Колдун с присвистом втянул в себя воздух и резко выпрямился во весь свой немалый рост (а было в нем почти пять локтей).

– В который уже раз, ах-ха, ты меня удивляешь… Об этом талисмане никто из живых не знает добрых двадцать тысячелетий!

– Уже знают. Так тебе известно это или нет?

– Нет, однако могу разведать… Ах-ха, и я вновь в долгу перед вами, так что располагайте мной как хотите.

– Принято, – кивнул Стейн. – Поможешь найти талисман – считай, что мы квиты.

– Посмотрим, ах-ха… Так, хорошо – идите за мной. И глаз лучше не открывайте, да и об оружии забывать не советую. Жители Серых Пределов не всегда обладают бессмертием; а если и обладают, ах-ха, магию острой стали им превозмочь трудно…

Обменявшись усмешками – как же, эту магию мы хорошо знаем и уважаем, – воины вскинули на плечи свои топоры и последовали за тощей и неуклюжей, идущей словно в дурном сне фигурой воскрешенного колдуна…

Лабиринты Царства Смерти. Бессвязные повороты, подъемы и спуски; мир здесь был свернут и перекручен самым невообразимым образом, и кратчайшим путем между двумя точками далеко не всегда являлась прямая…

Блуждали они довольно долго – сколько именно, ни Стейн, ни Соня точно сказать не могли, утратив ощущение времени. Несколько раз им приходилось отражать нападения различного рода неупокоенных мертвецов – скелетов, зомби, упырей, мумий, гниющих на ходу трупов, и других персонажей «Книги Мертвых», написанной тремя ушедшими на покой Истребителями Нечисти. К счастью, запаха вся эта бродячая нежить была лишена напрочь; или, что более вероятно, это они лишились обоняния, пройдя Врата Смерти. Ахх то и дело нырял в темноту, с кем-то (или с чем-то) перебрасывался словами на неведомых живым наречиях, возвращался оттуда либо сумрачный, либо сияющий от удовольствия – в отличие от всех колдунов, каких видела за свою долгую жизнь Соня, воскрешенный Ахх не скрывал своих чувств под маской хладного бесстрастия.

По крайней мере, не скрывал перед ними.

– Ах-ха, готово, – наконец объявил он, – задачку вы вновь подкинули мне первостатейную. Хорошо, что подобные навыки не забываются, ах-ха; тот, кто при жизни был мастером, останется им и после смерти.

– А ты был? – спросил Стейн.

– В некотором роде. Лучшим – нет, пожалуй, ах-ха, однако и далеко не худшим из своего племени. А мы были знакомы с Искусством лучше людей… ах-ха, много лучше…

– В другой раз расскажешь, – прервала Соня. – Где талисман?

– На острове посреди огненной реки, за старой каменной стеной. Ах-ха, если ты из меж-странников, ты должна помнить те места… – Меж-странниками Ахх явно называл для краткости тех, кто не привязан жизнью к одному месту и времени, скитающихся среди различных эпох и миров…

– Помнить их я не могу – мои странствия проходили вне моего выбора, считай, я без сознания была. Однако огненную реку вроде как припоминаю. Кажется, на ее берегах не действует магия?

– И это тоже, ах-ха… Там все обретает свой истинный вид и возраст, так что я туда и близко не подойду. Ах-ха, да и тебе, Соня, очень не советую…

Воительница пожала плечами.

– От старости я вряд ли умру, даже если сейчас стану такой, какой должна быть. Женщины моего народа редко умирали своей смертью ранее ста лет, а мне нет и шестидесяти пяти.

– И много там навоюет старуха? – резко, но справедливо заметил северянин. – Колдун прав, тебе лучше не соваться…

Соня сверкнула глазами.

– Стейн, не тебе меня останавливать! Надо будет – я не только подойду к реке, но и войду в нее! И даже вдохну огня!..

Ахх издал сдавленный хрип.

– Будь ОЧЕНЬ осторожна с обещаниями, ах-ха! Они способны сбываться, в особенности – ЗДЕСЬ. Серые Пределы – это тебе не просто кладбище…

– Знаю. И я готова испытать судьбу в очередной раз. Идем.

К стене из старых, покрытых вековой паутиной камней вело множество тропинок, и в мягкой серой пыли отпечатались многие десятки следов. Против обыкновения – идущих в обе стороны.

– Ах-ха, сюда иногда заглядывают маги-смертные из тех, что посильнее, – сообщил Ахх в ответ на невысказанный вопрос, – и иные из них возвращаются с обретенными знаниями; ах-ха, на время, понятное дело. Жаждущие долгой жизни, познав мудрость Врат Смерти, ах-ха, получают очень неприятный сюрприз…

– Нам это не грозит, – бросил Стейн. – Так где тут можно перелезть?

– Да где угодно, ах-ха… но лучше бы поближе к огненной реке. Отсюда я, быть может, смогу помочь вам…

Соня вскарабкалась на плечи северянина, подтянулась и заглянула через стену.

– Еще немного вперед, шагов на тысячу, – сказала она, – я уже различаю пламя.

Нужное расстояние было отмерено в молчании. Воины использовали, возможно, последние мгновения своей жизни – или жизни-после-смерти – для того, чтобы мысленно приготовиться к битве, также, вероятно, последней. Ну а о чем думал колдун, знал лишь он сам…

– Здесь, – остановился Стейн.

– Думаешь?

– Смотри. – Он осторожно вытер рукавом пыль и паутину с плоской глыбы в основании стены. Камень оказался подобен тем, что родичи Стейна звали «руническими»: изгибами прихотливой змеи на сером боку извивалась полоса острых северных рун.

Ахх заинтересованно склонился, затем с досадой щелкнул языком.

– Можете прочесть, ах-ха? Я этого языка не знаю…

– Можно попробовать, – с сомнением молвил северянин: он немного знал руны, но как следует читать так и не выучился.

Проведя пальцем по вырубленным письменам, Стейн внезапно понял, что там написано. И мгновенно, хотя никогда не был поэтом-скальдом, перевел эти слова на язык Альмейна – в четких стихах: