— Что? — спрашивает подползая Муха.

— Духи тропу минируют.

Четверо впереди в земле возятся, мины закладывают. Дурачье! Это кто ж не выставив охранения такими делами занимается? Мы ж вас враз с пары очередей положим.

— Не стреляй! — шепчет мне в ухо подползший Лёха.

— Это ещё почему? — шипит Муха.

— Халаты на них попортишь, — шепотом объясняет Лёха, — нам же их потом носить.

Верно Лёха, в дырявых пробитых пулями халатах ходить неохота, да и кровью их замараешь, хоть и чужая эта кровь, а все равно неприятно да и неопрятно. Оружие у духов: у одного за спиной автомат; остальные так вообще свои стволы на землю побросали. Ну и идиоты! Это кто ж так воюет?

Ползем по пластунски. Вот уже где-то десять метров до них осталось. Голоса хорошо слышны и даже запах от них доносится. Чужой запах, чем он от нашего отличается не поймешь, а все равно чуёшь — чужой. А вот теперь: Пора! Огонь! Лёха поверх их голов из автомата стреляет, я им под ноги пуляю и стараюсь в мины не попасть. Муха страхует, кто за оружие схватится уж по потому он и стрельнет. Да где там! Носом землю роют грозные моджахеды, никто за стволами не потянулся, растерялись. Взяли их тепленькими. Подошли. Без всяких там рукопашных изысков пинками подняли. По одному обыскали. Испуганные серовато смугловатые лица, дрожащие руки, покорно — послушные движения. Вот вы и в плену дорогие! Мордой к стенке, ноги врозь. Построили их у отвесной горки. Сами: Лёха их под прицелом держит; мы с Мухой мины рассматриваем. Пластиковые, нажимного действия, противопехотные. Производство: Италия. Знакомые штуки, заподлянские. Миноискатель их не обнаружит, наступил ногой на взрыватель мины, секунда и ты уже на небесах. Но на любой газ есть противогаз. Научились и с ними бороться. Есть у саперов дедовское приспособление: щуп. Это обычная длинная палка с воткнутым в конец заостренным металлическим стрежнем. Когда по подозрительному участку идешь то тыкаешь ей перед собой как слепой тросточкой. Щупом мину обнаружишь, а там или отходи и расстреливай ее, или выкручивай взрыватель, есть и другой способ:

— Бегом! — приказывает, уже лишенным халатов, пленным Лёха и показывает на заминированный участок. Те машут руками и быстро, быстро что-то там Лёхе объясняют, тот в ответ только скалится:

— Бегом марш!

И под ноги им стреляет. Что ж по военному это вполне справедливо, они нас взорвать хотели, вот пусть теперь и разминируют, как могут, или вернее как мы им прикажем.

— Отставить! — ревет ротный. Я вздрагиваю.

Ну надо же, а мы и не заметили как он подошел, до наших постов еще метров пятьсот оставалось, в их сторону мы и не смотрели. За двести метров от нас стоит ротный, рядом с ним два бойца с первого взвода и лейтенант П***.

— Товарищ капитан! — в ответ на его окрик докладывает Муха, — тропа заминирована! Сюда нельзя.

— А то бы я сам не догадался? — иронизирует понижая голос капитан А***, приказывает:

— Мины обезвредить, пленных живыми привести. Выполнять!

Ладно, обезвредить, так обезвредить, мы и эти дела умеем делать. Осторожненько плавными движениями пальцев вывернул взрыватель, затем вытащил из земли пластиковый начиненный взрывчаткой корпус, вот и всё. В принципе, если умеешь, то ничего страшного нет. Десять штук вытащили. Больше нет, показывает жестом душманский минер. Ясное дело нет, во-первых мы всё посмотрели хорошо, а во-вторых… так если кто из наших подорвется, то тебя душман, сапер ты херов тут же на куски распластают. А жить ты хочешь, вон порозовел даже, как понял что не бежать тебе кросс по минному полю.

— Ну и чего вы там делали? — хмуро спрашивает нас после разминирования подошедший капитан А***.

Память у меня от природы хорошая, тексты легко запоминаю, наглости хоть отбавляй, вот и без улыбки объясняю ротному:

— Мы на рекогносцировку ходили. Рекогносцировка этот русифицированный термин немецкого слова: Rekognoszierung, которое в свою очередь происходит от латинского слова: recognosco…

— Ты! Rekognoszierung, — намеренно утрирует немецкий акцент, щуря глаза и показывая рукой на наш груз, спрашивает капитан, — а это что такое?

