Господи, хоть бы она была права.

Могу предположить, что Картер, как и я, укатал бутылку вина в одиночестве, потому и пропал с радаров.

Ну, по крайней мере, именно это я не перестаю себе говорить.

Достаточно сказать, что во вторник утром лично я оказалась не лучшей версией Иви. Мама, регулярно читающая Variety и Deadline, за вчерашний день успела позвонить семь тысяч раз. Я наконец решила перезвонить ей, забежав за утренним кофе в Verve, после того как ночью поспала максимум два часа.

— Иви, детка, — говорит она, — я уже готова к тебе выезжать.

— Мам, не надо. Я уже не дома.

— Я тебя перехвачу. Скажи, куда подъехать.

Сидя за маленьким угловым столиком, я вздыхаю. Спрашивать мне не нужно — я и так знаю, как работает ее мозг.

— Я не хочу, чтобы ты возилась с моими волосами.

Мама делала укладки практически всему городу на протяжении тридцати пяти лет. Венцом ее карьеры были эпизоды «Династии», когда она отвечала за стрижку и укладку Джоан Коллинз в 1984 году. По мнению мамы, нет таких проблем, которую не смог бы устранить хороший фен.

— Ты сразу же почувствуешь себя лучше, — говорит она, и на заднем плане я слышу песню «Доброе утро, Америка». Моя мама уверена, что даже самый плохой день вмиг улучшит свежая укладка, массаж головы и немного лака для уверенности. — Давай, я тебе подровняю кончики? У тебя так отросли волосы, и они вечно выглядят неровными на концах.

— Все будет в порядке. И мне не нужна стрижка. Постриги лучше папу. Люблю тебя. Мне пора на работу.

Хотя я понятия не имею, что меня там ждет…

Когда выхожу из кафе с кружкой в руке, телефон звонит снова. Увидев имя на экране, я перепроверяю, посмотрев на него дважды.

Картер.

— Алло?

— Привет, — говорит он, и если я не ошибаюсь, у него тоже легкое похмелье и отчаянная потребность в кофеине. — Ты как?

Мне хочется рассмеяться над его тоном. Голос Картера звучит именно так, как себя сейчас чувствую я: слой спокойствия над бушующим ураганом.

— Хорошо. И немного… устала.

— И не говори, — грубоватым голосом отвечает он. — Я хотел предупредить тебя, что утром буду в «П&Д». Мой офис уже переехал, кстати: компьютеры, документы, — все увезено. Видимо, они все сделали ночью — сразу после того как уведомили нас про слияние и об увольнении… первом из многих.

— Ой. Звучит жестоко.

— В общем, — говорит Картер, — просто хочу, чтобы ты знала. И понимаю, что это звучит странно. Мягко говоря.

Мое сердце подпрыгивает в груди. Картер очень хороший. От этого все становится еще более заковыристее.

— Ну, по крайней мере я увижу тебя завтра, — говорю я. — Как там у тебя народ с этим справляется? Стеф сказала, у Альтермана все на нервах — боятся оказаться втянутыми.

— Вчера я разговаривал с Майклом Кристофером и пошутил, что, наверное, мне придется переехать к нему в комнату для гостей, если потеряю работу, — говорит он, и мне хочется дотянуться как-нибудь к нему через телефон и обнять. Мое агентство пусть и небольшое, но беспощадное. — Ты что-нибудь слышала от своих?

— Мало чего. Вчера вечером пришла рассылка от имени компании, но обо всем написанном мы и так уже знаем.

Картер вздыхает.

— Так и думал.

— А ты как? Нормально?

— Бывало и получше, — он издает сдержанный смешок. — Ну, то есть у меня как минимум пока еще есть работа. В отличие от моей помощницы. Потому ее и не было на вчерашней встрече.

— Господи, Картер. Мне так жаль.

— Спасибо, — отвечает он. — Честно говоря, Бекка была потрясающей. Я и в обычный день без нее как без рук. А как пройти через все это… вообще не представляю.

Я переживаю за него, прекрасно понимая, как бы чувствовала себя без Джесс, тем более сейчас.

— Но не все так плохо, — добавляет Картер. — Похоже, я наконец встречусь со знаменитым Брэдом Кингманом.

