"Лет ему по виду сорок пять, - подумал Курчев. - А чего надо?.. На место Берии?"

- Да нет, библиотека как библиотека. Я всей не прочел, - сказал, надеясь разозлить смер-шевца, чтоб тот наконец выложил, что ему собственно надо. "Хорошо бы про выстрел спросил, а то ведь, зараза, про машинку начнет..."

- Значит, все-таки хорошая библиотека? Помимо не читаете? - снова улыбнулся полков-ник.

- Попадается - читаю, - ответил лейтенант.

Конечно, следовало каждый раз прибавлять "товарищ полковник", но Борису казалось, что такое обращение звучит заискивающе. Впрочем, смершевец по-прежнему не обращал внимания на отсутствие обращения и по-прежнему держался добродушно.

- А что попадается? - спросил он.

- Разное. Всего сразу не припомнишь. Вот, "Ярмарка тщеславия" хотя бы... - осекся тут же Борис, потому что вспомнил, что на форзаце первого тома была надпись "И. Рысакова". Господи, да они сразу притянут аспирантку и за два хода до "малявки" доберутся...

- Теккерея? Что ж, хорошая книга. Понравилась?

- Только начал, товарищ полковник, - выдавил из себя Борис.

- Советую продолжать.

- Некогда читать. Он сам писатель, - хмыкнул капитан Зубихин. - Вчера, товарищ полковник, я машинку у него попросил, так он, понимаете, пожалел. Самому, сказал, нужна.

Курчев покраснел и промолчал, и полковник, тоже ничего не ответив капитану, снова спросил:

- Ну, хорошо. Книги - книгами, а журналы читаете?

- Редко.

- А какие редко?

- Какие есть. "Огонек", "Знамя"...

- И "Новый мир"? Про искренность...

- Нет, - соврал Курчев.

Эту статью он читал у Сеничкиных. Алешка заходился от статьи, а Борису она не так чтоб чересчур понравилась и в полку разговоров о ней он не вел.

- Что - нет? - повторил полковник.

- "Закон чести" не читал, - сказал Курчев, работая под идиота.

- Я не про пьесу спрашиваю, а про статью "Об искренности в литературе".

- А, - сказал Курчев. - Не читал.

- Как же вы, педагог, литератор, а не читали?

- Я кончал исторический.

- Понятно. А "Вопросы истории" читаете?

- Читаю, - кивнул Борис.

- Это хорошо. Кажется, вы в аспирантуру собираетесь?

- Мне отказано в демобилизации, - ответил Борис.

- А если на заочную?

- Ездить далеко, а месяц отпуска для архивов мало.

- Да, мало... - согласно вздохнул полковник, словно сочувствовал лейтенанту. - И все-таки добивайтесь заочной. Вы человек грамотный, политически подкованный. Член партии?

- ВЛКСМ...

- Пора в партию. Иван Осипыч, что ж ты кадры не растишь? - снова повернулся к замполиту.

- У него с дисциплиной не ладится, - буркнул подполковник.

- Вот бы ни за что не подумал! - покачал головой смершевец. Грамотный парень, высшее образование, а дисциплина, понимаешь, никуда. Ну и ну, - усмехался непонятно над кем - Курчевым, замполитом или вообще над армейскими порядками.

- Может, газет не читаешь, лейтенант, а? - вдруг перешел по-отечески на "ты".

- Читаю, - сказал Курчев.

- Про футбол, небось, или про шахматы? "Смотри, угадал, - удивился Борис. - Или донесли?"

- Про все читаю, - сказал вслух.

- Ну, да. Будто я молодым не был? Был. И вроде тебя, больше легким полом интересовал-ся. Он как на этот счет, Иван Осипыч?

- Да нет. Ничего такого не замечено... - развел ручками подполковник.

- Да? - удивился смершевец. - А я тут видел - у вас настройщицы подходящие. Краси-вые даже есть! - подмигнул Курчеву и тот подумал: "Неужели, падло, знает про Вальку? Нет, на пушку берет".

- Газеты надо читать, - посерьезничал вдруг полковник. - "Звездочку" штудируешь, лейтенант? Нет? А нашу окружную? Скучная, не спорю с тобой, а всё равно надо. Кому же, как не тебе? Или ты штатские больше читаешь? "Вечерку", например?

- Ее здесь нет.

- Здесь - понятно... Ну, а в Москве читаешь?

- Нет.

