«Ночь» кончилась.

Сквозь опущенные шторы пробивался солнечный свет. Дом временами вздрагивал, но стекла не звенели. Псевдоземные материи все еще уплотнялись в прежние имитации обычных предметов человеческого быта. «Кровать» подчав-кивала как-то пусто, как ненакормленная скотина. Наконец, издала звук, похожий на длинный вздох, и стихла, застланная бледно-синими шелковыми, без единой складки простынями. Потом и шелковое покрывало парусом опустилось сверху. Очевидно, мой ультиматум не был принят. Это не было неожиданностью для меня. Я знал, что развязка будет трудной и крайне неопределенной — и не только для меня.

Я посмотрел на свою руку. Поднятая все также высоко над головой она крепко сжимала детонатор. Медленно опустил ее. Элия действительно поддержала меня, хотя и смертельным для себя образом. Дала мне силы вернуться. И все же контакт осуществился. Но как никогда до сих пор, за тысячелетия функционирования безошибочного механизма, юсианское Коллективное сознание оказалось перед страшной угрозой. Потому что вместо того, чтобы быть поставлен» ным под контроль там, в сверхмасштабном Центре управления, я, в сущности, добился свободного доступа к нему. Я прикрыл глаза. Да, достаточно было погрузиться в «созерцание», и весь этот бесплотный космический мир снимал передо мной свои барьеры. Становился открытым, уязвимым.

«Единственной формой для любой цивилизации, желающей уцелеть, является форма, давно достигнутая юсами», — утверждал когда-то в своих «записках Штейн. Но если бы он теперь оказался на моем месте, непременно уточнил бы «Пока не встретит другую цивилизацию, в частности, нашу». Да, обезличивание индивидов всегда ведет к лелеемой даже нами общественной стабильности, а канализирование их духовной энергии позволяет направлять ее только на полезные цели, гарантирующие спокойное, созидательное развитие. И вот я снова видел беспредельную мощь этой фактически неисчерпаемой энергии. Покоренная стихия, которая владела всем, живым и неживым, в их полипланетарной системе.

И впервые перед ней встала другая, такого же высокого ранга стихия: человеческая духовная энергия. Но с разрушительной — и может быть именно поэтому гораздо большей мощью, чем та, которая пыталась овладеть ею. Я усмехнулся. Я выполнил свое обещание: показал им настоящий лик ЧЕЛОВЕКА. Но неплохо было бы и закрепить их впечатление. Я направил по хрональным связям свою энергию прямо к «духам» наших растений. Они мгновенно исчезли, освободившись от чуждого управления. Так же я освободил мхи и лишайники, мидии, взорвал выродившиеся грибы и огромные глаза насекомых. Ничто земное не должно было оставаться в подчинении!

Я произвел очистку опьяняюще легко, но слишком быстро. Мое желание испробовать свои невероятные возможности не было удовлетворено. Я завоевал эти возможности с таким риском, с таким трудом и отвратительными переживаниями, что заслуживал насладиться ими по крайней мере еще немного. Мой взгляд приковал к себе один из вулканов — его извержение было бы замечательным явлением, кто знает, с каких пор его утихомиривают… Едва нашел в себе силы остановиться. Ведь наверное поблизости от этого вулкана материальном мире имелись юсианские жилища или что-то еще, иначе они просто не держали бы его под контролем.

Я открыл глаза и встряхнул головой, чтобы опомниться. Раньше меня посещала мысль, что нужно осуществить переселение, но не преступников, больных и сумасшедших, а самой высшей нашей элиты. Теперь, по собственному поведению, понял, что и этот вариант будет роковым. «Твоя податливость обеспечена, Тер» — эти слова Чикса оказались чертовски верными, но в совершенно противоположном смысле. Да, я поддавался, но искушениям, предложенные мне моей победой. А это было еще одним доказательством, что подавление демонов в нас может быть только временным и кажущимся.

Я сделал несколько движений, чтобы размять тело. После длительного оцепенения оно еще не было в форме. Здесь незачем было дольше оставаться. Было бы хорошо, если бы я оказался под открытым небом, когда начнется… неизвестно что. Я подошел к одному из окон и с отвращением взялся за занавеску. Отдернул ее и осторожно выглянул наружу. Не заметил ничего опасного или вызывающего беспокойство. Но сам пейзаж изменился. Трава полегла и пожелтела, а с роз опадали лепестки, устилая аллею вдоль бассейна. Листья с деревьев тоже опадали, хотя и оставались ярко-зелеными. Я не сомневался, что то же происходит со всеми земными растениями и в четырех переселенческих городах. Такова была для них цена «освобождения».