У меня под ногами словно открылся люк.

— Прости, что ты сейчас сказал?

— Брэд Кингман.

— Но ведь он возглавляет мой отдел. Features. Не TV-Lit.

— Я знаю, — по его голосу я понимаю, что он пожимает плечами. — Я сначала так и ответил, когда мне сказали, что у меня сегодня утром встреча. С Брэдом.

Без пяти десять на рабочем столе звонит телефон. Не отрывая взгляда от монитора компьютера, я с облегчением вздыхаю, когда после второго гудка телефон смолкает. «Вот и хорошо, — думаю я, заканчивая писать письмо. — Сегодня ни с кем не хочу разговаривать».

Меньше минуты спустя раздается стук в дверь, и, подняв голову, я замечаю стоящую в дверях Джесс.

Она кивает в сторону телефона.

— Несмотря на выключенный свет, — Джесс показывает на внутреннее окно моего кабинета, — я знала, что ты здесь.

— Извини, — виновато отвечаю я. — Ты перестанешь меня уважать, если я скажу, что боюсь?

Засмеявшись, она входит в кабинет и закрывает за собой дверь.

— Теперь, когда дали доступ к компьютерам, все либо в LinkedIn, либо гуглят «как выжить во время слияния».

Отправив письмо, я поворачиваюсь к ней.

— Все же не понимаю, от кого и чего мы прячемся. Брэда никто не видел, а вчера творилось так много сбивающей с толку ерунды; хочется уверенности, что сегодня хуже ничего не произойдет.

Джесс осторожно покашливает, и я смотрю на нее, подозрительно прищурившись.

— Что?

— Ну, собственно, почему я тебе звонила… – она слегка морщится. Золотые сережки-гвоздики в ее ушах поблескивают на свету, когда она крепко хватается за спинку стула, на который облокачивалась. — Он здесь. Когда ты не ответила, он позвонил мне.

— Брэд?

— Брэд.

Я тяжело откидываюсь на спинку стула.

— Вот блин.

— Он уже успел созвониться с несколькими людьми, и видимо, сейчас твоя очередь. Или, как он говорит, «На поле!»

Я издаю стон.

— Значит, он все-таки остается.

Все поднимают голову, когда я иду мимо них в кабинет Брэда. Если он все утро созванивался с сотрудниками, тогда кто знает, свидетелями чего они были? Облегчению? Истерике? Слезам? Возможно все.

Я уже давно не переживаю насчет своей внешности — сей дар мною был получен, едва исполнилось тридцать — но когда вот так все на меня таращатся, я чувствую себя неуклюжей моделью на подиуме. Надо было надеть бюстгальтер, увеличивающий грудь.

Краем глаза замечаю, как несколько человек смотрят куда-то в противоположную сторону коридора. Я поворачиваюсь.

Картер.

Темно-серый костюм сидит на нем так хорошо, словно его вручную сшил какой-то волшебный эльф. Обнимая плечи, ткань спускается к талии и превосходно обрамляет тело. Я дергаю вниз подол своего платья, внезапно почувствовав себя одетой как бомж.

Благодаря длинным ногам он сократил расстояние между нами всего за несколько шагов.

— Привет.

Я стараюсь фокусироваться на чем-нибудь безопасном: на галстуке. Он синего цвета в еле заметную зеленую крапинку, и, даже не понимая головы, я знаю, как хорошо эти оттенки подчеркивают цвет его глаз.

О да… Так и есть.

— Привет, — я кожей чувствую, что за нами наблюдают. Отчего бы им не понаблюдать за этой катастрофой? На их месте я бы точно не отказалась. Никто, конечно, не знает, что всего пару дней назад я держала его пенис в руке, а теперь мы работаем вместе, но уверена — все это написано у меня на лице…

Или же они смотрят на нас не из-за меня. Их взгляды прикованы к Картеру, который здесь новичок, при этом шикарный парень.

Я чувствую странную смесь из собственнического инстинкта и беспокойства.

— Я иду к Брэду, — мне не терпится хоть немного отстраниться от него; в офисе полным полно зевак. — А у тебя как прошла встреча?

— Еще не знаю, — отвечает он. — Была назначена на восемь, но отложилась. Так что я иду туда сейчас. Только что поговорил с Кайли.