У меня РД от лепешек пухлое. А пахнет от него не толом или ружейным маслом, а свежим печевом. Прямо в расширенные ноздри голодного офицера плывет хлебный аромат. У Мухи из РД крылья куриные видны, у Лёхи в РД тоже две курицы запиханы, а еще у каждого к РД приторочены трофейные халаты.

— Товарищ капитан, — прямо до посинения обижается Муха, — как вы только могли подумать, что с вами не поделятся?

— Пять минут, и все будет готово, — белозубо улыбаясь заверяет Лёха.

— А пока вот, — я достаю из РД и протягиваю офицеру, мягкую свежеиспеченную лепешку и предлагаю, — заморите червячка.

— Ладно уж, — цедит капитан А***, берет хлеб, ест и еще не прожевав кусок, невнятно обещает, — пожалею вас убогих.

И обращается к сопровождающим его бойцам:

— Пленных на допрос…

Допрос, вопрос и прочая военная лабуда нас меньше всего интересует. А вот как курочку сготовить, да еще и в горах да без костра и все это за пять минут, вот это да! Вот это серьезный вопрос, самый насущный на данный момент. Вот вы знаете как? Эх не служили вы в нашей роте! А вот для нас это не проблема. То что часть почвы из глины была, мы еще когда окопчики отрывали, приметили. Курочка потрошится ножичком, обмазывается мокрой глиной и… достается входящий в боевой комплект пирофакел он же сигнальный огонь и курочка им как в жаровне обрабатывается. Температура и скорость горения у пирофакела высокие, как и обещали: пять минут и птица готова к употреблению. Во как! Согласитесь, мы достойные потомки того солдата, что кашу из топора варил. Да, жрать захочешь всему научишься и по всякому исхитришься. Вместе с глиной и перья куриные отваливаются, кушать подано, жрите товарищи солдаты. С одной стороны курочка пережарена и почти обуглена, а с другой сыровата? Ничего и такая за деликатес сойдет, руками на куски птицу рвали, да потом поедали. Только течет жир по губам, но не мимо и не на х/б, а на заботливо подставленную лепешку, чтоб значит ни капли добра не пропало. Что такое для голодных молодых здоровенных лбов три курицы? Одну то мы сразу, как только сготовили, ротному отослали. Маловато будет, так еще и лепешки есть, да сыр овечий. Подзаправились, не досыта конечно, но пока хватит. В сладкой сытой истоме закрываю глаза, одев трофейный халат согреваюсь. Готов к дальнейшему прохождению службы: «Хоть в горах еб…ся, хоть по б…м ползать» — это присказка у нас такая была. Гор много было на всех хватало, а вот б…дей? Да вот не было их у нас, не для солдатского рыла такая роскошь. Ничего, б…дей, нам политработники из округа или штаба армии заменяли. Те язычками тоже профессионально работали, пожалуй даже и получше чем их коллеги из женского проституционного цеха. Я не про ротных замполитов говорю. Те то обычными офицерами были, на операциях боевыми группами командовали. Уровень говна в каждом ротном замполите зависел не от должности, а от личных качеств. А качества эти в принципе, как говорят сейчас экологи, соответствовали ПДК — Предельно допустимому коэффициенту.

«Товарищи солдаты! — с закрытыми глазами вспоминаю как профессионально работает язычком весь выхоленный в новеньком отлично подогнанном обмундировании молодой подполковник из политотдела округа, — Здесь в Афганистане, вы в первую очередь защищаете южные рубежи нашей Родины!»

Это весной еще согнали нас лекцию. А мы только день как с очередной операции пришли, толком еще не отдохнули. На хрен нам эта лекция не нужна, но слушаем, голос у подполковника громкий, а уши не заткнешь. От скуки смотрю по сторонам. Вижу знакомый боец из комендантского взвода бегает мимо нас, туда на склад, сюда в штаб бригады, туда — сюда. В руках у него вместительный общевойсковой вещмешок, со склада несется — мешок пухлый, со штаба бежит — мешок жалко обвисший, пустой. Солдат я уже опытный, и всегда готов к бою: «А где бы чего пожрать урвать!» Делаю вид что по великой и неотложной нужде лекцию покидаю. Недовольно смотрит на меня политработник, я ручкой животик потираю и гримасу строю жалостливую извиняющуюся, типа того: «Рад бы вас и дальше слушать товарищ комиссар, да вот ведь какая незадача, животик заболел, в сортир надо. Вы уж не взыщите, с убогого то» Вышел, притаился за палатками и комендантскую обслугу ловлю. Бежит милый, с полным мешком со склада бежит.