– Ну…

– Я охотился в лесу и нашел тебя без сознания рядом с твоим домом. Судя по всему, ты споткнулась и ударилась головой. Ты ужасно долго не приходила в себя, и я собирался привести Арианну. Я бы сделал это раньше, но боялся оставлять тебя одну.

– Ты нашел меня и принес в дом? – слезы брызнули из зеленых глаз Тринити. Ее тронула доброта соседа – Даже не знаю, что сказать. Спасибо.

– Это было не трудно, – он пригласил ее сесть на диван с бледно-желтыми маргаритками. – Что случилось? Ты помнишь хоть что-нибудь?

– Думаю, да, – она кивнула, откинувшись на подушки, подкладывая несколько под спину и шею, и рассказала ему о нападении медведя и невероятном спасении.

– Какой волк? – нахмурился Тед.

– Большой серый волк с серебристым отливом. Он появился словно из ниоткуда и бросился на медведя, прежде чем тот успел добраться до меня. Я видела, как он убил медведя, запаниковала и побежала домой. Хочешь сказать, что не видел его? Он огромный.

– Но, когда я нашел тебя, вокруг не было никакого волка.

– Это странно. Могу поклясться, что слышала, как он бежал за мной.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке? Может отвезти тебя в больницу? – очевидно, Тед решил, что она слишком сильно ударилась головой.

– Не беспокойся, со мной все будет в порядке. Мне лишь нужно поесть и хорошо отдохнуть. Твоя жена итак уже, наверное, беспокоится. Передавай ей привет.

– Конечно. Предполагаю, что она вскоре захочет сама тебя навестить.

– Было бы замечательно. И еще раз спасибо, правда. Даже не знаю, как отблагодарить тебя.

– Не стоит благодарности, – Тед вышел и закрыл за собой дверь.

Тринити снова откинулась на подушки, закрыла глаза и тут же провалилась в сон.

– Она не узнала меня.

– Ты действительно ожидал, что будет иначе? Ведь прошло уже… о, более двухсот лет?

– Я не знаю, чего я ожидал, Кира, – Конор вытянул свои призрачные руки, осматривая их.

– Ты надеялся, что, увидев тебя, она сразу же все вспомнит и снова безумно в тебя влюбится. Я права?

– Возможно.

– Это не сработает, мой друг. Извини, – Кира прищелкнула языком. Она совсем не выглядела сожалеющей.

– В этот раз мне понадобилось слишком много времени, чтобы найти ее. Время, которым я не располагаю.

– Если хочешь знать мое мнение…

– Нет.

– Уверена, тебе интересно. Как я и говорила, если хочешь знать мое мнение, – Кира сделала паузу, ожидая, что он снова прервет ее, – тебе нужно пойти к ней еще раз. Она должна заметить тебя.

– О, она заметила меня, когда увидела, как я перегрыз горло тому черному медведю.

– Оу! Не самый эффектный выход, да? – поморщилась Кира.

– Либо так, либо та чертова зверушка съела бы ее, – пожал плечами Конор.

– Значит, она может в ужасе от тебя убежать. И ты позволишь такой мелочи остановить тебя? Иди к ней. Возможно, в этот раз она вспомнит… если ты проявишь настойчивость, – добавила она.

– Нет, я только напугаю ее, – упирался Конор.

– Поэтому ты сделаешь все, чтобы до нее достучаться. Если ты любишь ее, то не должен сдаваться. Ты действительно хочешь сидеть здесь, сложа руки, следующие пару сотен лет? – убеждала Кира.

– Другого шанса не будет. Сейчас или никогда. Вот как обстоят дела.

– Я не понимаю. На мой взгляд, у тебя нет ничего, кроме времени.

– Ну, это не совсем так, – Конор уставился на нее, возмущенный такой навязчивостью, и раздумывал, можно ли ей рассказать всю историю. Он знал, что Кира не успокоится, пока он этого не сделает.

– Отец Мэдди убил меня почти три столетия назад. Я был сожжен на костре, – добавил он.

– Потому что ты оборотень? – догадалась Кира.

– Да. Он не хотел, не мог понять, кто я такой. Он подозревал, что мы с Мэдди тайно встречались, и проследил за нами. Он не принимал меня, потому что я был всего лишь кузнецом. Когда он обнаружил, что я могу менять обличие… После той ночи, когда я был убит, незамедлительно состоялся небесный суд. Я нарушил законы природы, полюбив Мэдди, а она свела счеты с жизнью. Ее бы простили, но я… – Конор вздрогнул от воспоминаний.

