Нельзя было подать виду, что я волнуюсь. Наконец дорога нырнула в тень леса. Высокие деревья подступали к самой обочине, и я приготовился. Неожиданность могла притаиться за каждым поворотом, каждым деревом, и я ждал ее с нетерпением.

Коридор между деревьями казался густым от насекомых.

Солнце прогревало влажный воздух, и они сновали в нем по своим, насекомьим надобностям. Мы ехали очень быстро, и лобовое стекло приобретало кадмиевый цвет от разбившихся мошек Надо все-таки соразмерять свои силы, когда идешь лоб в лоб.

В глазах зарябило, так пристально я смотрел по сторонам.

Мы ехали молча. А что если в самом деле нашу машину решили не останавливать? Значит, я понадеялся на счастливую звезду, а это стоит делать, только приобретая лотерейные билеты. Потому что в этом случае ты рискуешь всего лишь полтинником.

— Долго еще? — спросил я.

— Минут пять.

А я-то надеялся на большее. Пять минут… Нет, уже меньше. На три минуты. На две…

— Останови! — я завопил так, что боксер ошалело уставился на меня.

— С какой стати?

Машина успела еще на несколько сот метров приблизиться к воротам клиники. А за воротами все, конец.

Достаточно мучительный конец, как я его себе представляю.

— Да у меня мочевой пузырь сейчас разорвется.

— Что ты, несколько минут потерпеть не можешь?

— Знаю я эти несколько минут. Как приедем, надо будет сразу к хозяину идти, отчитываться о наших похождениях. Тут не несколько минут потребуется. Да останови ты, честное слово.

Как ни странно, подчинились. Похоже, они уже чувствовали себя в полной безопасности. А я еще надеялся…

— Дальше обочины не отходи, — он достал из-за пояса пистолет и передернул ствол, послав патрон в патронник — тут неподалеку охотничье хозяйство, в случае чего никто не обратит внимания. Подумают — тренируются по мишени «бегущий кабане, — он усмехнулся. — Мне охота посмотреть, что ты задумал на этот раз.

Я постоял немного на сухой придорожной траве.

Почему-то только сейчас я понял, как это приятно — стоять на придорожной траве.

До леса я все равно не успею добежать. Это было бы совсем бессмысленно. Я даже удивился, как спокойно об этом думаю. Не то, чтобы я считал свою жизнь делом второстепенным, просто стоял на пожухлой траве и наслаждался этими мгновениями.

Потом я вернулся в машину.

Двигатель плавно набрал обороты, вновь замелькали в окнах деревья.

— Эй, впереди патруль, — тихо сказал кожаная куртка, — проверяют машины.

Ощущение, будто очнулся от кошмарного сна.

— Может, проскочим? — спрашивает боксер. — До клиники рукой подать, а там нас искать бесполезно.

— Лучше остановиться, — предлагаю, — зачем мы им нужны, мы ведь еще ничего не сделали?

Поравнялись с патрульной машиной, и стоявший возле нее милиционер поднял руку.

— Ты что, не видишь — у меня спецмашина, — К.К. и не думал выходить, я заметил, как он сжал пальцами ключ зажигания, — если больной загнется, кто отвечать будет?

— Выйдите из машины, — повторил постовой и сделал шаг вперед, перегородив нам путь. Я подумал, что если кожаная куртка запаникует, то собьет парня. Меня подмывало броситься вперед и вытолкнуть его на асфальт прежде, чем он что-то предпримет. Только через окошко в стенке, отделявшее место водителя от салона, я вряд ли смогу пролезть.

— Отпусти их, — вдруг открылась дверца патрульной машины, и напарник замахал постовому рукой, — только что передали, операция отменяется. Всем вернуться на маршрут.

— Что, уже поймали, кого хотели? — весело спросил кожаная куртка. Постовой невидяще посмотрел в нашу сторону, потом махнул рукой:

— Поезжайте, — и пошел к своей машине.

Мне показалось, плечи у него устало повисли…

— Пронесло, — кожаная куртка откинулся в кресле и просигналил.

Мы уже стояли перед воротами клиники и ждали, когда их откроют. — Ну и нюх у тебя. Если бы не попросил остановиться, минуты на две раньше на патруль наскочили бы, точно начали бы шмонать. А у меня ствол под сиденьем, да и вообще, я человек нервный… Нет, кореш, — он обернулся, — следующий раз я на дело только с тобой. У тебя звезда фартовая.

