Эйслин подняла нити своего заклинания и скрутила их так, как раньше. Поскольку она не хотела предупреждений врага о своих намерениях больше, чем это было необходимо, Эйслин только слегла дернула землю и поползла по образовавшимся комьям. Свежий воздух так и манил ее, пока она осторожно карабкалась вверх, замерев, когда ее голова оказалась на одном уровне с отверстием.

— Почему ты остановилась? — Рун положил голову на ее зад.

— Чтобы убедиться, что никто не поджидает нас, чтобы схватить. Здесь у нас есть хоть какой-то шанс. Чтобы сотворить заклинание телепортации, мне потребуется несколько минут, а затем еще пара, чтобы поместить нас в него. Я останусь в густом кустарнике вокруг ствола дерева. А ты будешь сидеть рядом.

Она отправила наружу самый слабый завиток магии Искателя. Когда Эйслин ничего не обнаружила, то немного расширила диапазон поисков. Надежда прожигала дыру в ее сердце, пока она сгорбившись выбиралась из дыры и начинала произносить заклинание, которое телепортирует их подальше от логова Маджестрон. Эйслин не позволяла себе думать о Фионе, но перед ее глазами все равно всплыло его лицо. Она так жаждала ощутить его руки и услышать глубокий голос, напевающий по-гэльски.

«Я не могу сейчас быть с ним. Нужно сосредоточиться».

Ее заклинание сформировалось, а затем просто улетучилось. Рун выбрался из ямы в земле и лег рядом с ней. Эйслин сильно прикусила нижнюю губу и попыталась снова. У нее никогда не получалось одновременно быть иррациональной и заставлять магию выполнять свои приказы. Эйслин отпустила свою защиту, чтобы высвободить энергию для телепортации.

Рун вторгся в ее сознание. Он уже делал это раньше, когда Эйслин нуждалась в приливе сил. Внезапно она увидела мир его глазами, а ее чувства обострились. Эйслин поняла, что тратила ценную энергию, чтобы прислушиваться к опасности. Но сейчас у нее был слух Руна, поэтому она перенаправила дополнительную силу в свое заклинание.

Наконец, в конечном счете все получилось. Еще несколько мгновений… и портал будет открыт. Как только они увидят его, то сразу исчезнут. Эйслин толкнула Руна локтем и указала туда, где, как она ожидала, обретут форму врата.

— Как только увидишь его, — инструктировала она. — Прыгай. Я пойду за тобой.

— Я уже делал это раньше, — волк казался обиженным.

— Да, но не тогда, когда я в таком состоянии. Я пытаюсь быть осторожной.

Портал моргнул, дрогнул и исчез.

«Черт!»

Эйслин провела рукой по лицу. Что она делала не так? Прежде чем девушка смогла воскресить заклинание, на этот раз анализируя каждый свой шаг, чтобы убедиться, что не допустила ошибку, в ее сознании прозвучал голос Нидхегга:

«Хватай волка. Я перенесу тебя к себе на спину, а потом мы уйдем».

Ее взгляд метнулся в небо. Несмотря на то, что голос, казалось, принадлежал дракону, это вполне могли быть проделки нечестивых. Конечно, темные боги могли подделать что угодно. Эйслин ощутила облегчение, столь ошеломляющее, что по ее щекам потекли слезы, когда увидела норвежского дракона, парящего в сотне футов над ними. Не имело значения, как он нашел их. Главное, что помощь прибыла. Рун не умрет. Не сегодня, как и она.

Рун вскочил на ноги, яростно махая хвостом. Слава Богу, он не начал лаять. Эйслин подошла к волку и обхватила руками его крупное тело. Взрыв магии, который поднял их на спину дракона, был настолько силен, что Эйслин захотелось расцеловать Нидхегга.

— Как ты нас нашел? — спросила она, разместив Руна на спине дракона.

— Позже, — прорычал Нидхегг. — Здесь Фион, Тор и Один. Мне нужно предупредить их, что ты у меня, они сами найдут дорогу домой, — вокруг дракона забурлила магия, когда он потянулся к разуму Фиона.

Эйслин открыла рот, чтобы заявить, что хочет быть с Фионом и должна сражаться рядом с ним, но здравый смысл ударил ее по губам. Девушка была не в том состоянии, чтобы быть чем-то иным, кроме как обузой… для всех. Черт, даже такое простое заклинание, как телепортация, не поддалось ей.

— Спасибо, — обратилась она к Нидхеггу. — Если ты отвезешь нас обратно к Фиону, я буду у тебя в долгу.

— Наши жизни связаны, — торжественно объявил дракон, — из-за твоей связи с Дэви.

«Девушка, — голос Фиона прогремел глубоко в ее сознании. — Я люблю тебя. Оставайся в безопасности особняка, а я скоро вернусь».

У нее осталось время, чтобы тоже признать Фиону в любви, а затем Нидхегг погрузился в портал, из-за чего Эйслин упала на его шею, обессилив.

— Хорошо, что ты не спорила со мной, — проворчал Нидхегг. — Я не в лучшем расположении духа, а причинять тебе боль мне тоже не хотелось. В этом случае Дэви никогда меня не простит.

— А чего ты от меня ждал? — спросила Эйслин.

— Что ты телепортируешься с моей спины к Фиону.

Все ее лицо и грудь покраснели. Она действительно желала так поступить. И поступила бы, если бы имела полный запас магии.

