Я вспоминаю о доспехах из неизвестного чёрного металла, хранящихся в моей комнате. Они сидят как влитые, бесшумны в движении, и весят меньше моего меча, но, несмотря на лёгкость, фактически непробиваемы. Этот загадочный материал может обработать только Карта Дьявол. В каждой игре он улучшает и совершенствует мою броню.

Четвертого союзника я уже заполучил. Несколько месяцев назад я нашел в Интернете информацию о девушке с выдающимися способностями к приручению и укрощению опасных животных. Должно быть, это Карта Сила, также известная как Фауна.

Она предлагала свои услуги, размещая рекламу. На одном видео она, вздёрнув подбородок, дерзко заявляет на камеру: «Меня зовут Ларк Инукаи. Я обезвреживаю убийц. Я усмиряю их агрессию. Обнаруживаю их слабости и безжалостно использую. Звери попадают ко мне одними, а уходят другими. Нужна помощь? Звоните Грозе Убийц».

Даже сейчас я качаю головой. Гроза Убийц? Да уж, о вкусах не спорят.

Я нанял её отца – ветеринара, эмигрировавшего из Японии, для ухода за своим огромным питомником, и Такао с Фауной переехали в Замок Смерти.

Я предоставил неограниченный бюджет для увеличения поголовья. Сейчас он отправился за редким русским леопардом, которым бездумно обзавелся кто-то из знаменитостей, как и в случае со многими другими нашими животными.

Я тяжело вздыхаю. Смертные.

Вчера я позвонил Такао и посоветовал поторопиться. Если он не успеет вернуться в замок до катаклизма, то может оказаться в опасности. Может погибнуть.

И всё потому, что он не в силах устоять перед красотой.

Как-то я сказал Фауне: «Вы с отцом слишком тяготеете к красивым животным. Иногда прекраснейшие существа оказываются самыми опасными». Как Императрица.

Фауна нахмурилась: «Что ты хочешь этим сказать?»

«В жизни следует избегать того, что тебя привлекает. В следующий раз, когда увидишь что-нибудь красивое, держись от него подальше». В этом я убедился на собственном горьком опыте.

Не находя себе места, я подхожу к встроенному в стену сейфу. Набираю код и отпираю дверцу, за которой хранятся мои самые ценные сокровища. Рядом с ожерельем, которое я однажды подарил Императрице, лежит маленькая коробочка. Внутри неё находится обручальное кольцо моей матери – золотой гравированный перстень, инкрустированный янтарём.

В двух из трёх последних игр я чуть не подарил это кольцо Императрице. Когда я женился на ней тысячелетие назад, оно хранилось за сотни миль, и у меня не было возможности до него добраться. В следующей игре Император убил её прежде, чем я нашёл. А в последней игре она попыталась отравить меня до того, как я успел надеть кольцо на её палец.

Я вынимаю перстень из коробочки, и металл согревает кожу. Из груди вырывается хриплый смешок. Кольцо не боится смертельного прикосновения. Оно реагирует на меня, как и на любого другого.

Как и кожа Императрицы.

В памяти всплывают наши встречи из прошлого... хотя не скажу, что мне нужны ещё какие-либо доводы, чтобы утвердиться в намерениях относительно неё.

Все эти годы я следил за ней, изучал её сражения. Пытался понять, так ли она вероломна, как в последней игре, когда пыталась убить меня в первую брачную ночь.

Она была даже хуже...

_______________

— Ты так долго меня выслеживаешь, Жнец. Может, сразимся уже в конце концов? — спрашивает она, словно дождаться не может начала битвы. Её извивающиеся глифы переливаются сиянием.

Мы начинаем кружить друг напротив друга.

Она наклоняет голову. 

— Светит осеннее солнце. В воздухе витает запах свежескошенного сена. Пение птиц располагает к убийству. Кому же из нас сегодня не повезет?

Тянет время. По всей вероятности, сейчас под моими ногами плетутся корни – её змеи готовятся напасть.

Но в своей броне я к ним неуязвим.

