— Несколько дней меня не будет — дела. Давай в воскресенье вечером. В девять я заеду…

— Хорошо. — Она положила трубку.

Тяжесть с души немного отлегла, а потом приехала Энджи, чтобы поведать о своем возвращении домой и представлении новоявленного супруга. Не выдержав торжественного тона, она принялась шутливо повествовать о бурной реакции отца и неожиданно быстром примирении со свалившейся на его голову новостью.

— Ты не поверишь, как быстро Майкл нашел общий язык с отцом и тетушкой. Не прошло и пары дней, как папа уже восхвалял достоинства и деловую хватку Майкла, а тетя пичкала его домашним печеньем. В конце концов, я даже почувствовала некоторое беспокойство и ревность. Я уже настроила себя на то, что мне придется с боем отстаивать свою позицию и свой брак, а оказалось, что теперь они полюбили Майкла едва ли не больше, чем меня, свою собственную дочь и племянницу. Но потом я поняла, что его нельзя не любить, и так счастлива, что встретила его и все так хорошо закончилось…

Они здорово провели время, и Анна, проводив Энджи, легла спать, чувствуя, что в ее душе что-то странным образом перевернулось и изменилось. Из ее головы не выходили мысли о Доминике, об Алексе, в какой-то момент они странным образом перемешались, и Анна погрузилась в беспокойный сон.

Весь следующий день она провела в подвешенном состоянии, вспоминая сцену у Алекса в квартире и не зная теперь, как реагировать на его появление. Трусиха, какая же ты трусиха, укоряла она себя, но осознание этого факта никоим образом ее не успокоило. Она отчаянно боялась появления Алекса, а по теории вероятности случается как раз то, чего больше всего боишься. Его появление она угадала за мгновение до того, как он окликнул ее. Тем не менее этот краткий период времени не позволил ей собраться с силами. Анна вздрогнула.

— Вы? — выдохнула она, лихорадочно пытаясь сообразить, что говорить дальше. Она поймала себя на том, что покраснела, и тут же разозлилась, что выдала себя.

— Прекрасно выглядишь.

— Спасибо, — сухо обронила она, избегая смотреть в его глаза.

— Как у тебя дела?

— Зачем вы спрашиваете?

— Ах да, наш уговор… Но его условия уже нарушены, так что можно считать его недействительным.

Анна взглянула в его лицо и, обнаружив усмешку на его губах, смутилась. Он был так красив, что сердце на мгновение замерло, а потом рванулось в бешеном темпе.

— Никогда не поздно заключить еще один, — выдавила она.

— Ты действительно этого хочешь?

Для него это всего лишь игра, некое развлечение! — жестко напомнила себе Анна, стараясь унять слабость, разливающуюся по телу. Но предательница-память упрямо преподносила видение его искаженного лица, его жадных губ, ласкающих снежную белизну ее груди. Ей захотелось так тряхнуть головой, чтобы выбросить из мозгов эти воспоминания.

— Да! Если вы приехали посмотреть, как продвигается работа, то я готова все показать.

— Не так быстро. — Он сделал шаг, потом еще один, и Анна лишь огромным усилием воли заставила себя не отступить.

Она с наигранным равнодушием посмотрела на него.

— Зачем вы это делаете?

— Я и сам задаю себе этот вопрос, но эти странные отблески в твоих глазах манят меня своей загадочностью.

— И вы решили их разгадать? Так вот, эти отблески всего лишь игра света в слишком темной радужной оболочке глаз.

— Мне кажется, все не так просто… — Рука Алекса скользнула к ее руке, медленно притягивая ее к своему телу. Его глаза мерцали как расплавленное серебро.

Внутренне содрогаясь от ощущения готовности своего проснувшегося тела, Анна застыла.

— На этот раз у вас ничего не выйдет, — тихо произнесла она и тут же обнаружила, что он по-прежнему принимает ее слова за кокетство. Ленивая улыбка говорила о том, что эта игра ему нравится. Ну хорошо, вы сами напросились, мистер Неймен, на этот раз она готова к такому повороту…

Анна сделала едва заметное движение, после которого руки Алекса разжались, а сам он остался в полусогнутом состоянии, ловя ртом воздух. Она попятилась, словно готовясь к последней битве.

— Я предупреждала вас. Это не было игрой ни тогда, ни сейчас. Запомните хорошенько, мистер Неймен, что я вам сейчас скажу: я не играю в игры и мне не нужны ваши уроки. Я требую, чтобы вы оставили меня в покое. В противном случае я отказываюсь от выполнения этого заказа.

Анна ожидала какой угодно реакции, но только не того, что, разогнувшись, Алекс широко улыбнется.

— Даже ценой того, что ты поставишь репутацию агентства Вирджинии под удар?

