Я поспешно вышел из люкса и направился в свою комнату, раздумывая, как Дьюк мирился со всем этим столько времени, если желудок его беспокоит хотя бы наполовину того, как мой достает меня.

В моей комнате горел свет, но озабоченность желудком помешала мне обратить на это внимание, пока я не открыл дверь. А когда я это сделал, было уже поздно: мой ночной посетитель уже смотрел на меня с сияющей улыбкой, пуская блики своими отвратительными фальшивыми зубами.

— Поздно же вы возвращаетесь домой, Джонни, — робко заметил Ларри, потом вдруг хихикнул. — Могу поспорить, что вы прячете в отеле горячую блондинку!

— Его глаза тоскливо сверкнули при этой мысли.

— Ну что ж, — я сделал над собой усилие и улыбнулся в ответ. — Ставьте наличными, приятель!

— Как-нибудь в другой раз, — с сожалением ответил он. — Мы должны срочно идти.

— Идти? Посреди ночи? Куда к черту? — спросил я подходящим случаю удивленным голосом.

Какой-то миг я раздумывал, стоило ли и дальше разыгрывать из себя Джонни Бенареса, если они уже все знали и поэтому Ларри приехал за мной. Очень мне не хотелось доставить ему дополнительное удовольствие.

— Срочный сбор, — сказал Ларри, потом бессознательно понизил голос, упоминая святое имя. — Мистер Саммерс ждет нас_: так что лучше поторопиться.

— Это скорее походит на панический сбор. Посреди-то ночи! — проворчал я.

— Кстати, — Ларри смущенно зашаркал ногами, — надеюсь, вас это не расстроит, Джонни: ожидая вас, я упаковал ваш чемодан и велел спустить его в машину.

— Но почему? — промычал я.

— Вы сюда уже не вернетесь, — он нервно улыбнулся. — Надеюсь, вы не имеете ничего против перемены места?

Мозг выкидывает глупейшие штуки именно в таки моменты. Единственное, о чем я мог думать, это о том, как никогда не понимаешь человека, которому объявили смертельный приговор, пока его не объявили тебе самому! А побитый «Форд» Ларри казался катафалком, хотя место исполнения приговора могло быть оставлено на усмотрение эксперта в бесшумном убийстве. Потом наконец вернулось некое подобие логики, и я начал обсасывать шансы застать врасплох Ларри и добиться в этом успеха.

Весь это мусор прокрутился у меня в голове меньше чем за секунду, пока Ларри наблюдал за мной с нервной улыбкой, словно приклеенной к его вонючим зубам.

— Ничего не имею против, — сказал я, как я надеялся, нормальным голосом. — К тому же я ненавижу упаковывать чемодан. — Я проворно повернулся к двери. — Поехали?

— Разве вы не возьмете свою пушку, Джонни? — прощебетал Ларри.

Я очень медленно повернулся обратно к нему, обещая себе: если Ларри придумал эту игру в кошки-мышки для собственной забавы, я засуну эти зубы ему в глотку и оставлю его в шкафу сдыхать от удушья.

— Пушку? — спросил я.

— Я ни за что бы не осмелился упаковать ее для вас, Джонни, — ответил он с выражением ужаса на лице. — Я прекрасно понимаю брата-профессионала. У меня бы желудок перевернулся, если бы кто-то только притронулся к одному из моих ножей!

— Ага, — тягостно проговорил я. — Спасибо, Ларри, я очень это ценю. — Миновав его, я прошел к шифоньерке, ожидая на каждом шагу появления его пружинного ножа. Но этого не произошло. Зубы благожелательно сверкали в мою сторону, пока я надел подмышечную кобуру и засунул в нее «Магнум»

— Если вы готовы, Джонни, — залыбился Ларри, — я пойду вперед.

Ощущение нервного желудка внезапно пропало, когда я последовал за Ларри. Взамен я получил безнадежно запутанную голову.

В камине гостиной сельского дома опять весело потрескивали поленья.

Ларри остановился в дверях, может быть, в силу привычки, а я прошел вперед. Все остальные уже ожидали: Макс Саммерс в своем председательском кресле; Билл и Слюнявый Сэм занимали другие два кресла, а теперь уже хорошо знакомое мне корпулентное тело удобно устроилось на одной половине дивана.

— Наконец-то! — Макс холодно посмотрел на меня. — Мы ждали вас, Джонни, больше часа!