— Я не хочу сегодня с тобой сражаться. Я хочу поговорить.

— Поговорить? — она суживает зелёные глаза. — Если так, то почему же ты с ног до головы закован в металл?

Идя на сознательный риск, я снимаю шлем, но не выпускаю его из рук.

— Так лучше?

Императрица переводит взгляд с моего меча на шлем. Оценивает шансы. Она понимает, что со своей сверхчеловеческой скоростью я запросто прорвусь сквозь лозы. Потом снова смотрит мне в лицо.

Я пытаюсь сохранить бесстрастное выражение, не желая показывать как истосковался по жене, по спутнице жизни.

— Ты привлекательный мужчина. Очень привлекательный, — заметив в моих глазах отражение солнечного света, она тихо произносит, — с чарующими глазами.

Я подавляю нелепую вспышку наслаждения.

— Но такой угрюмый. Из-за того, что нетронутый? Или таким, как ты, не хочется ласки?

За такое я бы убил!Но не произношу ни слова. Мы и дальше кружим друг напротив друга.

— Как символично, что мы – жизнь и смерть, встретились в час мора и голода, — она склоняет голову, разбрасывая красные волосы по бледным плечам, — зачем ты следил за мной всю игру, Жнец?

— Чтобы познать твой нрав.

— Ты видел, сколько человек я убила.

Я нашёл её уже после победы над Любовниками, но видел кровавую расправу над смертными. Тогда я не знал, почему она так негодовала.

— Те люди хотели сжечь тебя у позорного столба. Ты искала отмщения.

— Они обвинили меня в голоде, — она пожимает плечами, — но понятия не имели, что я тоже пострадала. 

Это ослабило её силы, ведь каждое растение для неё потенциальное оружие. 

— Когда я почувствовала запах собственной плоти, поджаривающейся, словно олений окорок, во мне проснулась жажда крови, — мы всё кружим, — то люди, то Арканы, у меня было много хлопот. Ещё и Император должен скоро появиться.

— В прошлой игре он убил тебя. Жестоко.

— А ты убил меня... аккуратно? — она словно потешается.

Я опускаю голову.

— Судя по моим хроникам ты победил Императора последним, — говорит она, — но, в отличие от остальных, долго его мучил. Почему?

Потому что он сгубил тебя прежде, чем я разыскал. Потому что я так и не узнал, что могло бы из этого получиться.

— Что, если я скажу, что сделал это из-за тебя?

Она улыбается, и меня переполняет одновременно тревога и вожделение.

— Я бы попросила сделать это ещё раз, мой Мрачный Жнец.

_______________

— Ты неделями не давал о себе знать и вот вернулся? — говорит Императрица дразнящим тоном. — Хочешь ещё побеседовать?

На этот раз я не снимаю шлема. Я слышал разговоры Арканов о том, что она предала своего верного союзника.

— Ты хладнокровно убила Фауну.

На руке Императрицы видны три знака: Любовников, Мага и Фауны.

— Нет, я защищалась. Они с Магом вошли в сговор. Она натравила на меня своих львов... видишь, один впился мне в ногу клыками, — она задирает юбку, оголяя бедро, — о, слава богам, я уже почти исцелилась.

При виде её обнажённого тела, моё сердце чуть не выскакивает из груди. Я не замечаю ничего, кроме скольжения ткани, под складками которой она будто бы отыскивает рану.

Не в силах сдержаться, я подхожу ближе:

— Императрица, я могу к тебе прикасаться.

— И я должна тебе поверить? — она опускает юбку. — Ведь если ты говоришь неправду, я погибну.

— Наша Леди Шипов подозревает меня в обмане, — я с иронией качаю головой, — я не только могу к тебе прикасаться, мы ещё и были вместе две игры назад.

— Вместе сражались? Состояли в союзе? В моих хрониках ничего об этом не сказано.

Я отвожу взгляд.

— Твоих летописцев рядом не было. 

Так как я похитил Императрицу.

— И...?

— И мы... обвенчались.