— Это моя жизнь, и я не собираюсь жертвовать ею. Надеюсь, что подобных инцидентов больше не возникнет.

— Извини, Анна. — Он поднял руки, как бы сдаваясь.

Она успела подумать о том, что он очень быстро согласился с ее условием, и ей не понравилась непроницаемость его взгляда. Так выглядят люди, задумавшие какую-то пакость, но искусно скрывающие свои мысли. Она не смогла прочитать обещания, данного на словах, в его взгляде, но ей оставалось смириться с этим, потому что иного выбора у нее не было.

— Как продвигается работа? — без всякого перехода спросил он, оторвав ее от мрачных размышлений.

Анне потребовалось несколько мгновений, чтобы сориентироваться в обстановке.

— Прекрасно, я покажу.

Алекс двинулся вслед за ней, а Анна изо всех сил старалась идти прямо, не срываясь на бег.

— За эти два дня сделано очень много, — подытожил он после осмотра.

— Думаю, что закончу раньше, чем планировала, — сухо обронила Анна.

— Мне необходимо качество. Ты уверена, что спешка не повлияет на качество?

— Да.

— Давай поужинаем сегодня.

Снова неожиданная смена темы и пауза, пока она пытается подобрать слова. Если таким образом он пытается вывести ее из себя или смутить, то у него ничего не получится.

— Зачем?

— Я приглашаю тебя поужинать без всякой причины.

— Вот это как раз меня и беспокоит. Иногда я совсем вас не понимаю.

— Иногда?

— Почти все время, — призналась она.

— Это означает, что ты согласна?

— Нет.

— Это будет деловой ужин.

— Мистер Неймен…

— Нам многое нужно обсудить.

— Действительно?

— Я тебя прошу, Анна. — Последнюю фразу он произнес совсем тихо.

Анна колебалась еще некоторое время. Она понимала, что Неймен не из тех людей, кто часто снисходит до подобных просьб. В ней боролись два желания: согласиться и отказать. Что может произойти в ресторане? Ответ на этот вопрос решил исход их разговора.

— Хорошо.

Для ужина Анна подобрала платье-балахон, надежно скрывшее все части ее тела и не имевшее пуговиц.

Губы Алекса невольно тронула улыбка, когда он оглядел ее наряд, но Анна поклялась себе не расслабляться ни на минуту. Она уже сто раз покаялась, что согласилась пойти, словно черт дернул ее за язык. Какая наивность думать, что она сможет одержать верх в этой борьбе! Его приглашение было неким вызовом, и она не могла не принять его. В конце концов, почему она должна прятаться, подобно испуганной мышке?

Но, как оказалось, все эти доводы были хороши только до тех пор, пока ей не пришлось сесть в машину рядом с Алексом.

— У тебя отменный вкус, Анна. Замечательное платье…

Она проигнорировала насмешку в его голосе.

— Куда мы направляемся?

— Положись на мой выбор.

— Вот это я как раз и боюсь сделать.

Он бросил на нее непонятный взгляд, а еще через десять минут притормозил перед зданием, погруженным в полумрак.

— Мы приехали…

— А вы уверены, что мы приехали туда, куда нужно? — испуганно проронила она.

— Уверен. Пойдем…

Анна нехотя последовала за Алексом, но он остановился, подождав ее, и они пошли рядом. Двери перед ними распахнулись неожиданно и бесшумно, и Анна едва не отшатнулась. Идея ужина с Алексом вдруг показалась ей верхом сумасшествия, но, прежде чем она окончательно впала в панику и обратилась в бегство, Алекс осторожно, но крепко взял ее за руку и повлек за собой. Они оказались в огромном, полутемном зале, чьи очертания с трудом угадывались, а потолок терялся в сгущающемся мраке. Анна почти физически ощутила, как темнота мягкими и нежными объятиями охватила ее плечи. Пятна мерцающего приглушенного света, казалось, парили в воздухе; незнакомые запахи слегка вскружили голову; ее слуха едва коснулось журчащее звучание какого-то музыкального инструмента, а Алекс уже увлекал ее дальше. Непонятным образом Анна оказалась за столиком, в середине которого тусклыми туманными бликами переливался светильник, освещая только поверхность стола и выхватывая из полумрака лица сидящих за столом, а из черной небольшой плошки поднималась тоненькая длинная струйка ароматного дыма. Анна выделила запах сандала и мирры, но больше ничего определить не могла. Гибкой тенью около их столика появился некто, и Алекс низким голосом отдал какие-то распоряжения. Анна едва заметила это, приглядываясь к удивительной обстановке. Наконец она различила, что все соседние столики заняты, но ни лиц, ни одежды людей разобрать в полумраке было невозможно. Она повернулась к Алексу.