Когда стена распахнулась, киммериец сначала было подумал, что попал не туда: в коридоре было тихо, как в могиле. Но нет, через миг Конан увидел толпу нагих амазонок, которые расступились при его появлении, и перед ним открылось зрелище, не уступавшее по красочности тому, что он оставил в покоях чародея: три растерзанных в клочья тела евнухов валялись друг подле друга с оторванными головами.

— Ну и ну! — присвистнул варвар. — Прямо дикие кошки… — усмехнулся он, взглянув на пылающие ярким румянцем лица девушек. — Ладно, воспитывать вас мне сейчас некогда. За мной!

Не оглядываясь на амазонок, он побежал по коридору к комнате с раскрывающимся потолком. Может быть, особой спешки теперь и не требовалось, поскольку колдун был мертв, но киммериец считал, что лучше побыстрее убраться из проклятого подземелья.

Конан быстрым движением руки раздвинул потолок и крикнул:

— Все — наверх, там должен быть выход наружу!

Девушки повиновались, и одна за другой стали ловко карабкаться по лестнице, исчезая в полумраке колодца. Киммериец полюбовался мгновение их ловкостью и сноровкой, а затем вернулся в коридор, решив, что не годится ему, воину, оставаться голым, словно последнему рабу. После нескольких неудачных попыток он, наконец, попал в ту каморку, где оставил черноволосого гиганта. То, что увидел варвар, особенно его не удивило: труп исчез, а на ложе валялась только кучка одежды. Конан натянул на себя короткие кожаные штаны, поблагодарив мысленно колдуна, что его воины были такими же мощными, как и он, потом, немного поразмыслив, набросил на плечи и грудь тускло блестевшие доспехи. Они тоже пришлись впору, как и кожаные добротные сандалии с пряжками, и киммериец мог посетовать только на то, что у прислужников Чойбалсара не было никакого оружия — оно бы ему сейчас пригодилось.

Девушек в помещении уже не было. Варвар поглядел наверх, но тоже никого не увидел.

«Экие шустрые, — похвалил он мысленно амазонок, — уж такие не растеряются!»

Ухватившись за нижнюю перекладину, Конан подтянулся и стал быстро карабкаться наверх. Лестница несколько раз оканчивалась на небольших каменных площадках, но каждый раз вверх уходил новый пролет.

Наконец повеяло свежим лесным воздухом, и киммериец различил проблески дневного света. Еще несколько ступенек, и он уже просовывал голову в узкое отверстие в скале, лихорадочно размышляя, сможет ли протиснуть наружу плечи. Об этом варвар так и не узнал: внезапно в глазах у него потемнело, он ощутил мощный удар по темени и, цепляясь руками и ногами за перекладины лестницы, полетел вниз.

— Давайте! — Зеленоглазая амазонка, которую покойный Чойбэлсар выбрал в качестве первой жертвы, взмахнула рукой, и остальные, напрягая все силы, подкатили к лазу огромный кусок скалы, наглухо закрывая отверстие.

— Зачем нам эта двуногая скотина? — весело переговаривались друг с другом девушки. — Пусть остается со своим старикашкой в подземелье!

Они в последний раз кинули взгляд на дело своих рук и, спустившись по узкой каменистой тропе к берегу моря, стайкой двинулись к тому месту, куда, по их расчетам, скоро уже должен прийти за ними отряд амазонок.

Утром, как и вчера, Тайрад пошел к условленному месту на встречу с Паиной. Предводительницы амазонок еще не было, и молодой гирканец, присев на камень и расслабленно уронив между коленями руки, наблюдал за утренней суетой в их лагере.

«Прав был киммериец, — вспоминая подробности прошедшей ночи, думал юноша. — Теперь среди амазонок у нас есть не меньше шести единомышленниц, и не исключено, что вскоре их станет намного больше. Как это варвар говорил? — попытался вспомнить он. — Ах, да! Лавина! Похоже, Конан был недалек от истины. Не зря боги свели его с нами», — самодовольно заключил гирканец.

Он бросил еще один взгляд на стоянку амазонок и увидел, что в его сторону, выйдя из ближайшей палатки, направляется Паина. Когда она подошла поближе и хмуро приветствовала его, Тайрад заметил, что женщина чем-то сильно взволнована.

