Глава 20

Глава 20

Пока подруга успокаивала нервы, я вывалила все бумаги из шкатулок на кровать и начала перебирать. Письма ни о чём от неизвестных мне людей. Какие-то отчёты от управляющих поместьями и домами, от наместника в герцогстве, от воспитательницы сына. Точно, у неё же маленький ребёнок остался. С таким высоким титулом не пропадёт, отбросила угрызения совести.

Наткнулась на пачку непрочитанных писем, листки ещё скреплены между собой тонким шнуром, залитым чем-то вроде сургуча белого цвета. С оттисками печаток или, иногда, больших печатей. Пока отложила. Ещё одна тонкая пачка непрочитанных. А нет, пригляделась внимательнее — скорее, не отправленные. Оттиск на сургуче везде одинаковый. Надписаны, получатель разный. Тоже отложила. Закончить с бумагами из шкатулок не успела, вернулась Аль.

Спустились в ресторацию. Сначала ели молча. эльфийка была задумчива, а я голодна. Вроде, вчера вечером наелась, и вот, снова хочу. Нервы, наверно.

— О чём задумалась?

Уже некоторое время Аль сидит с вилкой в руке и смотрит куда-то в даль. Очень дальнюю.

— Думаю, как передать письма и ритуал отцу.

— Через ваш артефакт связи в посольстве разве нельзя?

— Долго. Всё придётся шифровать, потом писать на артефакте. Писем много, посольским на неделю работы. А если отправить гонца, то через десять дней отец получит оригиналы. Вот и решаю, как лучше.

— Оставь письма в посольстве, пусть они пошлют твоему отцу сообщение. Он организует портал, как в прошлый раз.

— Галь, я уже говорила тебе, что ты очень умная? — Аль с восторгом посмотрела на меня.

— Ещё ни разу. — скромно потупила глазки и стала увлечённо ковыряться в тарелке.

— Галя, ты очень умная — торжественно.

После паузы серьёзным тоном добавила:

— Я сейчас не сдержусь и ещё раз тебя изнасилую. Так и хочется потискать, везде — она протянула ко мне руки с растопыренными пальчиками, демонстрируя степень хотения.

Я захихикала, представила процесс изнасилования прямо в ресторации. Покраснела и снова уткнулась в тарелку.

— Отвезём бумаги в посольство завтра, сначала всё просмотрим. Поможешь? — Аль тоже вернулась к еде, произнесла это с полным ртом. Я на неё плохо влияю.

— Конечно. Глупый вопрос.

Мы вернулись в номер и принялись за работу. Я просматривала письма гада, он теперь шёл у нас под этим кодовым именем, подчёркивала интересные места и передавала Аль. Интересных мест было не очень много. В основном речь шла о погоде, о здоровье, приветы от общих знакомых. О ценах на всякую древесину, холсты и прочие зерновые. Наверняка какой-то код, но понять невозможно. Пару раз встречалось о ритуале, который по слухам кто-то где-то провёл и урожаи бобовых опять выросли. Письма типичного купца, и если бы они не лежали в сейфе, то Аль никогда бы не обратила на них внимания.

Уже за полдень. Писем оставалось не много, мои глаза понемногу начали слипаться, но стук в дверь моментально взбодрил. Мы переглянулись.

— Посмотри кто там, я пока всё спрячу — Аль принялась распихивать пачки по разным укромным местам.

Я накрыла одеялом разбросанное на кровати бывшее содержимое шкатулок и, мысленно ругаясь, пошла смотреть кого это принесло. Принесло Килин. Стоит, мрачно смотрит.

— Не впустишь?

— Заходи.

Откинула цепь, открыла дверь, пригласила её взмахом руки в комнату. На практике отрабатываю жесты, которым меня обучала Аль. А сама думаю, нас арестовывать будут, или как? Не верится, но кто их знает, этих тайнослужбивцев.

Килин прошла, сама закрыла дверь. Обернулась ко мне:

— Только не говори, что вы здесь ни при чём.

Хотела спросить, при чём мы ни при чём, чисто из вредности. Но решила не ломать комедию.

— Не скажу. Я тебя предупредила, не понимаю, чем ты не довольна.

Килин вздохнула.

— Вы не могли немного подождать? Я утром начала задавать вопросы, и тут такая трагическая новость. Я же просила!

— У нас для тебя подарок — Аль выглядывала из спальни и улыбалась — Привет, Килин. Сейчас принесу.

Убежала вглубь, и вскоре вернулась, таща в руках железный ящик.

— Вот — бухнула его на столик возле дивана — Для тебя старались.

— Что это?

— Переписка. Тебе понравится.

Лицо Килин сразу стало очень заинтересованным. Профессионально заинтересованным. Забыв о том, что хотела нам высказать, подошла к ящику и попыталалась его открыть.

— Смотри, здесь три маленькие выпуклости, их надо нажимать одновременно. Я чуть не порвалась, пока открывала. Гномья работа.

Аль показала куда давить, вдвоём с Килин они быстро справились. Ящик щёлкнул, крышка приподнялась. Пока Килин разглядывала документы и выборочно их просматривала, я принесла из спальни шкатулки, в которые наскоро запихала письма с кровати. Только непрочитанные и неотправленные оставила.

— Вот ещё. Но здесь не важное. Забирай, нам ни к чему.

