- Охотился там однажды.

- Серьезно. Ты охотник? На кого можно охотиться в России? На медведей?

Кингсли улыбнулся: – На КГБ.

Выйдя из участка, Кингсли направился в особняк, чтобы переодеться. Он обнаружил Сэм в кабинете.

- Твой список под рукой? - спросил он.

- Всегда, - ответила она и взяла ручку.

- Вычеркни одну доминатрикс.

- Есть, - ответила она. - Она хороша?

- Она будет идеальной, когда я закончу с ней.

- Госпожа Фелиция?

- Пока нет. Я все еще работаю с ней.

- Она не отвечает на твои звонки?

- Ни на один, - вздохнул Кингсли. - Но я продолжаю. А ты продолжай копать на преподобного Фуллера. Я опять должен уйти.

- Опять? Куда на этот раз? Еще одна секретная секс-миссия?

Кингсли тяжело выдохнул: - Если бы.

Кингсли переоделся и добрался до Северной лужайки Центрального парка к 3:05 дня.

Он стоял возле кромки газона и чувствовал себя идиотом. Вот он, скандально известный владелец клуба и криминальная личность, стоял в центральном парке в белой футболке и черно-красных спортивных шортах. У него было много работы: нанять профессионалов, шантажировать фанатичного телепроповедника, вытащить из тюрьмы русскую отравительницу мужей. Он создать королевство. У него не было времени на...

Мячи.

В голову Кингсли летел футбольный мяч. Он перехватил его в воздухе до того, как тот нанес ущерб.

- Держи подальше свои мячи от моего лица, - сказал Кингсли, когда Сорен подбежал к нему. Он был в черных спортивных штанах, черной футболке и солнечных очках. Даже в повседневной одежде он по-прежнему выглядел как чертов священник.

- Ты едва не заработал синяк под глазом, - заметил Сорен. - Будь внимательнее.

- Ты шутишь, верно? - Кинглси посмотрел на мяч в руке.

- Думал, ты захочешь реванша за тот день, когда я обыграл тебя в школе.

- У меня нет на это времени, - ответил Кингсли.

- Тебе нельзя заниматься сексом две недели. Как минимум, десять свободных минут в день у тебя появилось, - сказал Сорен.

- Десять минут? Десять? Ты же знаешь, что я могу продержаться дольше десяти минут.

- Разве? Кажется, я припоминаю, как наказывал тебя несколько раз...

- Мне было шестнадцать. И я ухожу. Сэм нужно помочь с документами.

Кингсли развернулся, намереваясь вернуться на улицу.

- Трус, - сказал Сорен.

- Как ты меня назвал? - Кингсли обернулся.

- Ты слышал меня. Ты напуган, потому что я выше тебя? Или потому, что я жил в Италии, где живут самые лучшие футболисты мира?

- Франция. Лучшие футболисты мира - во Франции.

- Я слышал, в этом году у Дании лучшая команда. - Сорен подбросил мяч и несколько раз подбил его ногой.

- Моя школьная команда могла бы обыграть нынешнюю Данию.

Сорен запустил мяч в воздух на три фута. Кингсли поймал его.

- Ты пытаешься заставить меня играть с тобой. Не сработает, - ответил он.

- Почему нет? Боишься, что я одержу над тобой верх?

- Ты забыл, мне нравится, когда ты сверху. Но ты очень высокомерен и горд, - объяснил Кингсли. - И я более чем способен прямо сейчас уничтожить тебя, и не уверен, что ты когда-нибудь оправишься от такого удара по твоему огромному блондинистому эго.

- Кажется, у нас появилась аудитория, - ответил Сорен, оглядываясь вокруг. Кингсли заметил, по меньшей мере, дюжину молодых женщин в шортах и коротких футболках, которые собрались, пытаясь выглядеть неприметно, но с треском провалились в этом.

- Он католический священник, - крикнул им Кингсли. Девушки засвистели.

- А он – нет, - крикнул им Сорен.

Девушку зааплодировали.

- Я не могу заниматься сексом две недели, - напомнил ему Кингсли.

- Ты же знаешь, что можешь провести время с понравившемся человеком, не занимаясь сексом.

- Ты действительно сошел с ума.

- Попробуй. Давай.

- Брось этот чертов мяч, - сказал Кингсли.

- Это наша цель. - Сорен указал на два дерева, которые стояли в трех футах друг от друга, в сорока метрах от них.

- Может, это твоя цель, - парировал Кингсли. - А моя цель - это заниматься тем, что я хотел делать всю жизнь.

- И что же это? - Сорен бросил мяч между ними. Прежде чем Сорен сдвинулся на дюйм, Кингсли повернулся и со всей силой и мышечной памятью, сформированные за тысячи часов игры в футбол будучи подростком, ударил по мячу и отправил его по идеальной дуге прямо к деревьям. Мяч пролетел между ними с точностью кончика кнута, разрезавшего визитку.

Гол.

Он повернулся к Сорену и улыбнулся.

- Выбивать из тебя дерьмо.

Глава 17

Никто никогда не спрашивал, но даже если бы это и произошло, Кингсли ответил бы, что он купил особняк потому, что влюбился в ванну. Огромная по размерам, фарфоровая с золотыми вставками и когтистыми лапами, это была ванна для короля. Он мог бы жить в ней. Если он продолжит играть в футбол с Сореном, ему придется жить в ней. Он нуждался в тепле и воде, чтобы расслабить грудную клетку, где рана затянулась слишком туго. Он выгнул спину до боли и позволил воде просочиться в его шрамы. Он попытался сделать глубокий вдох, но шрам сковывал движения.