- Так-таки не читаешь? - испытывающе смотрел на лейтенанта смершевец, будто чтение "Вечерней Москвы" было делом подсудным.

- Мне ее негде брать, товарищ полковник. За ней очереди.

- Да, - вздохнул корпусной. - Ходкая газетенка. Ну, а все ж какую-нибудь покупаешь. Завернуть что-нибудь или в автобусе почитать от скуки.

- Вряд ли, - пожал плечами Борис. Он все ждал, скоро ли они вернутся к "малявке".

- Покупаешь самую какую ни есть неходкую? "Медицинский работник", например? Или дома газеты берешь?

- У меня нет дома, товарищ полковник.

- А в Москву к кому ездишь?

- Так... Ни к кому. Проветриться.

- А, понимаю. Закладываешь?

- Нет, не особенно.

- Не пьет он, Иван Осипыч?

- В рамках, - ответил замполит, пытаясь изобразить улыбку, но его круглое лицо по-прежнему оставалось уныло-неподвижным.

- Значит, пьешь средственно, а газет не покупаешь? - усмехнулся полковник. - А может, покупаешь все-таки? Заворачивать грязное белье во что-нибудь надо.

"Чего тянет?" - никак не мог понять Курчев. Оттого, что приходилось быть начеку, голова уже не так болела и жар не слишком донимал, но Борис не знал, надолго ли хватит сил и не взлетит ли температура, а этот зараза-корпусник не торопился. Приставал с какими-то газетами.

- Мне здесь стирают, - ответил Борис. - Женщина из деревни приходит.

- Ну, ладно. Ничего у нас с тобой, товарищ лейтенант, не получается, печально вздох-нул полковник. - А кроме тебя, понимаешь, некому...

Курчев недоуменно уставился в жестоковато-бурое худое лицо смершевца.

- Да. Кроме тебя некому. Мы всех проверили.

Больше добродушия в полковнике не было. "Теперь, как пленного, начнет трясти",- ре-шил Борис. Но что от него нужно корпусному, по-прежнему не понимал. И зачем тут молчали-вый бесцветный майор - тоже было непонятно.

- Вот. Вы это привезли. Больше некому, - снова переходя на "вы", сказал полковник и вытащил из-за стола - видимо, из портфеля - сложенную вчетверо "Строительную газету". На левой свободной от текста кромке газеты был разорванный след от дырокола. По-видимому, газету сначала подшили, а потом выдернули из подшивки. Этот самый рваный след Курчев заметил раньше фотографии, которая лишь краешком выступала за сгиб газеты.

- Это не моя, - покачал головой Курчев.

- Да не эта. Другая. За то же число. Вы ее привезли в часть.

"Ну и ну", - подумал Борис. Он все еще ожидал разговора о машинке.

Полковник развернул газету, фотография изображала какое-то заседание. На трибуне стоял Маленков.

- Узнаете? - спросил полковник.

- Георгий Максимилианович, - четко сказал Курчев, потому что вчера это имя-отчество аккуратно отстукал на машинке.

- Газету узнаете? - резко повторил полковник.

- Нет, - помотал головой Курчев. - Не читал.

Он еще раз взглянул на фотографию. За спиной Маленкова, на скамьях повыше сидели, по-видимому, члены Президиума. Клише было не очень ясным, к тому же лейтенант был близорук.

- Очки наденьте, если не видите, - с издевкой сказал полковник.

- Слушаюсь, - Борис полез в карман кителя.

Теперь, в окулярах, он разглядел за спиной Маленкова Берию и улыбнулся. Газета была годичной давности - за 15 марта 1953 года.

- Узнали?

- Враг народа Берия.

- Газету узнали? - повторил полковник.

- Газету - нет. Меня тогда в части не было. Можете справиться. С февраля по май я находился в командировке - завод почтовый ящик...

- А в День Пехоты? - не выдержал капитан Зубихин. Он весь покраснел, набычился. Короткая шея готова была распороть воротник кителя.

- В День Пехоты я ходил к начфину в... - отчеканил Курчев, называя окраину Москвы. - Это рядом с заводом.

- Вы свободны, лейтенант, - холодно сказал полковник.

- Разрешите одну минуту, Андрей Тимофеевич, - повернулся красный, как свекла, полковой смершевец к корпусному.

- А это что? - вытянул он из-за спины фанерный щит и положил на стол перед подня-вшимся уже лейтенантом. Верхнюю часть щита он прикрыл развернутым ЦО строительного министерства.