Килин на меня даже не глянула, не могла оторваться от чтения. Наконец, подняла голову.

— Никуда не выходите и никому не открывайте, я скоро вернусь. Как стучусь помните?

— Помним. Можешь булочек и молоко прихватить — Аль улыбнулась.

— Принесу — серьёзно кивнула стражница — Сидите в номере.

Через час ящик и шкатулки были вынесены двумя суровыми и немногословными мужчинами в непонятной форме. Килин задержалась и по очереди обняла нас.

— Спасибо.

Первые слова благодарности от неё. Ну надо же, железную стражницу пробило на доброе слово. Я чуть не прослезилась. Она попрощалась и ушла, а мы только успели перекусить и достать спрятанные бумаги, как снова услышали стук в дверь. Они издеваются?

— Это, наверно, от швеи — не отрываясь от чтения предположила Аль — Не будем ничего убирать — Сейчас дочитаю, и откроем.

Точно, новые платья!

Примерка продолжалась часа четыре. Я даже успела немного устать от постоянных переодеваний. Хотя две очень любезные женщины нам помогали. Мы всё перемерили, порадовались, что подошло. Вечерние платья были выше всех похвал и не похожи друг на друга, совсем разные фасоны. И остальные намного качественнее и стильней, чем висящее у нас в шкафах. Не зря такие деньги отдали. Пора в театр, ха.

— Хозяйка просила передать, что для вас открыт кредит, вы можете присылать посыльного с новыми заказами. Пусть скажет, что он от «добрых вестей» и всё будет доставлено — сообщила нам помошница швеи перед уходом.

— Нам с тобой нужна одежда для приключений — сказала Аль, когда мы остались одни — Лазить по кустам в платье мне не понравилось.

— Я сильно надеюсь, что приключений больше не будет — искренне ответила.

А я ли это говорю? Сама же стремилась к приключениям. Не совсем таким, как этой ночью, но стремилась. И что бы меня спасли. Но достойный спаситель всё никак не находился. Загулял, небось. Налево.

— Приключения будут — заверила Аль — С тобой постоянно что-то происходит.

— Не со мной, а с тобой. Это тебя украли.

— А тебя призвали. И не спорь со старшими.

— Ха. Ха. Ха. Сама ребёнок. Посмотри на себя. Радуешься, как маленькая девочка конфетке.

— А ты бука — показала язык.

Да, я бука. Постояла и ушла в спальню. Села на кровать, рассеяно попинала вылявшиеся на полу листки. И ведь не возразишь. Как есть. Осознание своей ущербности само по себе мешает нормальному общению. Плюс робость и неуверенность, принимающие вид внешней неприступности. То ли дело Аль. Раскрепощённая, открытая. Как Светка. Поплакать, что ли? Неохота. Легла прямо в новом платье на постель, стала рассматривать потолок.

Пришла Аль, села рядом.

— Галь, ты чего? Галя?

— Ничего — положила руку ей на колено, погладила — Ты ни при чём. Я самая настоящая бука. Всю жизнь от этого страдаю.

— Ты не бука, Галя. Тебя не учили. Прости. Я тебя научу правильно знакомится! — воодушевилась — Это очень просто. Есть специальные позы, фразы, вопросы и ответы. Когда я была совсем маленькая, то…

Хихикнула, помолчала.

— Мне было двадцать, и я убегала, если ко мне приближался мужчина. Стеснялась. Отцу было за меня стыдно, гувернантки ругали. Меня заставляли наизусть учить ответ на любой вопрос. Как поэму, представляешь?

Я не представляла.

— Заставляли наизусть учить ответы?

- Ага. Для любого случая. Хочу продолжить знакомство, или не хочу. Хочу позлить, или хочу польстить. Хочу заинтриговать или надоесть. А я по ночам рыдала, было очень стыдно. Незадолго перед этим… Я узнала, чем мне придётся заниматься с женихом. Мы до этого просто встречались, не очень часто. Думала, что он мой будущий защитник, вместо отца. А потом… Потом я его возненавидела.

— А как ты узнала? Я порнографию у родителей нашла, а ты?

— Сначала подружки рассказывали, но я только смеялась, не верила. А потом увидела, как пегасы этим занимаются. Раньше думала, что они так играют. А когда разглядела, то это было так ужасно и… — она остановилась, подбирая подходящее слово — волнующе, да. Я возненавидела жениха. И начала стесняться всех мужчин.

Замолчала, улыбаясь своим воспоминаниям.

Смотри-ка. Сказочные эльфы, а проблемы у них почти такие же, как и в нашем мире. С учётом разницы в скорости взросления, конечно. У меня просвещение случилось намного раньше, лет в 10–11, сейчас уже точно не помню. Помню только, как перелистывала фотографии голых людей, крупные планы соединившихся органов. Это произошло ещё до моего созревания как девушки и мне было просто интересно, не возбуждало и не вызывало сильных эмоций. Было ощущение прикосновения к чему-то запретному, не больше. Никаких комплексов в общении это знание тогда у меня не вызвало.

Комплексы появились после смерти родителей, когда все прежние знакомые мальчики и девочки понемногу исчезли с моего горизонта. Заводить новых ухажёров я сначала сама не желала, потом появилась Света и взяла всё на себя. А я в один прекрасный момент поняла, что разучилась знакомится и непринуждённо общаться с интересными мне мальчиками.