Затем Аякс указал на похожий домик, стоящий чуть поодаль на небольшом холмике.

– Этот коттедж пустует. Там будем спать мы с парнями. Ну и вообще, я подумал, что таким образом ты сможешь немного... поговорить с Рейчел и Рори. О твоём отце.

О. Значит, он знает мою печальную историю. И кто же из друзей все выболтал? Я рассказала Дафне, которая, без сомнения, передала её Карсону и другим.

– Ты не против? – спросил Аякс. – Или предпочтешь остаться с нами?

Я посмотрела на Рейчел с Рори и почувствовала любопытство и напряжение, исходящее от обоих, – наряду с тоской.

– Нет, – отозвалась я. – Я с удовольствием переночую у них, если Дафна не против.

– Ты шутишь? – переспросила она. – Конечно, я хочу переночевать у них. Эй, посмотри: милый, тёплый коттедж, кровати, одеяла, горячая вода, а самое главное – никаких парней, которые всю ночь будут храпеть мне в ухо.

Я хотела уточнить, что Дафна храпит громче гоночного автомобиля на трассе Формулы-1, но решила лучше промолчать.

Мы попрощались с парнями, проследили, как они забрались на холм, а затем исчезли в другом коттедже. После чего сам забросили сумки на плечи и вошли в дом Рейчел и Рори.

Рейчел лучезарно нам улыбнулась и провела в коридор.

– Я рада, что вы, девчата, останетесь у нас. У Рори в последнее время редко бывает компания.

– Да, – издевалась Рори. – Забавно, как социальная жизнь летит ко всем чертям, когда родители оказываются Жнецами.

Рейчел поморщилась, но ей нечего было возразить племяннице.

Коттедж внутри был такой же притягательный, как и снаружи – красивый и симпатичный. Светло-зелёные маленькие коврики лежали на паркетном полу, в гостиной в камине потрескивал огонь. На различных античных столах стояли всякие безделушки из стекла, в то время как тяжёлая деревянная мебель была украшена резьбой из цветов, завитушек и деревьев. Так же там стояли несколько фотографий. Я приблизилась, чтобы получше разглядеть. На одной из фотографий Рори сидела между Рейчел и другой женщиной, сильно похожей на них, втроем они взяли друг друга под ручки. Должно быть, это мама Рори. На другой фотографии были изображены Рори с той же женщиной и мужчиной, которого я приняла за её отца. По крайней мере, у него были те же песочного цвета волосы и голубые глаза, как у моего папы. Рори ухмылялась на каждой фотографии, но улыбка её родителей казалась какой-то печальной, такой же, как это всегда было на фотографиях моего папы.

Рори заметила, что я разглядываю фотографии, она бросила на меня мрачный взгляд, и я отошла на несколько шагов назад. Далее Рейчел показала нам ванную и комнату для гостей, в которой разместимся на ночь мы с Дафной.

– Долго вы уже живете здесь? – поинтересовалась я, выкладывая на кровать Вика и бросая сумку. – Потому что дом действительно классный.

Рейчел улыбнулась. – Я только въехала сюда и сразу начала работать младшим поваром, когда... – ее улыбка померкла, а затем и вовсе исчезла.

– Когда мои родители превратились в Жнецов в библиотеке, – закончила за нее Рори.

Рейчел попыталась выдавить из себя улыбку, но через мгновение сдалась.

– Ковингтон был настолько мил, что убедил Протекторат не увольнять меня, так мы с Рори и остались здесь.

– Точно, – снова начала издеваться Рори. – Он такой порядочный паренёк. Да он сделал это лишь для того, чтобы не выпускать нас из виду, на тот случай, если и мы окажемся Жнецами. Он и остальная часть Протектората.

Рейчел вздохнула.

– Рори, ты же знаешь, что Ковингтон был к нам очень мил с... с тех пор, как всё это случилось.

Её племянница фыркнула. – Как бы там ни было, это не отменяет того факта, что он убил их. Мне всё равно, насколько он мил... ровно настолько же мне плевать, что он тебе нравится.

Щёки Рейчел окрасились румянцем, но Рори продолжала сверлить тетю сердитым взглядом. А через несколько мгновений спартанка покачала головой.