«Не о моих ли подвигах ей стало известно? — мелькнуло в голове гирканца, и он на миг ощутил легкое беспокойство. — Да нет, этого быть не может. Вроде бы никто ничего не заподозрил, а мои укрощенные тигрицы должны молчать. Все-таки я старался изо всех сил!»

— Что-нибудь случилось? — полюбопытствовал он на всякий случай.

— Да, — кивнула Паина. — К месту встречи не пришла ни одна девушка.

— Надо подождать, может быть, они неправильно определили день, — пожал плечами Тайрад. — У вас как заведено?

— Обыкновенно, — буркнула амазонка. — С первого новолуния после того, как зацвел желтый цветок, отсчитать пять дней. Девушки обучены этому с детства. Прошло уже три дня, как они должны были собраться, но нет ни одной девчонки.

— Ни одной? — переспросил юноша.

— Ни одной. Я послала дюжину лучших охотниц прочесать лес в округе. Надеюсь, к вечеру они кого-нибудь обнаружат.

— Да… — протянул гирканец. — Ты же очень рассчитывала на них. Все-таки почти сотня воинов.

В ответ Паина только вздохнула, и Тайраду стало даже жалко эту суровую и неприступную женщину.

— Может быть, в таком случае тебе пригодятся мои парни? — осторожно начал он. — Посмотри на них, — махнул он рукой в сторону своего лагеря. — Ребята крепкие, отличные воины. Это большая сила, и, клянусь ордой Черепахи, в бою они не подведут…

— Да видела я их… — Амазонка фыркнула, потом задумалась, отвернувшись и не глядя на Тайрада. — А кстати, где же твой друг Конан? Ведь его тоже до сих пор нет?

— Верно. Пропал куда-то, как и твои девушки, — ответил гирканец.

— Да… — поднялась Паина. — Но я не сомневаюсь, что мы разберемся со своими трудностями. Присылай десяток воинов, как договаривались вчера. На то же место.

— Будут, — коротко кивнул Тайрад, радуясь в душе, что отношения с амазонками, хоть и не такие тесные, какие были сегодня ночью, продолжаются.

— Ну ладно, — сказала предводительница. — Кстати, — обернулась она вдруг, — помогла тебе моя врачевательница?

— Еще как! — Гирканец склонил голову, скорее, чтобы скрыть улыбку, чем в знак уважения. — Я никогда в жизни не чувствовал себя лучше!

— Вот видишь, — самодовольно усмехнулась Паина, — вы так не умеете, хоть и лучшие в мире стрелки. Если кто заболеет, обращайся. Я не потому беспокоюсь, что мне жаль ваше племя, — как бы спохватилась она. — Вдруг все же нам придется нанять твоих воинов, тогда каждый человек, даже мужчина, будет на счету.

— Спасибо тебе, непременно обращусь. — Тайрад едва справлялся с душившим его хохотом.

— Ладно, — как-то подозрительно поглядев на него, медленно проговорила Паина. — Я пошла…

Гирканец повернулся и, едва не рыдая от смеха, пошел к своему лагерю. Собрав воинов, он под завистливые вздохи товарищей поведал о своих ночных похождениях и о том, что, по всей видимости, их может нанять правительница Акила для участия в междоусобной войне амазонок.

— Подготовкой займемся немедленно, — сказал Тайрад, обращаясь к своим полусотникам Шахабу и Ярихану. — Не забудьте выделить по пять человек на обучение амазонок.

Это замечание вызвало восторженные восклицания десятка счастливчиков и долгие горестные вздохи остальных.

— Не грустите, — усмехнулся Тайрад. — Если все пойдет как надо, обиженным не останется никто. Только потерпите чуток.

— Тебе хорошо, — бросил кто-то из гирканцев, — а нам каково?

— Зато сил накопишь, — под смех собравшихся отпарировал предводитель. — В общем, за дело.

День проходил удачно. Поглядывая на опушку, где гирканские лучники давали уроки стрельбы амазонкам, Тайрад заметил, что иногда некоторые пары, состоящие из учителя и ученицы, стараясь не привлекать к себе особого внимания, отходили от остальной группы и потихоньку исчезали в лесу.

«Видно, Килара и ее подружки поработали, — с удовлетворением подумал юноша. — Ну, теперь дело пойдет!»