— Если бы я был в курсе, Макс, я бы что-нибудь придумал, — ровно произнес я. — Но у меня всегда было плохо со вторым зрением.

— Ладно, раз уж пришли, садитесь! — огрызнулся он.

Я тяжело опустился на диван рядом с Дьюком и вопросительно посмотрел на него. На его сильно загорелом и обветренном лице проступила бледность, его левое веко дергалось в тике.

— Ты плохо выглядишь, приятель, — мягко проговорил я. — Теперь ты видишь, что получается, когда слишком рано кончаешь пить и уходишь домой.

— Сделай мне одолжение, панк, — его тон тоже был мягким, но хрипота голоса отвратительно грубой. Он повернул голову и презрительно посмотрел на меня. — Раз ты собираешься пускать слюни всю ночь, тебе следовало принести с собой ведро!

Пока он выплевывал эти слова, его серые глаза сверкали предостерегающе. Я едва заметно мигнул, когда он кончил говорить, и заметил подтверждение в его глазах.

— Я просто проявил дружеское сочувствие, Дьюк, — я выразительно пожал плечами и, нахмурившись, откинулся на спинку дивана.

Саммерс как всегда выглядел так, словно только что вышел от своего лондонского портного и поднялся в] личную ракету, чтобы не опоздать на очередное совещание. Единственное очевидное изменение, произошедшее с ним, состояло в том, что он отбросил свое очарование и магнетизм, считая их уже излишними.

— Джентльмены! — Его голос приобрел некое парадное звучание. — Я созвал этот срочный сбор, поскольку возник ряд неотложных проблем, которые необходимо решить практически немедленно. Как вы помните, на нашей последней встрече я сказал вам, что нам предстояло дело через две недели. Ну так вот, в определенном смысле это остается в силе: дело будет провернуто точно по расписанию, но на день раньше. К этому вынуждают обстоятельства, которые от нас не зависят.

— Что же случилось? — Слюнявый Сэм настолько разволновался, что почти исчез за пеленой собственной слюны.

— Мы еще дойдем до этого, — ответил ему Макс. — Итак, мы собрались здесь, на своей оперативной базе. Начиная с этой секунды никто не должен покидать ферму ни под каким видом!

— Это правило распространяется и на вас, Макс? — невинно спросил я. — Вам ведь нужно шевелиться, чтобы организовать еще пятнадцать парней! Вам и — я полагаю — Ларри?

— Естественно, это не касается меня именно по упомянутым вами причинам, Джонни! — Он наградил меня убийственным взглядом, который мне следовало сохранить в памяти, ибо я прервал генерала, выступавшего перед своими войсками.

— Ларри будет находиться здесь постоянно, — продолжил он. — Он проследит за тем, чтобы никто даже не пытался покинуть ферму. Я уже отдал ему распоряжения на этот счет и теперь предупреждаю вас всех. Ларри!

В ответ от дверей послышался преданный щебет.

— С данного момента никто не покидает дома, — четко произнес Макс. — Я полагаюсь на то, что вы остановите любого, кто предпримет такую попытку, — любым способом. Если для этого потребуется убить кого-то, вы его убьете!

Сделав паузу, он глубоко вдохнул.

— Сегодня вечером Дьюк посетил меня. Мы долго говорили, но так и не пришли к согласию. Он заявил мне, что передумал и не желает участвовать в деле.

— Только сейчас? — забрызгал слюной Сэм. — Ты сбрендил или как? В чем дело? Или ты струсил? Забудь об этом! Слишком поздно, чтобы отказываться, приятель!

Только одно было в пользу Сэма: чем больше он говорил, тем хуже его было видно, пока он не исчез окончательно за тонкой дымкой.

— Теперь, когда вы знаете о настроениях Дьюка, — ровно продолжил Макс, — я полагаю, мы оставим этот вопрос на потом. Я хотел бы, чтобы прежде вы ознакомились с предстоящей работой. Ну, а потом, кто знает? — Он мягко пожал плечами. — Может быть, Дьюк передумает опять? Итак, прошу вас последовать за мной.

Он провел нас через квадратный холл к весьма прочно выглядевшей двери — стальной, подумал я, обклеенной тонкой фанерой и густо покрытой лаком. Макс отпер дверь, что само по себе было целым спектаклем. Затем он распахнул ее и повернул выключатель.