Она не уверена, чувствует ли облегчение или разочарование от того, что всё ещё жива.

Джози резко выпрямилась.

Сердце колотилось, она вспотела так сильно, что лёгкая хлопковая пижама прилипала к влажному телу, как полиэтиленовая плёнка.

Тьма окружала её. Она была в своей спальне. В кровати. Невредимая. Это был только сон.

Сон ли? Джози подняла руки к глазам. Её пальцы жёстко и болезненно скрючились, будто она держалась за что-то мёртвой хваткой.

Что-то, похожее на руль.

Она так и не заснула потом. После приснившегося кошмара бессонница и отчаяние разом навалились на неё и заставили рыдать в постели до самого утра. После всего что произошло, было просто чудом заставить себя готовиться к зачёту по физике, и тут прозвенел поздний будильник.

Джози хотела остаться в постели, запереть дверь спальни, укрыться с головой, и остаться так до... навсегда. Но пропущенная физика поставила бы их проект — и их оценки — под угрозу, Джози не могла так поступить с Пенелопой, особенно потому, что идея проверить эксперимент Пенроуза полностью принадлежала ей. Кроме того, она сомневалась, что новость о происшествии с Мэдисон и Ником уже распространилась, во всяком случае, она избежала унижения. Цепляясь за эту мысль словно за единственный светлый проблеск в этом ужасном дне, Джози потащила свою задницу в душ и сделала нерешительную попытку выглядеть так, будто мир не рухнул вокруг неё.

Теперь она жалела о своем решении.

Была ли это игра её воображения, или класс действительно подозрительно замолчал? Она не отважилась смотреть на кого-либо, чтобы неконтролируемые всхлипывания, переполнявшие её всё утро, не вырвались снова, но у неё возникло острое ощущение, что все головы в классе повернуты к ней. Джози медленно пересекла комнату, направляясь к своему лабораторному столу, не отрывая глаз от плиток пола, мучительно сознавая, как трагично она выглядит. Её немытые волосы были схвачены сзади в конский хвост. Особо не заморачиваясь, Джози влезла в джинсы, футболку с рисунком и полосатый бабушкин свитер, который она натянула наверх. Её туфли окончательно завершали фэшн-разгром.

Она пересмотрела весь свой гардероб и не нашла любимых розовых конверсов. В конце концов, Джози залезла в поношенные шлёпанцы, выглядевшие, будто их слишком часто загружали в стиральную машину. Потом она попыталась замаскировать тёмные круги вокруг глаз нелепыми мазками корректора и уменьшить их красноту такой дозой Визина, что Ниагара бы застыдилась.

Да, это была катастрофа. Печальное зрелище.

Пенелопа ёрзала на стуле, пока Джози усаживалась возле неё. Она была взволнована и едва сдерживала себя. Только мистер Бейнс начал объяснять, как он будет оценивать планы их работ, Пенелопа посмотрела на Джози, перевела дыхание, будто хотела что-то сказать, а затем глянула в сторону. Фактически каждый в классе по-воровски украдкой бросал взгляды на Джози, когда мистер Бейнс поворачивался к ним спиной. Явно она была самым интересным научным экспонатом в классе.

А как же её иллюзии, что новость о происшествии с Ником и Мэдисон останется в тайне?

Стерты с лица земли.

Как только мистер Бейнс начал свой обход, Пенелопа нарушила молчание.

— Боже мой, — напряжённо прошептала она. — Ты здесь. В смысле, в порядке. То есть, я так переживала, потому что ты не отвечала на звонки, а все только и говорили про Ника и Мэдисон, и потом за обедом я увидела ожерелье и...

У Джози щелкнуло в голове.

— Ожерелье?

Пенелопа склонила голову набок.

— Да. Ник подарил Мэдисон ожерелье. Переплетённые сердца.

— Переплетённые сердца? — у Джози встал ком в горле. — Золотые с маленькими красными драгоценными камешками?

— Ну да, — Пенелопа снова наклонила голову. — Откуда ты знаешь?

Джози застонала.

— Это подарок мне на годовщину.

Ник отдал его Мэдисон.

Пенелопа распахнула глаза.

— Погоди, ты же знаешь, что они занимались этим у тебя за спиной, верно?

Джози вздрогнула.

— Да, — прошептала она.

— О, хорошо, — Пенелопа оборвала себя, — в смысле нет. Я имею в виду, мне так жаль.

Джози уставилась на стол.

— Итак, они сами решили выйти из тени? — продолжила Пенелопа взволнованным шепотом.

Джози покачала головой.