Я вернулся к посгели и протянул руку к флексору на ночном столике. Но не взял его. Вышел из комнаты.

Вскоре я уже шел по улице к площади, и мои шаги становились все увереннее. Никогда прежде я не чувствовал себя так хорошо в своем теле. А ведь оно в любой момент могло превратиться в труп. Меня залихорадило, едва я представил, что стало бы тогда с Элией… Едва уловимый шум сзади заставил меня резко обернуться. Юсианский рейдер приземлился перед садовой калиткой дома, который я минуту назад покинул. В середине рейдера, как обычно, появилось отверстие и из него выскочил Чикс. Идет для переговоров! — подумал я с надеждой.

Я пошел ему навстречу. Шел и он, но как-то странно, будто спотыкаясь, зигзагами. Если бы это был человек, я бы подумал, что он сильно пьян. Его передняя складка была опущена, скафандр — совершенно непроницаем. Ни по его глазам, ни по цвету его зон я не мог определить, в каком он состоянии, в каком настроении. Все это мне показалось подозрительным, и я остановился. Потом, всего лишь для проверки, стал отступать назад. Негуманоид вдруг издал пронзительный вой и, уже не спотыкаясь, устремился ко мне. Я не попятился, думая, что, как и в других случаях, он замрет на месте и столкновения не будет. Но на сей раз этого не произошло. Хорошо, что я был начеку и успел отскочить. Иначе он налетел бы на меня всей своей массой почти в полтонны. Мое изумление было великим, но недолгим. Почти сразу же я понял: недавний «контакте?» имел теперь другую миссию. Миссию убийцы — он, единственный, имевшийся в наличии у юсиан. Заряженный еще там, в другом измерении, моим собственным импульсом убить его, который теперь бумерангом возвращался ко мне.

— Опомнись! — закричал я ему. — Сейчас ты только орудие, направляемое жалким «коллективным» механизмом, инстинкт самосохранения которого превыше всего. Его не останавливает даже то, что вместе со мной ты убьешь и вашего ребенка. Ты этого хочешь?

Он опять начал пошатываться.

— Ничего… ничего не хочу, — сказал он. Но вновь устремился мне навстречу. Его намерение использовать весь свой вес, чтобы уничтожить меня, было очевидно. Я ускользнул. Сжав еще крепче детонатор, я правой рукой схватился за ограду неподалеку, перепрыгнул через нее и оказался во дворе соседнего дома. Я мог вернуться за флексором и… И тогда провалить все, чего достиг до сих пор.

Негуманоид прижался к решетке ограды и она стала плавиться, как сахарная. Проклятие! Нужно иметь терпение вола, чтобы вынести все повороты и неэстетические картинки в этой слишком долгой истории.

— Слу-шай вни-ма-тель-но! — предупредил я его, старательно артикулируя, как будто обращался к слабо слышащему. — Как только ты приблизишься ко мне, я брошу детонатор! И тогда этот злополучный «юсик» разлетится под землей на столько кусочков, что вы и с микроскопом их не соберете!

Он все еще не знал о моей заложнице, так что моя угроза прозвучала для него, наверное, вполне реально, мобилизовала его, хотя и всего лишь на то, чтобы оставаться на месте — между решетками. Было видно, что он находится в состоянии сложной внутренней борьбы. И что он ее не выиграет.

Я поспешил воспользоваться полученной отсрочкой:

— Юсиане! Все вы, смотрящие этот «спектакль»! Разве вы не понимаете, что теперь и вы являетесь участниками в нем? Конец безличному поведению. Наконец я поставил вас перед выбором! Мой доступ к вашему Центру управления может быть прекращен либо из-за моей смерти, либо благодаря смене самого способа управления. В первом случае вместе со мной вы пожертвуете и ребенком. А во втором разорвете Паутину, которая захватила в свои сети и ваши души. Таково положение. Хватит «коллективизма», хватит стадных чувств! Теперь каждый в отдельности должен принять свое решение.