Она поставила ванну в маленькую комнатку и ведро за ведром наполнила ее водой, что стоило ей большого количества времени. Когда она прокралась в заднюю комнату, чтобы взять фланелевую ночную сорочку, мочалку, мыло и полотенце, то с облегчением обнаружила, что Сойер уже спит.

С масляной лампой в руке, она вернулась обратно в гардеробную, предусмотрительно изнутри подперла дверь ящиком с продуктами и наскоро разделась. Ее кожа мгновенно покрылась мурашками, но она была полна решимости принять эту ванну. Для нее быть грязной, было хуже ледяного холода.

Лампа мерцала, когда из трещин в полу в дом задувал холодный ветер. Вода в ванной, которой требовалось время, чтобы, наконец, стать горячей, ощущалась еле теплой. Тем не менее Пайпер упорно начисто вымылась, высушила себя полотенцем и скользнула в фланелевую сорочку.

Перспектива провести еще одну ночь на полу, не обнадеживала. Ногой она отодвинула ящик от двери и покинула прихожую, держа одежду зажатой под рукой. Она спрашивала себя, сколько еще маленькой, доброжелательной и порядочной женщине придется пережить ради приличий. Особенно теперь, когда она на самом деле уже давно проиграла гонку против слухов.

Внезапно она остановилась, когда заметила, что Сойер снова сидел за ее столом. Он не до конца надел рубашку, так как был не в состоянии согнуть руку настолько, чтобы скользнуть ею в рукав своей рубашки.

Он поднял взгляд от книги, которую читал, и улыбнулся ей.

– Я начал думать, что вы там случайно заперлись, – сказал он, указывая на открытую дверь, ведущую в гардеробную. – Уже забеспокоился, что придется вас спасать.

– Я предполагала, что вы давно уже спите, – сказала Пайпер, которая до сих пор была покрыта гусиной кожей – или возможно потому, что – на ней была не самая теплая сорочка.

Его взгляд, лаская, пропутешествовал по ее телу, до тех пор, пока не вернулся к лицу.

– Да, – согласился он. – Я подумал, что вы были уверены в этом. Но я проснулся и пришел сюда в класс, потому что предположил, что найду вас спящей на полу. Я допустил, что возможно, вы слишком упрямы, чтобы лечь спать в кровать, хотя Клэй постарался доставить ее сюда.

Пайпер использовала снятую одежду – нижнюю юбку, кальсоны и нижнюю рубашку – в качестве щита перед собой.

– Не смотрите на меня, – потребовала она.

С тихим смешком Сойер отвел взгляд.

– Это требует немалых усилий. Но так как я, прежде всего – джентльмен, исполню вашу просьбу.

– Хорошо, – ответила Пайпер, не двигаясь с места.

Хотя Сойер казалось, продолжил читать книгу, она не доверяла этой видимости. И она ни в коем случае не была убеждена в том, что он был джентльменом.

– Идите и спокойно ложитесь в постель, – потребовал он. – Я буду спать здесь.

ГЛАВА 5

– Не будьте глупцом, – тут же заспорила с ним Пайпер, по-прежнему прижимая к себе одежду. Ночная сорочка дарила ей тепло, но под ее босыми ногами, пол ощущался холодным, словно лед. – Вы не в состоянии спать на твердом полу.

Сойер продолжал сидеть на стуле, держа перед собой раскрытую книгу. Он улыбался, но все еще не смотрел в ее направлении ... во всяком случае, она настоятельно на это надеялась.

– Должен сказать, вы тоже, – возразил он. – Но вы и так это знаете. Ах, кстати, несколько минут назад я видел, как здесь пробегала мышь. Смелое маленькое создание. Бегала прямо посреди классной комнаты.

Пайпер содрогнулась. Она испытывала панический страх перед всеми тварями, которые бегали, ползали и лазили вокруг. Это факт, но она всегда брала себя в руки и действовала разумно, в противном случае, подтолкнула бы своих хулиганистых учеников в своем классе на глупые идеи.

– Что, собственно, это за имя – Пайпер? – спросил Сойер, пока перелистывал страницы настолько быстро, что едва ли мог что-нибудь прочесть.

– А что это за имя – Сойер? – возвратила она ему немедля и осторожно подошла к печи. Если она еще дольше осталась бы стоять на месте, несомненно, ее ступни примерзли бы к полу. Невольно она задумалась, где, пожалуй, могла находиться мышь сейчас.

Забавляясь, он ответил:

– Так зовут моего деда с материнской стороны, – ей в глаза бросились его длинные ресницы, которые имели тот же самый золотистый блеск, как и волосы. – До меня у моих родителей Кейн и Мэнди МакКетрик родились три дочери, поэтому я предполагаю, что они намеревались окрестить меня Мэри Эллен.

Невольно Пайпер рассмеялась. Около очага ей стало несколько теплее, но она по-прежнему испытывала неловкость, стоя перед ним в одной лишь ночной рубашке. Тем не менее, это чувство оказалось не таким уж неприятным, как она ожидала.

– У вас есть три сестры?

Сойер кивнул.

– А у вас? Какие-нибудь братья или сестры?

– Я единственный ребенок в семье, – ответила она. И сирота, добавил голос в ее голове. – Дара Роуз и я выросли вместе, так что мы настолько близки, словно сестры.

