Но раньше всех этой темой увлёкся замечательный писатель Джон Уиндем, написавший в 1957 году роман "Кукушки Мидвича". Книга была экранизирована дважды (в 1960 и 1995 годах) под названием "Деревня проклятых". Однако в случае с детьми английского городка Мидвич, как и с Лилит из "Дела N39", не говоря уже об "Омене", речь идёт не о человеческой природе. Взрослый пытается уничтожить зло, спрятавшееся за невинной внешностью очаровательного малютки. Наши же кинематографисты ещё сохраняют приличия - в нашумевшем трэш-хорроре "Юленька" герой Марата Башарова лишается позвоночника, но не нарушает нравственный закон. Чего не скажешь о японской "Королевской битве", где взрослые так устали от подросткового произвола, что заставили юных созданий безжалостно убивать друг друга. Впрочем, на этом, независимом от возраста свойстве человеческих существ, ещё в 1954 году, в "Повелителе мух" убийственно точно расставил акценты Уильям Голдинг.

Возвращаясь к "Делу N39", хочется обратить внимание на главное. После пережитого кошмара героиня Рене Зеллвегер никогда больше не рискнёт завести ребёнка. Ни своего, ни приёмного, ни рождённого из звёзд. Как не совершат этого и герои недавнего американо-канадского хоррора "Дитя тьмы", усыновившие девочку из России и впоследствии горько пожалевшие об этом. К пущей радости чайлдфри - сообщества добровольных бездетных - рождаемость сходит на нет. И это уже не тенденция. Это - руководство к действию.

Дмитрий Пучков. "Мужские разговоры за жизнь". - Спб.: Крылов, 2009. - 448 с.

Как говаривал в одном сериале персонаж Харви Кейтеля, "в наше время в людях ценили ум, а после Кеннеди - все захотели стать личностями". Что характерно - сериал переводил не Гоблин, но эту фразу можно было бы взять эпиграфом к его (точнее - переводчика Дмитрия Пучкова) книге. Ведь и феномен Goblin»a возник не на пустом месте, а стал реакцией на мутный период "демократических преобразований". В Советском Союзе иерархия переводчиков фильмов была выстроена очень чётко. Монополией на дубляж обладали работники "Мосфильма", а массив, которому не суждено было попасть на широкий экран, озвучивали отпрыски номенклатуры. Слом советской системы проката и экспорт латиноамериканских сериалов привёл к тому, что кинопродукцию, дублированную профессиональными актёрами, стало невозможно смотреть: из-за "эффекта наложения" зрители слышали интонации "Санта-Барбары" в любом импортном блокбастере. Обращение продавцов фильмов к "гундению" перестроечных видеосалонов ситуации не меняло, звуки прошлого воспринимались через образ деформированных "личностей", которые в недобрый час засветили свой способ мышления в телевизоре.

В немалой степени именно поэтому большими слоями населения стали востребованы фильмы с переводами, которые делал "тупой советский мент" по просьбе знакомых и друзей. Но, конечно, эта реакция не была бы столь яркой, если бы не возможность последующего расширения сферы деятельности. Новое время потребовало людей, относящихся к своей персоне с достаточной самоиронией, улыбаясь. Новый голос без пафоса начал наполнять фильмы другими смыслами, и постепенно стал изменять сами фильмы. Действительно, поделка про похождения благородных отморозков в фильме "Бумер" могла тронуть только чувствительные сердца инфантильных бройлеров. "Правильный перевод" Гоблина познакомил с актёрами, занятыми в гангстерской мелодраме, более вменяемую аудиторию, превратив попутно трагедию заблудшего криминала - в комедию о параллельном мышлении, без толпы неликвидной гильдии кинокритиков.

