«Я готов».

Ее горло сжалось. Рун был настолько предан, что это поражало ее. Волк был готов последовать за ней на верную смерть, потому что сама мысль сражаться раздельно была для него непостижима. Эйслин быстро обняла Руна, вскочила на ноги и сплела магию в щит, чтобы скрыть их силу и сделать невидимыми. Вокруг девушки бушевала битва, воздух сгустился от дыма из-за огня драконов и медного металлического запаха крови. Люди стояли, расправив плечи, храбро сражаясь. Даже после всего произошедшего они не потеряли мужества. Испытывая гордость от того, к какому виду она принадлежит, Эйслин нацелилась на пару лемарианцев и побежала туда, где, как она надеялась, ей удастся нанести лучший удар.

* * *

Дэви даже не попыталась аккуратно приземлиться. Ну и что с того, что из-за посадки у Аравна задрожали кости? Она намерено перелетела через Ирландское море к полуразрушенному замку в Шотландии, а прибыв на место, прорычала:

— Слезь с меня.

— Как пожелаете, мадам дракон, — после всплеска энергии бог мертвых оказался перед ней со скрещенными на груди руками. В отличие от его нежных слов, темные глаза Аравна опасно блестели.

— Объяснись, — из ее пасти вырвалось пламя, впрочем, Дэви и не пыталась его сдержать. Аравн закатил глаза и выставил перед собой магический щит.

— Я мог бы объясниться и в Инишоуэне, — произнес он. — Эта поездка была лишней.

— Это твое мнения. Я же считаю по-другому, — опять огонь, из-за чего небольшое деревянное строение, находящееся рядом, вспыхнуло, словно факел. — Я жду.

— Ты не умеешь хранить секреты, — заявил Аравн. — Вот так все просто. Кроме того, ты растерялась после похищения Нидхегга, потеряла связь с реальным миром. Практически сошла с ума, если я правильно помню. Я не мог поведать тебе, что Один решил уничтожить всех драконов, потому что лишился Нидхегга.

— Я бы заявилась к этому бледному-подобию-бога и сожгла его дотла. Вместе со всей этой несуразной Валгаллой.

Аравн кивнул.

— Мне больше нечего добавить. Именно поэтому мы решили хранить молчание.

— Мы? — нрав Дэви грозил выйти из-под контроля.

— Да. Бран, Гвидион и я.

— Ну конечно, — прорычала она. — Предприимчивое трио. Почему ты упомянул Фиона?

— После похищения Нидхегга, он очень сблизился с тобой. Мы боялись, что Фион не выдержит и все расскажет тебе, — Аравн замешкал. — Ты забыла, насколько была расстроена.

Еще больше огня вырвалось из ее пасти, пока Дэви взирала на бога мертвых.

Аравн расслабил руки.

— Посмотри на светлую сторону… — начал он.

— А здесь есть светлая сторона? — пламя опалило щит Аравна, из-за чего тот стал темным, обуглившись в некоторых местах.

— В твоем распоряжении есть четыре живых драконы, которые точно погибли бы, если бы я не вмешался.

Гнев внутри Дэви полыхал настолько сильно, что она не сумела его сдержать.

— Значит, вы трое думали, что я не способна их защитить? — уточнила она.

— Конечно, могла. Но если бы ты все узнала, то отправилась бы в Асгард, чтобы разобраться с Одином. Вот только он с помощью своих валькирий и викингов в любом случае нанес бы тебе вред, — Аравн покачал головой. — Даже если бы ты пережила это сражение, то в итоге Один бы нацелился и на тебя. Изначально, помня, что ты являешься одним из кельтских богов, он не хотел вести на тебя охоту.

— И с чего ты это взял?

— Информационная сеть была гораздо более точной до того, как люди наполнили воздух электромагнитным излучением. Один решил, что если он оставит тебя и престарелых драконов в покое, то сможет незаметно убить остальных четверых. Вообще-то, — Аравн нахмурился, — ты должна поблагодарить меня.

— Потому что ты скрыл моих выживших подданых и позволил мне обезуметь, ведь я считала себя последним представителем расы?

— Нет, потому что я вовремя узнал про заговор Одина и помешал его планам.

Дэви обошла то, что осталось от бокового двора замка.

— Ты когда-нибудь собирался рассказать мне об этом?

— Конечно, собирался. И очень скоро. Как только Нидхегг благополучно вернулся, я понял, что он разберется с Одином, а мы тем временем задействуем Кра и остальных в сражениях. Чем больше драконов, тем выше наши шансы на победу. Вот почему чудо, которое сотворил Нидхегг, когда опалил пламенем ваши яйца и воскресил половину кладки, было таким приятным.

— Хм, — из ноздрей Дэви заструился дым, она всегда отличалась не только вспыльчивостью, но и тем, как быстро отходила.

— Я не враг тебе, Дэви. Ты тратишь впустую ценную энергию. Мы должны найти Фиона. Может, я совсем недавно вернулся, но уже выяснил, что его забрали гарпии.

«Тащи свою задницу обратно. На нас напали», — прозвучало в голове Дэви.

Эйслин.

Леденящее душу осознание стерло последние остатки ярости Дэви.

— Залезай на мою спину.

— Куда теперь мы полетим? — язвительно спросил Аравн.

— Ох, прекрати. Я простила тебя.

— Или, может, ты просто дуришь меня.

— Со мной только что связалась Эйслин. На них напали. Мы телепортируемся.