– Продолжай, – подтолкнула Кира.

– Мне предоставили шанс. Возможность исправить случившееся и снова жить, если я выполню одно условие. Я согласился, только чтобы узнать, что за все свои грехи нужно платить. Я был изгнан сюда, приговоренный скитаться между небом и землей, пока, в конце концов, не выполню свою задачу. Четырнадцать дней, чтобы найти ее и заставить вспомнить, что мы когда-то значили друг для друга. Четырнадцать дней свободы от своей тюрьмы, но только в облике животного. И если не уложусь в отведенное мне время, то наказанием будет ее смерть. Два раза я терпел неудачу, и оба раза Мэдди не дожила и до следующей недели. И вот я здесь, фактически упустив свой последний шанс, – Конор опустил голову, ужаснувшись тому, что, как он опасался, за этим последует.

– Эй, у тебя есть еще два дня, – подбодрила его Кира.

– Это не имеет значения.

– Знаешь, почему ты все еще здесь? – Кира вскочила на ноги. – Потому что ты отказываешься даже попытаться хоть как-то повлиять на ситуацию. Если бы ты только раз поднял свою задницу и что-нибудь предпринял, то возможно все было бы по-другому в этот раз.

– Кира, поверь мне, если бы я мог прийти к ней с цветами и бутылкой вина, я бы это сделал. Но в таком виде? Нет, я не могу. Я не буду пытаться ухаживать за девушкой, когда воняю мокрой псиной.

– Тогда ты рискуешь потерять ее навсегда.

– Я что-нибудь придумаю.

– Как хочешь. Увидимся, мой друг, – Кира растворилась в ночи, подмигнув и драматично хлопнув в ладоши.

– Она хоть и призрак, а выпендриваться умеет, – Конор улыбнулся вопреки опустошенному настроению, покачал головой и устроился около ручья, чтобы подумать.

Кира правильно подсчитала: прошло более двухсот лет с тех пор, как Конор попал в царство теней. Точнее, как его душа вошла в этот вид бытия, его личное мучение, вдали от рая, но еще не преисподняя. В некотором роде, Конор представлял это, как судьбу намного худшую, чем ад. Он уже прожил три жизни без Мэдди. Следующие три дня были его последним шансом исправить произошедшее много лет назад.

Потерпев неудачу уже дважды, он почти не питал надежд, что в этот раз все будет по-другому. Но это не означало, что он не был готов попытаться снова. Мэдди занимала все его мысли, несмотря на намеки Киры.

Конор фыркнул. Кира не видела его первой, унизительной и заведомо обреченной на провал попытки приблизиться к Мэдди. Ощущая панику, неуверенность и еще не полностью приняв свою судьбу, он ночевал около дома Мэдди в австралийской глуши и целых два часа выл только для того, чтобы заставить ее выйти и застрелить его.

Тогда ее действия глубоко ранили его, и не только его физическую оболочку – он вынужден был признать, что Мэдди едва ли можно винить в том, что она застрелила дикое животное. Тринити, напомнил он себе. Ее теперь зовут Тринити. Ему придется постараться, чтобы запомнить это: для Конора она навсегда останется Мэдди, и не важно, сколько веков прошло. А дни в этот раз пробегали очень быстро.

На то, чтобы разыскать ее, потребовалось больше времени, чем он ожидал. Когда Конор, наконец, нашел ее среди холмов Вирджинии, осталась всего одна неделя. Теперь у него три дня, а часы тикают.

«Если и в этот раз я провалюсь, то четвертого шанса уже не будет», – мрачно признал он. Мэдди будет убита, а он прекратит свое существование.

«Я, вероятнее всего, буду сослан в ад», – подумал Конор, полагая, что заслуживал это. Было две причины, по которым он и Мэдди попали в эту передрягу – его глупость и эгоизм. Он лишь надеялся, что, когда все будет высказано и сделано, она сможет его простить. Он молился, чтобы не подвести ее и на этот раз. 

В тот вечер Тринити стояла на своем крыльце, вдыхая свежий ночной воздух. Светлячки кружились вокруг нее, и она подводила итог тому, что произошло меньше, чем за последние двадцать четыре часа.