— И вернемся из плавания с кассетой в кармане! — торжественно провозгласила Фантик.

— Ребята, можно, я поплыву с вами? — попросил Петька. — Мне до жути хочется и найти кассету, и увидеть, что на ней.

— Разумеется, можно, — сказал я. — А тебя дома не заругают?

— Нет, — ответил Петька. — Не заругают. Дома знают, что я иногда ухожу с рыбаками. И родителям это нравится — говорят, хоть какому-то делу учусь.

И вот так было решено, что мы отправимся на берег и поплывем все вместе.

Папа и дядя Сережа запаздывали, и мы сели ужинать без них. И Петьку, разумеется, пригласили к столу. Жареных грибов с картошкой было навалом. Разумеется, когда мы стали собираться в плавание, наши мамы заставили нас взять и теплые свитера, и термос с горячим чаем, и много чего еще. Свитера я на всякий случай запихнул в водонепроницаемый пластиковый пакет, извлек из сарая старые спасательные пробковые жилеты, которые уместил в рюкзачок Фантика, а Ваньке поручил нести наши фонарики и дождевики. Остальное поделили мы с Петькой.

Где-то в полдевятого мы вышли в путь. Было уже темно, но дорогу мы знали отлично, и без всяких приключений добрались до бухточки.

Лодка была на месте и в полном порядке. Мы закинули в нее рюкзаки, распаковали и сложили спасательные жилеты так, чтобы, в случае чего, можно было сразу их схватить, а потом я сказал:

— Вот теперь берем фонарики и прочесываем каждый сантиметр берега вокруг ив!

Каждый взялся за дело с большим энтузиазмом. Мы раздвигали траву, заглядывали под корни деревьев, свешивались вниз головой с подмытого берега (до воды было где-то полметра) и заглядывали под пучки травы и в пустоты и норки, которые образовала между корнями осыпавшаяся земля.

Я надеялся на успех и все-таки не поверил, когда Ванька завопил:

— Есть!..

Видеокассета застряла в самой сердцевине колючего куста, зацепившись за ветки и не долетев до земли. Только Ванька мог сунуться в эти колючки!

Мы благоговейно рассматривали кассету, направив на нее свет всех четырех фонариков.

— Вот и все! — сказал я. — Будем надеяться, изображение на ней не пострадало.

— Ребята!.. — От волнения Фантик не могла говорить. — Ну, мы молодцы!..

— Это Борька молодец! — сказал Ванька, в кои-то веки воздавая мне должное (возможно, потому, что кассету нашел он, и теперь ему не надо было пыжиться и доказывать, что и он не промах). — Но что мы теперь будем с ней делать?

— Как «что»? Посмотрим, когда вернемся! — резонно удивился Петька. — И когда разглядим на ней этих гадов, которые отца подставили… — Он не договорил.

— А пока мы запакуем ее в несколько полиэтиленовых пакетов, чтобы подстраховаться от всяких неожиданностей, и уберем в рюкзак, — сказал я. — Эх, как же я раньше не догадался?

— Ничего, ты все равно догадался вовремя, — сказала Фантик.

— Да, если б кассета была нормального размера, то милиция ее нашла бы, — задумчиво проговорил Ванька. — Но не сообразили они, что надо искать вот такую маленькую.

Я поглядел на часы:

— Начало десятого. В путь!

— Пустите меня на весла, — попросил Петька, когда мы загрузились в лодку. — Куда плыть?

— Вон туда, — показал я. — За линию фарватера. А оттуда мы повернем к берегу, на свет маяка. Обойдем мыс и высадимся между маяком и яхтой.

— Хорошо, — кивнул Петька.

Греб он очень здорово, ровными и сильными рывками, и лодка, без видимого напряга с его стороны, понеслась как стрела. Минут через пятнадцать мы уже прошли мимо бакенов, которые теперь смотрелись на воде тусклыми силуэтами, и стали разворачиваться. Прожектор маяка светил ярко и сильно, луч света ходил по дуге туда и обратно над водой, то с одной стороны от маяка, касаясь берега, то с другой.

— Ночь и маяк! — прошептала Фантик. — И правда, прямо как в книгах о морских путешествиях!