– Это замечательно, – сказал Сойер, откашлялся и спросил, – вам не холодно?

Естественно ей было холодно, не смотря на близость печи, излучающей тепло. Внезапно она поняла, что не могла вынести мысли о том, чтобы провести еще одну ночь на полу, даже если последствия по-прежнему были настолько серьезны.

– Вы обещаете вести себя как джентльмен, если я соглашусь провести ночь на другой кровати? – спросила она и ужаснулась сама себе, что вообще допустила мысль о чем-то в этом роде.

Сойер поднял свою неповрежденную руку, как будто хотел принести клятву.

– Даю вам свое слово.

Когда Пайпер направилась к задней комнате, она сделала вокруг Сойера настолько большой крюк, насколько было возможно в этом стесненном пространстве.

– Подождите, пока я не позову, прежде чем войти, – предостерегла она его мимоходом.

Он подавил усмешку и согласно кивнул, она поспешила мимо него в комнату, которая до прошлой ночи принадлежала ей одной. Из одеял и простыней, которые одолжили ей Дара Роуз с Клэем, она торопливо соорудила себе теплое гнездо, в котором могла бы уютно устроиться. Тем не менее, леденящая температура и страх из-за своей собственной дерзости позаботились о том, чтобы она еще какое-то время пролежала дрожа, прежде чем наконец почувствовала тепло, которое жертвовали одеяла.

– Я готова, – крикнула девушка по прошествии некоторого времени.

Она увидела, как погас свет керосиновой лампы, которую она брала с собой в прихожую. Затем из темноты, словно темный шаман, появился Сойер. У Пайпер неистово забилось сердце, из-за чего она не посмела сказать ни слова, так как боялась, что ее голос задрожит и выдаст, насколько нервной и взволнованной она была.

То, что Сойер пересек комнату, она смогла увидеть только благодаря тому, что узкая полоса тусклого света дарила небольшое освещение. Через мгновение девушка услышала шорох и поняла, что теперь он раздевался. Затем, когда мужчина сел, раздался скрип кровати.

– Спокойной ночи, мисс Сент-Джеймс, – сказал он. Его голос звучал так, будто он улыбался. – И приятных вам снов.

Пайпер ничего не ответила, надеясь на то, что он поверит, что девушка уже спала. Она зажмурила глаза и сделала вид, что на самом деле уснула.

***

Сойер лежал в темноте, он просунул правую руку под голову и улыбаясь смотрел в потолок. Он вспоминал удивленное выражение на очень симпатичном личике мисс Пайпер Сент-Джеймс, когда она вышла из гардеробной в одной сорочке и обнаружила его за своим столом. Ее губы от холода были синеватого оттенка, и ему хотелось, укутать ее в одеяло – или даже лучше – в свои объятья, чтобы поделиться с ней теплом.

Но ввиду их положения и отношений, это было бы самым худшим, что он мог бы сделать. Тем не менее, ничто не могло удержать его от того, чтобы представить, как должно быть приятно прижимать ее мягкие изгибы к своему мускулистому телу.

Эта мысль привлекла его внимание, к болезненному напряжению между бедер, против которого он ничего не мог предпринять и которое постарался проигнорировать. Он плотно сжал губы, стараясь изо всех сил направить свои мысли в другом направлении. Вероятно, было бы легче одной лишь силой мысли изменить течение реки.

Мужчина заставил себя успокоиться и придумать что-нибудь, чтобы расслабить ту часть своего тела, которая особенно нуждалась в этом. Тогда он не вспомнил ничего лучше, чем подсчитывать цифры в уме. Когда суммы достигли астрономических размеров, и он запутался в их порядке, мужчина заметил, что снова мог нормально дышать. Некоторые молились, другие подсчитывали овец, Сойер же, способен был отвлечься, только если решал сложные вычислительные задачи.

Когда он, наконец, закрыл глаза, надеялся, что теперь сможет заснуть.

Все же, надеялся он напрасно, так как Пайпер не выходила из его головы. В этом не было ничего удивительного, в конце концов, она лежала рядом с ним и выглядела настолько привлекательно в своей целомудренной сорочке, с сияющей свежее-вымытой кожей и темными волосами, влажные пряди которых прилипли к ее щекам и лбу. Ее запах был столь же приятным, как духи, это был легкий цветочный аромат.

– Мистер МакКетрик? – проговорила она вдруг нерешительно. – Вы еще не спите?

Снова улыбка появилась на его лице. Он догадывался, что девушка только притворялась спящей. В течение дня она несколько раз обращалась к нему по имени, но теперь, когда они лежали в постелях в одной и той же комнате, «мистер МакКетрик» было, пожалуй, более мудрой формой обращения.

– Да, я все еще не сплю, – ответил он.

Он услышал, как она вздохнула.

– Я только подумала ... ну да, как вы считаете, тот человек, который стрелял в вас, вернется ли он снова.

Делая вид, будто является такой неприступной, теперь девушка показала, что на самом деле боялась.

– Вероятно, нет.

– Почему нет?

– Потому что, скорее всего, он думает, что убил меня. Кроме того, Блу Ривер является маленьким городом, и чужаки тут сразу попадаются на глаза.