Глава 10

Ава

Петли замка издают скрип, и мои глаза широко распахиваются. Кто-то вваливается в комнату, затем захлопывает дверь и закрывает её. Я слышу сухой кашель и понимаю, что это Эрл. Я крепко зажмуриваю глаза. Моё сердце подскакивает до горла, кожа в одно мгновение становится влажной и липкой от холодного пота.

— Я понимаю, что не сказал тебе, почему ты находишься здесь, — невнятно произносит Эрл. Я распахиваю глаза в тот самый момент, когда он дёргает за шнур, что свисает с потолка. И внезапно всё погружается в хорошо знакомую тьму.

Эта тьма не только визуальная, её так же можно явственно ощущать.

Это тот вид тьмы, которая пробирается в каждый потаённый уголок души.

Старые пружины издают протяжный скрип, в тот момент, когда матрас прогибается под весом тела Эрла, когда он падает на его край.

— Так ты хочешь знать, почему ты здесь, сука? — я чувствую запах бурбона из его рта. Его вонючее, пропитанное алкоголем, дыхание касается моего лица. Я отчаянно хочу закричать, но я не делаю этого.

— Твой брат… — он икает, и затем я слышу, как жидкость переливается в бутылке, прежде чем раздается звук глотка. — Он хотел убить тебя.

Моё сердце заходится. «Он лжёт. Он…»

— Брендон, ведь так его имя? Он хотел, чтобы я прирезал тебя, как маленького поросёнка, — затем он хватает меня за ногу и кричит: — Хрю, хрю, хрю, — раздаётся ещё один звук икания… — Этот ублюдок заплатил мне, между прочим, хорошие бабки. Но я не смог сделать этого. Потому что ты слишком красивая, чтобы убивать тебя таким способом, понимаешь меня? Я спас тебя, сучка, — он мозолистой ладонью поглаживает моё бедро. — И как мне кажется, за это ты мне задолжала кое-что, — он хихикает, его ладонь движется выше, устремляясь к верхней части бедра, пока его пальцы не нащупывают резинку моих спортивных штанов. Я стараюсь отодвинуться от него подальше. Часть меня убеждает, что нужно противостоять ему, дать отпор этому вонючему ублюдку, но инстинкт самосохранения внутренне шепчет, что это сделает всё только хуже.

Все вы слышали истории о похищении. Вы думаете, вы знаете, что будете делать в конкретное время в конкретной ситуации, но на самом деле это далеко не так. Нет никакого способа донести до кого-то, кто не подвергался насилию, как это ощущается. Вы не можете примерно оценить, насколько будет сильным ваше желание выжить, если попадёте в такую ситуацию. Вещи, которые вам казались ужасными, на самом деле ещё более ужасные, чем есть на самом деле.

Но все эти вещи — ещё не смерть.

Вот я сижу, прижавшись к стене, с мужчиной, который лапает меня, обдавая дыханием, пропитанным алкоголем, из-за чего к моему горлу подступает ком, но это ещё не смерть… Если с вами не происходили ужасные, пугающие вещи, то могу сказать абсолютно точно, что вы не сможете отреагировать так, как вы себе это представляете. И, правда такова, что да, я могу сопротивляться, но я страдаю от недостатка сна, я запугана, а также на данный момент я закрыта в комнате. Никто не знает, что он закрылся тут со мной и для него будет раз плюнуть убить меня и сбросить моё тело в реку, если я стану ненужным балластом, с которого они ничего не могут поиметь. Это состояние беспомощности человеческий разум просто не в силах преодолеть. Вы только и можете, что чувствовать пустоту, никчемность и неспособность сделать хоть что-то в сложившийся ситуации. В конце концов, люди способны выжить в любых условиях.

Поэтому я замираю на месте, сжимая глаза, как можно сильнее. Но слёзы всё же проникают через ресницы. Моё горло сжимается, и я принуждаю себя спрятаться в тёмное, далёкое место в моей душе. Я судорожно представляю, что бы я делала, если бы была дома: слушала радио, танцевала в моей комнате с друзьями. Возможно, если бы ничего из этого не произошло, то я была бы в кино с моей подругой Мэг. И я отчаянно уповаю на то, что если у меня получится затеряться в этом воображаемом мире, то я не почувствую грубых рук Эрла на мне, его губ на моём горле.

Я начинаю сопротивляться, благодаря своим инстинктам, когда он задирает вверх мою футболку. Следующее, что могу чувствовать, что получаю удар в лицо. Кровь льётся из моего рта, а я сглатываю её. Эрл прижимает мои руки к матрасу, и я начинаю рыдать. Я сотрясаюсь в истерических рыданиях, потому что, не смотря на то, как бы я не старалась, я не могу игнорировать это. Это не по-настоящему. Это происходит не на самом деле. Я изо всех сил стараюсь сжать свои бёдра сильнее, но Эрлу всё же удаётся проскользнуть пальцами между моих ног.

— Ты можешь не облегчать для меня эту задачу, если тебе не хочется, — произносит он. — Мне нравится, когда ты сопротивляешься, — капли его слюны попадают на мою щёку. — Это заставляет мой член твердеть ещё сильнее. И мне нравятся громкие девушки, так что давай. Я позабочусь о том, чтобы ты кричала громко, — он усмехается про себя. — Я сделаю тебе больно, но боль это даже приятно, — говорит он, издавая садистский смешок, когда проталкивает колено между моих бёдер и раздвигает мои ноги в стороны.