Я кивнул. Мы были взбудоражены после нашей находки, такой ожидаемой и притом такой невероятной. Не знаю, как другие, а я действительно ощущал себя пиратом, выкопавшим на берегу клад, который он отыскал по захваченной в бою карте, и теперь возвращающимся на свой корабль.

Петька уже почти развернул лодку, когда Ванька, сидевший на носу, предупредил:

— Эй, там, по фарватеру идет что-то крупное! И почему-то с погашенными огнями… Нет, вот сейчас огонек мелькнул… И с другой стороны ему навстречу тоже… Видно, мигают друг другу, чтобы разойтись!

Теперь с двух сторон до нас доносился негромкий шум моторов.

— На сбавленных оборотах идут… Это и понятно! — сказал я. — Только почему они, идиоты, все сигнальные огни не включат, раз бакены не работают?

— Не нравится мне это… — сквозь зубы процедил Петька… — Давайте переждем здесь и вообще будем держаться от них подальше.

Свет маяка в очередной раз прошествовал по воде, осветил на секунду нашу лодку, и два судна, желавшие поаккуратней разойтись. Когда он ушел дальше, то в луче возник еще один силуэт с высокой рубкой и крестообразной, похожей на антенну, мачтой над ней.

Когда свет прожектора скользнул по лодке, я успел взглянуть на часы. Без четверти десять. Через пятнадцать минут Виссарион Северинович ненадолго отключит маяк. И к этому моменту мы должны быть готовы устроить такое славное небольшое кораблекрушение.

— Патрульный катер, — сказал Петька, указывая на третье судно. — Может, самого Истокина разглядим. Ох и всыплет он сейчас этим чудикам за то, что сигнальные огни не включили!

И точно. На катере несколько раз мигнул фонарик, приказывая другому судну притормозить.

— Так они сами без сигнальных огней… — пробормотала Фантик.

— Это понятно, — отозвался Петька. — Ведь они как бы в засаде сидят, вылавливая нарушителей.

— Дай-ка мне сесть на весла, — попросил я. — Тоже погрести хочется.

Петька охотно уступил мне место. Я поглядел на часы. Без десяти десять. Надо быть в полной боевой готовности.

С патрульного катера на затормозившее судно перебрался человек и негромко заговорил о чем-то с капитаном судна. Кажется, капитан оправдывался, но слова нам не были слышны.

Увидев, что патрульный катер задержал судно, идущее навстречу, судно, идущее с севера, вниз по течению, тоже начало притормаживать.

— Минут десять они простоят, — сказал я. — Успеем проскочить!

И я налег на весла. Лодка понеслась стрелой между трех притормозивших судов. Я метил в сторону маяка, на один из дальних бакенов, чтобы оказаться возле него, когда свет погаснет.

— Ой!.. — взвизгнула Фантик, когда идущую на скорости лодку качнуло боковой волной. — Нельзя ли поосторожней?

— Чего ты дергаешься? — оскалился Ванька. — На море еще и не такое бывает! Вспомни «Титаник»!

— То «Титаник», а то мы! — жалобно ответила Фантик, крепко цепляясь за лавку.

Ванька только хмыкнул.

— Ничего, знатно идем! — одобрил Петька.

Мы были на середине фарватера, когда произошло неожиданное. На патрульном катере несколько раз мигнул фонарь, и судно, идущее с севера, резко тронулось с места.

— Велел им подойти к нему, гад! — сквозь зубы процедил Петька. — Чтобы и с ними разобраться! Теперь бы нам прямо под них не попасть!

Фантик завизжала, Ванька заорал, да и мне сделалось не по себе.

— Ну и шум подняли!.. — пробурчал Петька. — Сейчас нам в «матюгальник» велят остановиться!

И точно. С патрульного катера донеслось:

— Эй, на лодке! Прекратить безобразие! Выйдите за пределы фарватера!

— Еще хорошо, что не велят плыть к ним… — заметил Петька. — А выплыть за пределы фарватера — мы и сами этого хотим!

Я налегал на весла, и уже близко был спасительный бакен, когда маяк погас.

Тьма, наступившая при этом, в первые мгновения показалась непроглядной. И этих мгновений хватило, чтобы лодка с разгона врезалась прямо в бакен. Нас тряхнуло так, что, казалось, мы метра на два подлетели в воздух, а потом раздался дикий крик. Это Ванька с носа лодки кувыркнулся в воду.