— Не обращай на меня внимания, дитя. Отдыхай. Я доставлю вас с Руном домой в целости и сохранности.

— А как же Маджестрон Залия?

— Мужчины сделают все возможное, чтобы нейтрализовать ее.

Усталые глаза Эйслин распахнулись.

— Но это же опасно. У нее такая же отравленная кровь, как у Токхота, — ее усталый мозг слишком медленно соображал. — Как это вообще работает? Сможет ли она убить Фиона или остальных?

— Нет, они бессмертны, но она может заставить Фиона погрузиться в глубокий сон, тогда нам опять потребуется помощь Гвидиона, чтобы вернуть его обратно.

— А как насчет остальных? Неужели норвежским богам есть куда отступать в случае ранения?

Нидхегг фыркнул.

— Ты прямо как маленькая девочка, сыплющая вопросами. Мне казалось, что ты будешь такой благодарной, — и настолько вымотанной — что просто развалишься на моей шее и вырубишься, — он сделал паузу. — Вот твой волк уже спит.

Эйслин положила руку на бок Руна, из-за чего он издал тихий, хлюпающий, рычащий звук.

— Как будто я могу спать во время телепортации, — пробормотал он.

Эйслин прокрутила в голове последние слова Нидхегга и заявила:

— Я спросила о норвежских богах и получила кучу чуши. Ты не хочешь мне говорить.

— Умная девочка. Я не могу. Это секретная информация.

Она обхватила руками шею дракона, насколько это было возможно. Ее охватила сонливость, усугубленная голодом и жаждой.

— Сколько еще нужно времени?

— Немного, дитя. Дэви пристает ко мне с тех пор, как узнала, что я нашел тебя. Клянусь, вы вдвоем могли бы загнать мужчину в пещеру на целую вечность.

Рун тихо зарычал, и Эйслин поняла, что тот смеялся.

* * *

Фион почувствовал, что начинает приходить в себя. Эйслин была жива и направлялась в Инишоуэн. Если кто и мог сопроводить ее домой — кроме него, конечно, — так это Нидхегг. Он чувствовал себя бодро, как будто миллион тонн беспокойства только что покинули его сердце.

Маджестрон Залия.

И что с ней делать? Один был прав — слишком хорошая возможность, чтобы ее упустить. Они действительно столкнулись там, где шансы были три к одному. Никто не выбежал из дома, чтобы встать рядом с темной, да и сам Фион никого не почувствовал, кроме их четверых. По крайней мере, никого с магией. Может, именно поэтому никто не бросился на помощь Маджестрон. Она была здесь одна.

Пронзительный боевой клич раздался в тишине, а затем последовал еще один. Фион помчался туда, где оставил двух скандинавов и темную богиню. Бессмертие хорошо служило ему, но приносило чертовски много неудобства, когда дело касалось темных богов. Чего он действительно хотел, так это превратить их жалкие задницы в пыль и скормить демонам ада.

Грохот, скрип и треск падающих деревьев сотрясали землю. Фион ворвался на поляну и увидел, как Один нападал и резал Маджестрон, пока Тор удерживал ее со спины. Залия шипела и извивалась, то превращаясь в змею, то снова приобретая человеческий облик. С обоих норвежских богов капала кровь, но они все еще стояли на ногах. Может, они были невосприимчивы к ее яду, или, может, отравление занимало больше времени, нежели когда один из малышей Дэви укусил Токхота.

— Не хочешь присоединиться к вечеринке? — безумная усмешка осветила лицо Одина, бог махнул топором, отрубив одну из рук Маджестрон. Конечность упала на землю, но тут же взлетела и зависла рядом с ее телом, пытаясь снова прикрепиться. Маджестрон что-то гневно зашипела на языке, которого Фион не знал.

— Они провели долгие годы в твоей темнице, — пробормотал Фион. — Ты знаешь, как их убить?

— Если бы я знал, то они давно были бы мертвы, — прорычал Один.

Рука темной богини практически полностью восстановилась. Богиня немного повернула голову, хотя не должна была этого делать.

— Берегись! — крикнул Фион, понимая, что она собирается вонзить зубы в шею Тора.

Тор обладал хорошей реакцией, так как оттолкнул Залию прежде, чем та успела впиться в его плоть. Освободившись, ее тело начало мерцать. Фион бросился вперед, перебирая в уме заклинания в поисках того, которое сумело бы прервать ее магию. Еще несколько мгновений, и Залия телепортируется за пределы их досягаемости.

Один выхватил откуда-то из своих боевых доспехов золотую веревку и обмотал ее вокруг шеи женщины.

— Ублюдок! — зарычала она, показывая зубы, которые превратились в клыки.

— Это не задержит ее надолго, — воскликнул Один. — Драгоценные металлы притупляют их силу.

Фион потянул руку за боевым топором Тора.

— Дай мне его, — как только Фион заполучил оружие, то поднял его в широком, размашистом ударе, который снес голову Маджестрон с ее плеч. Фион призвал защитные чары, чтобы огородиться от брызг крови, и пнул голову так далеко от тела, насколько только мог.

— Всегда любил зажигательную игру в кикбол²³, — Тор вырвал свой топор из рук Фиона и бросил его обратно в ножны.

— Превосходно! — Один пнул все еще дергающееся безголовое тело и повернулся к Фиону. — Призови огонь. Я сделаю то же самое, а затем мы сожжем ее. Это не убьет тварь, но выведет из игры на достаточно долгий срок, чтобы справиться с ее выводком.