«Пожалуйста, Господи. Пожалуйста…» Даже мой внутренний голос звучит напугано и отчаянно. Я не верю в божественное участие в наших жизнях, но Господь сейчас единственный на кого я могу уповать. «Господи, Господи, пожалуйста, пожалуйста, не позволь этому мужчине сделать этого. Пожалуйста, помоги мне забыть. Пожалуйста, помоги спасти меня. Или просто убей меня, если это единственная возможность спастись от этого, но, если моя смерть наступит от этого действия, пусть это будет быстро».

Внезапно замок издаёт щелчок. Дверь с шумом открывается.

— Эрл! — голос Макса наполнен яростью.

Я слышу, как Макс резко дёргает за шнур. Даже с закрытыми глазами, я могу сказать точно, что свет зажегся. Холодный воздух касается моей кожи, когда Макс отбрасывает Эрла прочь. Когда я понимаю, что Эрла больше нет на мне, я распахиваю глаза и неистово кричу. Футболка заправлена за мою голову, моя грудь полностью обнажена. Спортивные штаны стянуты до лодыжек.

— Бл*дь, Эрл, я же говорил тебе… — раздаётся звук удара кулака Макса о лицо Эрла. Он отшатывается, хватаясь за свой разбитый нос.

— Придурок, я надеру тебе задницу.

Макс вновь и вновь бросается на него, затем хватает его за плечи и с невероятной силой швыряет на шлакобетонную стену.

В этот момент я замечаю, что дверь широко открыта.

Я быстро хватаюсь за пояс штанов и натягиваю их вверх, прежде чем резко вскакиваю и бросаюсь к краю матраса. Я слышу, как Эрл стонет, затем раздаётся ещё один глухой звук.

— Ава, куда ты собралась, милая? — кричит Макс.

Я молю свои ноги, чтобы они двигались быстрее вверх по лестнице. Я спотыкаюсь пару раз, потом слышу Макса, который поднимается позади меня по лестнице. Я хватаю за ручку двери и тяну её, но она не открывается. Я вновь тяну, затем толкаю изо всех сил, и когда дверь всё-таки поддаётся моему натиску, я падаю на колени, оказываясь в кухне. Моё сердце колотится так, как ещё никогда в жизни не колотилось. Оно бьётся так сильно, что я даже не могу дышать. Появляются собаки, которые оскаленно смотрят на меня, с ушами, прижатыми назад к их головам. Я могу видеть проволочную дверь, которая ведёт прямиком на улицу, и я пытаюсь подняться на ноги, но затем чувствую, как пальцы Макса оборачиваются вокруг моей щиколотки. Макс с силой дёргает меня назад, и моё тело падает, скатываясь на пару ступенек вниз.

— Почему? Почему ты вынуждаешь меня делать это? — спрашивает он.

— Пожалуйста. Я не скажу никому ни… — я стараюсь восстановить дыхание. — Пожалуйста…

— Я не могу, — стонет он, когда нагибается и берёт меня на руки, закидывая меня к себе на плечо и разворачиваясь, направляется вниз по ступенькам. — Я не могу отпустить тебя. Прости.

Я наблюдаю за тем, как проволочная дверь исчезает из поля моего зрения, и я полностью расслабляюсь, потому что просто больше не могу бороться и сопротивляться. Его пальцы придерживают заднюю сторону моих ног, когда он заносит меня обратно в комнату, где сидит Эрл, привалившись спиной к стене в углу, кровь стекает по его лицу.

Макс бросает меня словно тряпичную куклу на матрас, затем указывает на меня пальцем, его жесткое и яростное выражение лица искажает его черты.

— Больше, бл*дь, не пытайся провернуть такое дерьмо, поняла меня?

Я киваю, и всё своё внимание он сосредотачивает на Эрле. Он хватает его за обе руки и тянет вверх, поднимая с пола. Приглушенный стон проскальзывает между разбитых губ Эрла, когда Макс неспешно ведёт его на выход из комнаты.

— Стой тут, кусок дерьма, — говорит он, прежде чем вернуться обратно в комнату и запереть дверь на ключ, который он убирает в свой карман. — Видела, что я сделал с ним, так?

— Ты же не убил его? — спрашиваю я, потому что это, кажется, всё, что я способна спросить. Этот мужчина спас меня от участи быть изнасилованной, но в тоже время не дал мне убежать. Я не понимаю ничего из того, что здесь произошло.

— Естественно, нет, — он вытирает рот ладонью и начинает ходить взад-вперёд по комнате. Он на взводе. Каждые пару секунд он останавливается и бросает злой взгляд на меня, затем вновь начинает ходить по комнате, проводя ладонью по волосам и бормоча что-то себе под нос.

— Так, хорошо, — говорит он. — Что тебе на самом деле необходимо понять и принять, это то, что тебе не выбраться отсюда. Чем раньше ты это поймёшь и примешь, тем будет лучше для тебя. Да, я только что спас тебя, я не позволил ему изнасиловать тебя, но я сделал это лишь потому, что это неправильно. У меня есть свои собственные принципы касательно произошедшего здесь. Единственная вещь, которую я терпеть не могу, — это насилие, — он делает шаг ко мне, присаживаясь на пятки передо мной. Я опускаю взгляд, пялясь в пол и стараясь изо всех сил избегать его пристального взгляда. — Не делай так. Ты слышишь меня, я сказал, не делай так, не смей смотреть в пол, когда я разговариваю с тобой, — он пальцами хватает мой подбородок. — Ты будешь смотреть мне в глаза, когда я разговариваю с тобой. Поняла меня? Всегда, когда я буду разговаривать с тобой, ты должна смотреть мне в глаза. Мне нужно видеть твои глаза, чтобы знать, что ты слышишь и понимаешь меня.