Он ошибался. Господи, как он ошибался! Ворота с лязгом закрылись за нами.

— Где деньги? — зловеще спросил Ягар, как только я вошел в кабинет.

— Не так скоро. Сначала… отвезите нас на вокзал. Перед отходом поезда я назову имя.

По его виду я понял, что номер не пройдет.

— Я не привык, чтобы мне ставили условия. Придется позвать сюда мальчиков. А чтобы ты от боли не забыл, что собираешься мне сказать, истязать мы будем не тебя, а твою подружку. Никаких средневековых методов. Препарат, разрешенный к применению Минздравом. Один укол, и самый буйный больной не может пошевелиться от боли. А мы уж на ней не станем экономить… Да, поверь мне, она на твоих глазах просто сойдет с ума от боли…

Он ласково улыбнулся и потянулся к кнопке.

— Ах ты гнида — я рванулся через стол, пытаясь схватить его за горло.

Но он ткнул растопыренными пальцами мне в глаза, и пришлось отпрянуть. Я обежал вокруг массивного стола, стараясь зайти к нему сбоку, он уже сунул руку в ящик…

— Оставаться на местах!

Резкий окрик, я непроизвольно оглядываюсь и вижу, как в дверях стоит капитан и держит Ягара на прицеле.

Тут же стол словно взорвался, с сухим треском расщепилось дерево, а у капитана на бедре будто лопнул баллончик с красной краской.

Ягар стрелял, не вынимая оружия из ящика.

И тогда я врезал ногой по крышке.

Послышался треск ломающейся кости, Ягар взвыл от боли и упал лицом на стол, теряя сознание.

Я подбежал к капитану. Он лежал поперек прохода, но в общем держался молодцом. Я вытащил пояс и стал накладывать жгут, пытаясь остановить хлеставшую кровь.

— Момент истины есть, — он разлепил побелевшие лбы. — Ты только никому не говори, что он сумел подстрелить меня, хотя я уже держал его на прицеле.

— Хорошо, — я помог спрятать пистолет в кобуру, — а я думал, операцию отменили.

— А ее и отменили, — он чуть заметно улыбнулся. — Только у моей группы как назло рация сломалась. — И серьезно добавил. — Не надо считать нас всех продажными и тупыми. Просто, на нас взвалили грязную и тяжелую работу, которую приходится выполнять по мере сил и умения. Не наша вина, что вы ждете от нас большего. Мы и так бьемся из последних сил…

Я вдруг почувствовал легкое дыхание на затылке и не успел обернуться, как чья-то рука скользнула мне под подбородок и сдавила горло, а другая стала выкручивать мне запястье. Я попытался вырваться из захвата, но тиски сдавили еще сильнее.

— Отпусти его, старик, — сказал капитан, — займись-ка лучше вон тем, за столом.

Тот, кого назвали стариком, подошел к Ягару и наклонился. Из-за спины я не видел, что он там делает. Наконец парень обернулся и показал нам пистолет доброго доктора. Пистолет парень держал через платок.

— Еле вырвал пушку, так у него пальцы свело, — сказал парень весело, — ничего, скоро оклемается, — и, как в подтверждение, Ягар громко застонал. — Конец теперь сволочи, — добавил он, — никто не отмажет. Я ребят позову, пусть все зафиксируют. А вам, — он посмотрел на меня, — лучше подождать в другом помещении.

В холле уже столпились несколько человек, парень сделал им знак через открытую дверь, и они повалили в кабинет Ягара. Похоже, все были наготове и знали, какой тут разыгрывается спектакль.

Впрочем, я тоже сыграл в нем не последнюю роль…

Хотел проведать Риту, но уже дежуривший в коридоре оперативник сообщил, что я обязан сидеть и ждать, пока они запишут мои показания. Сидеть и не рыпаться.

Я устроился в углу и стал наблюдать за вторым действием. Я надеялся, что несколько позже мне разъяснят смысл всей постановки.

Когда я вышел из задымленного кабинета, прошло уже около часа. Я остановился возле открытого окна и с наслаждением вдыхал прогретый полуденный воздух. Еще прокручивал в голове беседу с капитаном: не знаю, чего он добивался на этот раз, но в результате я выглядел как случайный прохожий, неожиданно оказавшийся в кабинете доктора-оборотня, когда тот палил в доблестного сотрудника милиции.