Нашёл своё место Гоблин и на просторах интернета. Организованный им сайт, на которые вывешивались правильные авторские переводы, превратился в самостоятельную дискуссионную площадку, по мотивам бесед на которой и стали появляться литературно обработанные сочинения. Конечно, книга, изданная на основе общения с посетителями интернет-форума, имеет понятные недостатки, но и они могут быть отражением исторического процесса. Например, ещё год назад во всех сетях была традиция обращаться с оппонентом на "ты" и матом, ничего личного, такой стиль. Теперь же (вероятно, из-за солидарной нелюбви к реформаторам русского языка) считается уместным делать замечания по поводу обращения на "Вы" с маленькой буквы. Книга Дмитрия Пучкова, как понятно, была сдана в набор до судьбоносных решений министерства образования, но и в таком, неполиткорректном виде, помогает восстановлению качеств, утерянных обществом за годы обработки "личностями" массового сознания. Гоблин, в принципе, не занимается воспитанием или убеждением посетителей сайта, и ведёт его исключительно для своего удовольствия, но для кого-то и простое просматривание сообщений и комментариев может стать стимулом прочесть что-то ещё. К примеру, учебник по логике, или историческую литературу, отличающуюся от помоев Сванидзе.

Конечно, нет ничего нового в афоризмах типа: "организованная преступность не имеет национальности, но организованные преступные кланы об этом не знают", но иногда и повтор не помешает; можно снизойти до интеллектуальных возможностей посетителей, убеждённых в том, что все проблемы сегодняшней РФ - могут решить короткоствол и американские законы. Иногда книга Пучкова создаёт впечатление перевода высказываний марионеток "из ящика" (которые являются образами фантазии) на ясные и доступные понятия, вполне по Шопенгауэру. И "советскому менту" это сделать проще, чем "одухотворённым гражданам". Как минимум, из-за знания, что стоит за пропагандистскими штампами и "идущими от сердца" обращениями писателей-фантастов. Процесс отчуждения от бреда про "общечеловеческие ценности" и прочих гуманистических соплей, забавным образом, становится в мутные времена возвращения на ТВ Кашпировского, не только более востребованным, но и необходимым. "Психотерапеуты" и сопли - это симптомы болезни, в одном случае - социальной, во втором - инфекционной. И от разносчиков заразы желательно отгородиться, всегда имея при себе носовой платок и средства гигиены. Конечно, было бы гораздо проще: надеть на телевизор марлевую повязку, или выпускать в эфир новости с одновременным закадровым переводом, но это уже слишком радужные мечты, с которыми на форум Дмитрия Пучкова лучше не заходить.

Ляпис Трубецкой. "Культпросвет" ("Союз"), 2009.

Паровоз построить мало -

накрутил колес и утёк.

Если песнь не громит вокзала,

то к чему переменный ток?

Владимир Маяковский

Не прошло и года с выхода "Манифеста", а главная белорусская группа дала залп свежим альбомом. Сергей Михалок сотоварищи не дают расслабиться и давят на уши (и мозги) аудитории с хорошим постоянством. В год столетия манифеста футуризма "Ляпис Трубецкой" выпустил пластинку, которая продолжает линию, уверенно заявленную на альбоме "Капитал".

"Культпросвет" - дюжина крепко сбитых, остроумных боевиков; длительность пластинки - 35 минут, многими музыкантами признаётся за идеальный рок-формат. Хватает времени на полновесное высказывание, и альбом слушается на одном дыхании.

Здесь почти к штыку приравняли перо - образ Маяковского на обложке, названия песен вполне говорят за себя - "Буревестник", "Красный факел", "Пульс эпохи", "Анархо-турист", "Нигилист".

По мне, "Манифест" был более содержателен, объёмен, в "Культпросвете", пожалуй, имеется элемент творческой и идейной инерции. Впрочем, "Ляпис Трубецкой" не диктует и направляет, но делится своими сомнениями, оценками, выводами в хлёсткой сатирической манере.

Продолжение революционного банкета вызвало осязаемый слушательский энтузиазм, хотя многие критики откликнулись недоумением ("как, опять?!"), а "партийные" анархисты недовольным гудением. Привычное дело - анархизм как препятствие для анархии.

Собственно, не вопрос - всерьёз ли "Ляписы". "Играя в призрак - можешь им стать", - предупреждал некогда французский писатель, философ Роже Кайуа. Кстати, не самый плохой вариант для художника. А музыканты совсем не играют, в смысле дуракаваляния.