– И ты этого даже не отрицаешь. В общем, я буду в своей комнате, – сказав это, она зашагала прочь. Несколько секунд спустя мы услышали, как хлопнула дверь где-то в глубине коттеджа. Рейчел поморщилась, но затем еще раз попыталась улыбнуться – и снова с треском провалилась.

– В любом случае, – пропела она высоким, ломким голосом. – Если вам что-нибудь ещё понадобится сегодня вечером, просто скажите мне или Рори. Вы найдёте нас в другом конце коридора.

– Конечно, – отозвалась я. – Мы сообщим.

Рейчел кивнула и поспешила выйти из комнаты. Какое-то мгновение мы с Дафной молчали, затем валькирия покачала головой.

– Ну, ничего себе, – сказала она. – А я еще думала, что это ты капризная. Я бы сказала, кузина Рори превзошла тебя в этом пункте, цыганочка. Добро пожаловать в семейную драму.

Я закатила глаза, схватила подушку и бросила ей в голову. Следующие часы мы провели подготавливаясь ко сну: приняли душ, почистили зубы, расчесались, разложили одежду и подготовили рюкзаки на завтра. Как только мы закончили с этим, Дафна сказала, что ужасно устала и залезла в кровать. Пару минут спустя она уже храпела. Как, собственно, и Вик, которого я прислонила к спинке кровати со своей стороны. Они храпели в одном ритме, будто соревновались, кто громче и не даст мне уснуть дольше. Пока что я не могла определить явного победителя.

Поскольку в ближайшее время заснуть мне все равно не светит, я выскользнула из кровати, взяла свой мобильный, открыла дверь и вышла в коридор. Я позвонила бабушке, и она взяла трубку с первого гудка.

– Как ты, тыковка?

– Со мной всё в порядке, – шепотом отозвалась я, чтобы не разбудить Дафну. – Только немного устала. Но, полагаю, этого следовало ожидать. День был очень насыщенным.

Я рассказала бабушке всё, что произошло, всё, что было сказано и сделано – и обо всех вещах, которые узнала о своём папе.

– Это правда? – спросила я, в то время как мой желудок сжался. – Мой отец действительно был Жнецом?

Бабушка молчала.

– И да, и нет, – в конце концов ответила она.

– Как это понимать?

Она набрала в лёгкие побольше воздуха. – Это значит, что твой отец вырос в семье Жнецов. Его отец, мать, брат – они все были Жнецами и восхваляли злобу, которая сопровождает служение Локи. Семья Форсети была довольно известна среди Жнецов – и очень жестока.

Я сильнее сжала телефон.

– А папа?

Бабушка сделала еще один глубокий вдох: – Тир был таким же… какое-то время. Потом он встретил твою мать. Жнецы послали его убить её.

– И что случилось? – прошептала я.

– Они влюбились друг в друга, – ответила бабушка. – Твой отец на тот момент сожалел, что он Жнец. Он устал от постоянных сражений и не хотел больше причинять боль людям вокруг. И твоя мать чувствовала то же самое, особенно после того, как прослужила много лет чемпионом Ники. Поэтому оба решили начать новую жизнь – жизнь, которая не имела ничего общего с мифологическим миром. И какое-то время это работало.

– Что произошло дальше? – снова спросила я. – И прошу, не рассказывай мне опять, что папа умер от рака. Я в это не верю. Не верю уже какое-то время.

– Я знаю, тыковка, – ответила она. – Также я знаю, что обещала больше ничего от тебя не скрывать. Но мы с твоей мамой не хотели причинять тебе боль.

– Жнецы убили и моего папу тоже, верно?

Молчание, за которым последовал вздох. В конец концов она ответила:

– Да. Группе Жнецов после твоего рождения удалось выследить Тира и Грейс. Твой отец пожертвовал собой, чтобы вы с матерью смогли выжить.

У меня появилась куча вопросов. О моём папе, Жнецах, о том, почему он не смог вместе с мамой ускользнуть от них и от мифологического мира, как бы сильно они этого не хотели, как бы сильно не старались. Я задавалась вопросом: обречена ли и я на подобную жизнь. Спрашивала себя, обречены ли мы с Логаном повторить судьбу моих родителей – или это уже, возможно, произошло.

Я не могла стоять на месте, поэтому прокралась по коридору и заглянула в гостиную. Рори, должно быть, справилась со своей вспышкой гнева, потому что они с Рейчел сидели вместе перед камином и играли в какую-то настольную игру.