– Как вы думаете, почему Пьер не обратился к нам? – спросил Леопард. – Чем он сейчас занимается? Все это не похоже на него. Ему следовало бы с нами связаться.

– А потому, дорогие мои товарищи, – вступил в разговор Тигр, – что он очень зол. Мне тоже, наверное, единственному из нас, довелось однажды быть таким злым, что я уже не был способен на великодушие. Представляю его теперешнее состояние. А когда человек хладнокровен, силен и не хочет прощать, он всегда предпочитает действовать в одиночку.

Тигр замолчал на мгновение, глядя на остатки вина на дне своего стакана. Казалось, он спрашивает у магического кристалла, а потом произносит свои пророчества.

– Много людей умрет из-за этой девочки, – снова заговорил Тигр. – Прольется кровь и будет много ужасов, пока все это закончится. Но потом, я думаю, дела пойдут лучше.

Он неожиданно поднял голову, словно только сейчас услышал вопрос Леопарда, и добавил:

– Лис свяжется с нами.

Его предсказание вскоре подтвердилось. В это время полковник уже ехал к бару. Он только ненадолго задержался, чтобы посмотреть на ночные работы на строительстве нового порта. Его заинтересовало, почему люди работают в субботу, да еще и ночью.

Там, где он остановил машину, два года назад еще плескались морские волны. Теперь здесь при электрическом свете насыпали грунт и подъемные краны перетаскивали огромные бетонные блоки. От огромных куч цемента и гравия слышался рев бетономешалок. Стучали паровые молоты, забивающие сваи в дно моря. Ревели моторы самосвалов, сгружающих привезенный из карьеров камень. На середине бухты огромный земснаряд качал со дна песок, чтобы углубить фарватер. Песок по трубам подавался на участок побережья рядом с портом, где строился новый пляж.

Далеко внизу в ярком свете прожекторов копошились дорожные рабочие в комбинезонах и блестящих касках. Среди общей суеты бросалась в глаза одинокая фигура, неподвижно стоящая у центрального контрольного пункта.

Этот невысокий коренастый человек был одет в черный костюм, выделявший его из общей массы людей. По мягкой, сдвинутой на затылок фетровой шляпе Рокбрюн узнал в нем Филиппа Санторо, владельца одной из крупнейших на побережье строительных фирм.

Полковник издали наблюдал, как Санторо командует действиями рабочих, подкрепляя слова энергичной итальянской жестикуляцией. Он отлично знал этого маленького важного толстяка, которого все друзья звали папа Санторо. Они были старыми приятелями. Их дружба началась еще в годы войны, задолго до того, как Санторо стал преуспевающим бизнесменом.

Понаблюдав еще несколько минут за работой, полковник сел в машину и поехал дальше. После десяти вечера улицы городка становятся пустыми и тихими. Только отголоски телепередач несутся из открытых окон. Поэтому четверо мужчин, сидевших в баре «Рыжая шевелюра», насторожились, услышав за окном шум мотора и скрип тормозов. Каждый звук этой машины казался им знакомым: поскрипывание одного из колес, характерный звук включаемого ручного тормоза и последнее рычание двигателя.

Они услышали шаги, а потом его голос. Полковник на ходу перекинулся парой слов с агентом в штатском – полиция установила постоянное наблюдение за баром со дня исчезновения Рокбрюна. И вот он уже стоит перед ними. Спокойный, как всегда, аккуратный и необычайно веселый.

– Привет всем! С чего это вы все такие серьезные сегодня?. Я вернулся и хочу выпить. И не какое-нибудь домашнее зелье или пойло для туристов. Тащите бутылку «Наполеона»! Отметим мой успех!

– Да, давно пора! Какого дьявола ты так долго путешествовал? – спросил Слон.

– Соблазнял мать-настоятельницу, – ответил полковник, чем шокировал всех четверых. – Учитывая наш возраст, надеюсь, что у вас не появятся дурные мысли. Я уговаривал мать-настоятельницу продать мне монастырскую оловянную посуду. После этого она могла бы совершить настоящий акт милосердия – построить детский сад. Это тянулось так долго, что я чуть не стал монахиней, чтобы уговорить ее. Но мне было из-за чего стараться. На каждой вещи стоит клеймо Алоиза Блуа, великого мастера XVI века. Целый год он работал в монастыре Святой Девы. И все эти работы теперь у меня.