— Тогда почему мы медлим? — Аран материализовался между ее лопатками. — Только не появляйся прямо посреди двора…

— Я не нуждаюсь в твоих наставлениях, — Дэви призвала магию для телепортации. — Главное, убедись, как только мы окажемся на месте, что с моей МакТойрделбах ничего не случилось. Как и с любым из моих детенышей.

Глава 6

Нидхегг пожалел, что у него не было времени подобрать слова. Золотые стены Асгарда появились вокруг дракона, когда его разум все еще был охвачен гневом. Он воспользовался несколькими лишними мгновениями перед приземлением, пытаясь избавиться от ярости, терзавшей его нервы. Рациональность была ключом к общению с Одином. Если Нидхегг даст волю эмоциям и позволит пламени в своем животе вырваться из пасти, то не будет отличаться от Дэви и остальных драконов. Он расправил крылья и опустился на мощеный двор. Валгалла, зал воинов, распростерлась в стороне. Маленькие здания усеивали ухоженную территорию. За сотни лет, прошедших с тех пор, как Нидхегг покинул норвежскую крепость, ничего не изменилось.

Испуганные викинги уставились на дракона, а один побежал в Валгаллу так, словно за ним гнались адские псы. На нижних уровнях огромного сооружения были погребены мертвые, но, вопреки распространенной мифологии, верхние этажи замка использовали Один, Тор, Фрейя и другие живые скандинавские боги и викинги. Нидхегг видел в этом смысл. Зачем отдавать весь этот золотой замок мертвым? Дракон расправил крылья за спиной, зная, что ему не придется долго ждать.

Один выскочил из замка, словно его подстрелили, и бросился вниз по каменным ступеням. Как всегда, бог был облачен в боевые доспехи, а на его мощной груди висели два латунных винных рога. Откинув светлые косы за спину, Один улыбнулся сквозь густую рыжеватую бороду. Протянув обе руки при приближении к Нидхеггу, он воскликнул:

— Ты вернулся! Как тебе удалось сбежать? Черт бы побрал мои глаза, но я рад снова тебя видеть.

— К сожалению, это чувство не взаимно.

Улыбка на упитанном лице Одина пропала, бог прищурил свои голубые глаза.

— После стольких лет ты все еще не простил меня?

— Я мог бы, — Нидхегг подбирал каждое слово, — если бы ты не натворил еще больше грехов в добавок к первоначальному.

— Я переосмыслил свое отношение к Дэви… — начал Один.

Нидхегг поднял переднюю лапу.

— Это едва ли имеет значение. Я не нуждался в твоем одобрении тогда, когда спарился с ней, и не нуждаюсь сейчас. Ты знал, что темные боги забрали меня, но даже пальцем не пошевелил, чтобы попытаться помочь.

— Да ладно. Я все еще злился из-за Дэви.

— А что насчет четырех драконов, которых ты собирался убить?

Один отвел взгляд.

— Мои планы не имеют ничего общего с действиями. Как ты узнал? Это было очень давно.

— Аравн обнаружил заговор и принял меры, чтобы защитить их.

— Вот и славно, — Один сделал шаг назад, отпил из одного из своих рогов и скрестил на груди большие мускулистые руки. — Ты пришел ко мне не просто так. Почему?

— На самом деле, на это есть две причины. У нас с Дэви появились детеныши. Один из них станет следующим скандинавским драконом, но для этого мне нужно твое слово, что ты оставишь Дэви и меня в покое. Земля находится в осаде. Значит, я больше не могу ничего гарантировать.

— Что значит в осаде? — Один свел светлые брови в одну толстую линию, которая пересекла лоб.

Нидхегг щелкнул челюстями.

— У меня нет времени объяснять, но, как я предполагаю, ты не покидал Асгард целую вечность.

— Ты прав. Мир стал чертовски угнетающим местом. Никто больше не верит в богов.

— Те, кто перестал воздавать тебе почести, в основном мертвы, — голос Нидхегга напоминал хруст стекла. — Можешь больше не беспокоиться о них.

Шок отразился на лице Одина.

— И кто же убил их?

— Три года назад на Землю вторглись шесть темных богов.

Один сжал губы в тонкую линию.

— А я все гадал, когда же эти ублюдки снова покажутся. Тьфу! Я заточил всех шестерых здесь, в Асгарде, на тысячелетия, но они сбежали. После инцидента прошло почти тысяча лет, когда с помощью кельтов нам все же удалось изгнать их в пограничные миры.

Нидхегг знал эту историю. Однажды ночью Тор напился сильнее, чем обычно, и по ошибке освободил темных богов. Обремененный чувством вины, бог возглавил поход и, наконец, изгнал темных с Земли. Нидхегг хотел подколоть Одина, что даже по прошествии стольких лет его сын так и не очистился от позора, связанного с произошедшим фиаско. Вместо этого он пробормотал:

— Лемарианцы ослабили врата между мирами.

— Эти надоедливые рептилии? — Один недоверчиво покачал головой. — Раньше они никогда не потакали злу. Насколько я помню, после уничтожения Мю они были очень рады, что у них появилось место, где можно жить. Лемарианцы скрылись в своем городе под горой Шаста и не беспокоили ни одну душу.

— Да, но их раса вымирает, поэтому они нуждаются в приливе сил, — из пасти Нидхегга повалил дым. — Мне пора идти. Если ты вдруг захочешь собрать группу воинов и отправиться в путь, то, я уверен, мы найдем применение твоим войскам.