— Нет. Я их застукала.

— Вот дерьмо!

Зик и Зеб, близнецы Кауфманн, обернулись на возглас Пенелопы. Они вместе с Ником состояли в одной университетской легкоатлетической команде. Чудесно.

Последнее, что было нужно Джози, это дружеский доклад Нику о бедственном положении его бывшей подружки.

— Тс-с-с! — прошипела она Пенелопе.

— Прости.

Ей надо было остаться дома.

— Я рада, что ты здесь, — сказала Пенелопа тихим спокойным голосом. — Я действительно волновалась.

Джози кивнула. Она по достоинству оценила озабоченность Пенелопы, даже если не могла полностью воспринять её.

— Я хотела врезать ей в морду, когда услыхала, — нервно продолжала Пенелопа. — На гуманитарных занятиях она напоказ рисовалась в ожерелье. Даже Ник выглядел не в своей тарелке. Он беспокоился и напрягался каждый раз, когда Мэдисон прикасалась к нему. У меня прям мурашки по коже, как она выпендривалась, будто они знакомы целую вечность, а не сошлись за твоей спиной всего два месяца назад.

— Два месяца? — желудок Джози сжался.

Пенелопа прикрыла рукой свой рот:

— Я не хотела говорить тебе об этом.

— Кто говорит, что это длилось в течение двух месяцев?

— Хм... — Пенелопа понизила голос. — Все.

— Все?

Пенелопа снова шлёпнула себя по губам и издала слабый писк.

Джози опустила лоб на гладкий холодный металл лабораторного стола. Два месяца? Ник обманывал её два месяца?

Как она не заметила это? Как она могла быть такой дурой?

— Мисс Ванг. Мисс Бирн, — мистер Бейнс подошёл к их столу с планшетом в руке. Его губы поджались, и широко расставленные глаза сморщились в уголках, будто он втайне насмехался над их установкой. — Эксперимент со стандартным лазерным разделителем? Я ожидал чего-то более оригинального от дочери доктора Элизабет Бирн.

Джози встретила взгляд мистера Бейнса. Она всегда подозревала, что тайно не нравилась ему, но пока он стоял перед ней с намёком на усмешку, растягивающим углы его тонких губ, она поняла, что под его спокойствием кипела скрытая враждебность.

— Мы пытаемся доказать интерпретацию Пенроуза, — быстро сказала Пенелопа, её голос взлетел на октаву.

— Правда? — спросил Мистер Бейнс. Его взгляд не отрывался от лица Джози.

— Д-да, — заикалась Пенелопа. — Нам просто нужно создать условия вакуума для моделирования атмосферы за пределами Земли.

Мистер Бейнс поднял бровь:

— Вакуум? Вот оно что.

— И зеркала, — добавила Пенелопа, немного запинаясь.

— Больше похоже на дым и зеркала, — хрипло засмеялся мистер Бейнс. Он нацарапал что-то в своём блокноте и отвернулся для проверки следующего стола. — Удачи с недоказуемой теорией.

— Она не недоказуема, — пробормотала Джози.

Мистер Бейнс остановился и повернулся к ней.

— Что прости?

— Она не недоказуема, — повторила Джози. Сейчас её голос звучал более энергично и сильно, без намёка на слёзы. Было похоже, будто после снисходительных слов мистера Бейнса внутри неё что-то оборвалось, и бороться стало внезапно единственным желанием.

Мистер Бейнс вернулся к их столу.

— Я считаю, лично Пенроуз с вами не согласился бы.

Пенелопа яростно ткнула в спину Джози своей ручкой, практически умоляя её заткнуться к чёрту. Но было уже поздно.

— Ну, тогда Пенроуз придурок, — сказала Джози громче, чем собиралась.

Пенелопа задохнулась, так же как и все вокруг, Джози слышала шорохи оборачивающихся тел, когда окружающие обратили внимание на растущее противостояние.

— Хм, — мистер Бейнс шмыгнул носом, будто учуял в воздухе испорченный запах. Он смотрел Джози прямо в глаза, и она без страха встретила его взгляд. Она не собиралась отступать. В десять лет она знала о теориях параллельной вселенной больше, чем мистер Бейнс теперь. Её родители всю свою карьеру пытались доказать теорию многомерных миров, чтобы объяснить нарушения квантовой механики, и такие имена, как Нильс Бор и Хью Эверетт Третий, были более знакомы ей, чем Гарри Поттер или Энн Ширли. Если мистер Бейнс хотел на равных поговорить с ней по данному вопросу, то она готова.