Друзья не спеша двинулись в кабинет, где у Волка хранился коньяк. Полковник вошел последним и плотно закрыл за собой дверь. С лица его сразу исчезло беззаботное выражение, в глазах появился холодный блеск.

– Жучков нет? – отрывисто спросил он Леопарда.

– Нет.

– Уверен?

– Точно.

Рокбрюн кивнул, сел и с минуту сидел молча, сосредоточенно глядя перед собой.

– Как вы догадались, – негромко начал он, – я выслеживал убийц моей племянницы.

Тигр поверх очков взглянул на полковника.

– Ты нашел их?

– И да, и нет, – ответил Рокбрюн, повернувшись к цветоводу. – В любом случае мне без вас не обойтись.

– Но почему ты раньше не пришел к нам? – спросил Слон. – Что это вообще за работа в одиночку? Ты же знаешь, что мы бы…

– Мне было важно, чтобы вы все оставались на виду.

– Как же ты сумел исчезнуть из поля зрения полиции? – поинтересовался Волк. – Даже мы начали волноваться.

– Это было совсем несложно, – пожал плечами полковник. – Я сошел с поезда в Монтелинаре, нашел там нашего старого друга Бассмана и одолжил у него автомобиль. По ночам я останавливался в кемпингах. Все знают, как я за последние годы привык к комфорту, поэтому искали меня где угодно, только не в туристском лагере.

Рокбрюн оглядел своих друзей.

– Напрасно вы надеетесь, что я обойдусь без вашей помощи. За ней я и приехал. Но когда вы услышите, о чем я прошу, у вас может пропасть охота влезать в эту историю. Сейчас уже не те времена, когда на нашей стороне были порядочные французы. Это будет настоящая война. И кое-кто из нас может не узнать, чем она закончится.

– Разве раньше было по-другому? Мы знаем, на что идем, – прохрипел Леопард.

– Разумеется, – кивнул полковник. – Но сейчас у нас меньше шансов. Тогда у нас были союзники, а сейчас нам не станет помогать даже полиция – она действует в жестких рамках закона.

Эти слова не произвели на четверку ожидаемого впечатления. Полковник видел это, но все же повторил:

– Это приключение вполне может стать для нас последним.

– Тюрьма была бы для нас унижением, – сказал Тигр, – но я предполагаю, Лис, что ты имеешь в запасе какой-нибудь более подходящий конец.

– Когда будем объявлять войну? – ухмыльнулся Волк.

– Она уже объявлена, – парировал Рокбрюн. – Шоколадная фабрика компании Жана Лятура в Тулоне.

– Господи, – выдохнул Леопард. – Так это твоя работа?

Они тут же вспомнили, что недели три назад одна из крупнейших на Побережье кондитерских фабрик была полностью уничтожена ночным пожаром. Наутро среди обгоревших развалин обнаружили два трупа, которые так и не удалось опознать. Ночной охранник задремал и не сразу заметил огонь. К приезду пожарных пламя так разбушевалось, что спасти ничего не удалось. Единственная реальная версия по поводу неопознанных трупов сводилась к тому, что два вора пробрались на фабрику и пытались динамитом подорвать сейф, а может быть, просто неосторожно бросили сигарету, после чего начался пожар.

– Это невероятно, – поразился Тигр, – не могу поверить, чтобы старая и уважаемая фирма Жана Лятура связалась с наркотиками.

– Компания перешла в другие руки, – объяснил полковник. – Лятуры после смерти старшего сына уехали, продав фирму вместе с ее славным названием. Новые хозяева, по крайней мере некоторые из них, днем делали драже «Кошачьи лапки» и плитки шоколада, а ночью переходили на очистку сырого опиума, листьев коки и конопли.

– Но как же работники компании? – спросил Леопард. – Да и полиция могла…

– Все не так просто, ведь все делалось в интересах держателей акций. Управляющий был так любезен, что показал мне помещение. Я ему представился крупным торговцем шоколадом из Лиона. Он еще жив, потому что ничего не знает о ночных операциях.

Слон посмотрел на полковника прищурившись.