И все же, несмотря на всю боль, улыбка не сходила с его лица. Он сделал это. Он обыграл Сорена сегодня со счетом 10-6. Не совсем на это он рассчитывал, но победа над Сореном, даже в футбол в Центральном парке, была именно тем, что доктор прописал. К несчастью, это напряжение привело к возобновлению боли. Но это того стоило. Ради возможности похвастаться, это того стоило.

Пока его ноющие мышцы отмокали, он надел очки, взял книгу, которую купил вчера, и открыл первую страницу. Спустя несколько минут послышался стук в дверь.

- Входите, - произнес Кингсли.

Сэм открыла дверь, прикрыв глаза рукой.

- Номер один или номер два? - спросила она с порога.

- Число... я не знаю. Я принимаю ванну.

- С пузырьками?

- Я не девочка, - заметил Кингсли.

- Хорошо, тогда я оставлю глаза закрытыми, - решила она. - Что не поможет, потому что мне нужно прочитать тебе сообщения.

- Повернись спиной и прочитай, - сказал Кингсли. - Или смотри. Мне все равно.

Сэм посмотрела поверх руки.

- Какого черта ты делаешь? - спросила она. - Ты в очках.

- У меня дальнозоркость. Я могу попасть в цель со ста ярдов, но слова в шести дюймах от носа размыты.

- Ты читаешь в ванне. Ты уверен, что ты не девочка?

Кингсли посмотрел на воду.

- Совершенно уверен, - заверил он.

- Что читаешь?

Кингсли закрыл книгу и показал Сэм обложку.

«Создана служить: Руководство, как стать женой, которую Бог хочет, чтобы ты стала». Автор Люси Фуллер.

- Ты читаешь брачное руководство христиан? - спросила Сэм, широко раскрыв глаза от ужаса. Настоящего ужаса. - Зачем?

- Хочу спасти свой брак, - объяснил Кингсли и перелистнул страницу.

- Ты не женат.

- Однажды мой принц прискачет за мной. - Он перелистнул страницу. - Желательно на мне.

- Ты действительно думаешь, что найдешь грязь на Фуллеров в брачном руководстве для христиан? То есть, в твоем мире быть ванилью - грех, но не для них.

- Я хочу больше знать о семейной жизни Фуллеров. Люси Фуллер написала пять гребаных христианских книг о самопомощи. Христианские свидания, христианский брак, христианский секс, христианское воспитание, христианская кулинария. Христианские фанатики даже едят иначе, чем мы, язычники?

- Удивлена, что ты не взял книгу по христианскому сексу.

- Там нет ни одной картинки, - ответил он. - Она милая, правда?

Он перевернул книгу и показал Сэм фотографию автора на обложке. Люси Фуллер была на десять лет моложе ее преподобного мужа. Ей тридцать пять лет, у нее были искусственные блондинистые волосы, яркая улыбка, сияющие зубы и мертвый взгляд, именно так он и представлял жену телепроповедника.

- Она выглядит намного лучше мужа.

- Ты жесткий критик, - ответил Кингсли и цыкнул на нее. - Тебе стоит прочитать. Тут полно хороших советов. Она говорит, если хочешь сделать мужа счастливым, ты должна одеваться скромно.

- В ночь нашего знакомства на тебе были очень скромные корсет и каблуки.

- В третьей главе говорится, что я должен быть настроен на потребности мужа и предвидеть их, прежде чем он спросит. Думаешь, она говорит о минете? Надеюсь, она говорит о минете.

- Сомневаюсь, что Джеймсу Фуллеру когда-нибудь в жизни делали минет.

- Глава седьмая, - продолжал Кингсли, листая книгу. - Важность ожидания секса до брака. Ты права. Эта книга – дерьмо собачье. - Он закрыл ее и швырнул ее на пол.

- Полнейшее дерьмо, - добавила Сэм.

Кингсли прищурился.

- Ты хорошо знаешь эту церковь, не так ли? - спросил Кингсли.

- У нас своя история, - ответила она. - Ничего захватывающего. Просто неприятно.

- Расскажи мне, - попросил он, выжидающе глядя на нее. - Пожалуйста?

Сэм скрестила руки на груди и отвела взгляд в угол комнаты.

- Я выросла в фундаменталистской церкви. Родители называли меня «пацанкой». Так фанатики заставляют лесбиянок исчезнуть. «Просто пацанка... она перерастет это». Мама превратила в свою цель сделать из меня леди. Макияж. Красивые длинные волосы. Платья. Девчачье барахло. Ее наставления прошли в пустую. Это было унизительно, - ответила она, и он услышал боль в ее голосе. - Я не люблю говорить о этом. Прости.

- Понимаю. Есть вещи, о которых я тоже не люблю говорить. Но иногда приходится.

- Знаю, - произнесла Сэм и выдавила из себя улыбку. - Я уже говорила, что они управляют лагерями по переориентации. Родители отправили меня в один из таких.

- Понятно, - ответил Кингсли, подавляя волну ярости из-за того, что кто-то поступил так с Сэм. - Предполагаю, это не помогло?

- Нет. Не помогло. Это был худший месяц в моей жизни. А у меня были плохие месяцы.

- Ты слышала что-нибудь о Фуллерах, что мы могли бы использовать?

- Насколько мне известно, нет. Некоторые дети ненавидели его. Некоторые никогда не встречали его. Некоторые считали своим личным Иисусом. Я бы хотела знать больше. Я так же, как и ты, хочу, чтобы эта церковь сгорела.

- Я найду что-нибудь на него. Всегда что-то есть. Полотенце?

Сэм схватила полотенце и бросила ему.