Анкеты нужны для того, чтобы определить, каким родом деятельности интересуется ученик, и организовать ему экскурсию по соответствующему месту работы. Это часть новомодной программы обучения, призванной внушить каждому ученику желание работать на компанию. Дело обычное, наверно, в каждой школе есть что-то подобное.

Проблема в том, что проходит такая экскурсия сразу после экзаменов. Иначе говоря, сейчас я трачу на эту фигню своё драгоценное предэкзаменационное время.

— И почему я должен заниматься этим в такое время?.. — Поёжился я.

Я сортировал анкеты по родам деятельности, а Хирацука сидела за столом и дымила сигаретой.

— Да потому что сейчас самое время, Хикигая. Не слышал, что сразу после летних каникул будешь выбирать направление обучения на третьем году?

— Никак нет, мэм.

— А должен был слышать на классном часе…

— Ну, меня там не было, вот я и не слышал.

Нет, правда, с чего вдруг «классный час»? Нет там ничего классного. Ненавижу. И вообще, тошнит меня от от этой системы заниматься своими делами в школе. Вам дают шанс встать перед классом и отдавать распоряжения, но мне хотелось бы, чтобы все перестали меня при этом игнорировать. Вот когда говорит кто-то вроде Хаямы, все внимательно слушают и улыбаются, прямо как в счастливой семье. А когда говорил я, никто и слова не сказал. Что за чёрт? Меня даже не освистали, все просто делали вид, что меня тут вообще нет.

— …Как бы то ни было, экскурсия состоится сразу после экзаменов, перед летними каникулами. Так что ты должен идти на экзамены с ясной целью, а не витая в облаках, — сообщила Хирацука. — Хотя сомневаюсь, что это сработает, — добавила она, выпуская клуб дыма.

Старшая школа Соубу, в которую я хожу, заточена под подготовку к поступлению в университет. По большей части ученики и надеются поступить, они и в самом деле вышли на следующий уровень и даже дальше. Они с самого момента поступления это в голове держат.

Может, потому, что я сразу прикинул, что университет — это просто четырёхлетний мораторий, но так называемых «перспектив на будущее» у меня не было. Я уже чётко подумал о том, чем собираюсь заниматься, когда вырасту. Идти работать определённо не хочу.

— Похоже, ты опять о какой-то ерунде думаешь… — Закатила глаза Хирацука. — Ты в естественнонаучную группу идёшь или гуманитарную?

— Ну, понимаете, это, я…

— А, вот ты где!

Прервал меня громкий голос.

Девушка гневно тряхнула головой, махнув светлыми волосами, собранными в шарик с одной стороны. На ней как обычно были короткая юбка и блузка с двумя-тремя расстёгнутыми пуговицами, демонстрирующая незаурядную грудь. Юи Юигахама, с которой я недавно познакомился. Да, недавно, несмотря на то, что мы в одном классе учимся. Сами видите мои таланты к общению.

— А, привет, Юигахама, — отреагировала Хирацука. — Извини, что позаимствовала у тебя Хикигаю.

— О-он вовсе не мой! В-всё нормально!

Юигахама отчаянно замахала руками, словно говоря «Да нафиг он мне вообще сдался!». Такая бурная реакция задевает за живое, знаете ли.

— Чего тебе? — Поинтересовался я.

Но ответила не Юигахама, а внезапно выросшая позади неё другая девушка. С затянутыми в два хвоста чёрными волосами, всё ещё подпрыгивающими от резкого движения.

— Ты не пришёл в клуб, и мы отправились тебя искать. Юигахама отправилась, я имею в виду.

— Хм, можно было и не добавлять. Я так и понял.

Черноволосая девушка, единственной привлекательной чертой которой является её внешность — это Юкино Юкиносита. Она красива как фарфоровая кукла, аж дух захватывает. Но и манеры её столь же холодны, как фарфор. Как вы уже должно быть поняли по её реакции на меня, мы отнюдь не лучшие друзья.

Мы с Юкиноситой состоим в одном клубе — клубе помощников, который она возглавляет. И по ходу дела постоянно готовы перегрызть друг другу глотку, лишь иногда ладить удаётся. Как правило идёт безнадёжная нескончаемая перепалка с активным посыпанием солью чужих ран.

Юигахама скрестила руки на груди и нахмурилась.

— Я бегала по школе и спрашивала всех, не видели ли они тебя. — Пожаловалась она. — А все лишь говорили «Хикигая? А кто это такой?». Это та-а-а-ак странно…

— Вот этого говорить не стоило.

И как эта зараза ухитряется каждый раз всадить мне пулю в самое сердце? Она же даже не целится. Прирождённый снайпер, что ли?

— Это та-а-а-ак странно, — зачем-то повторила она, нахмурившись. Ну спасибо. Информация, что в школе меня никто не знает, второй раз вошла мне под рёбра.

Но не всё так плохо, особенно если сам в школе знаешь многих. Раз меня за всё это время никто не заметил, теперь я знаю, какая профессия мне подходит просто идеально. Ниндзя.

— Что? Ну извини. — Извини, что никто не знает о моём существовании. Впервые в жизни извиняюсь за нечто столь печальное.

Не будь у меня такая сила воли, слёзы фонтаном бы ударили.

— Н-не проблема, но… — Юигахама начала крутить пальцами. — Э-это, ну… — И смущённо надула щёки. — Д-дашь мне свой телефон? П-понимаешь, странно, когда приходится бегать и искать тебя повсюду… И всякий раз, когда начинают спрашивать о наших отношениях, это так смущает…

Она покраснела, словно одно то, что она отправилась искать меня, смущало её до невозможности. И отвернулась, скрестив руки на груди и поглядывая на меня краем глаза.

— Ну-у, делов-то…

Я достал свой мобильник. Юигахама тут же выхватила свой огромный блестящий телефон.

— Что общего у этого кирпича с мобильником?

— А? Ну разве не мило?

Фыркнула она, демонстрируя мне аляповатый ремешок, на котором болталась и позвякивала какая-то побрякушка, напоминающая гриб.

— Меня не спрашивай. Я в эстетическом чувстве шлюх не разбираюсь. Так ты любишь блестяшки? Стекляшки, или суши, или что ещё?

— А? Суши? И не называй меня шлюхой!

Юигахама одарила меня взглядом разъярённого монстра.

— Хикигая. Если ты говоришь «блестяшки», значит, ты в самом деле не представляешь себе, что такое быть старшеклассником.3 Никто не кладёт стекло в суши. — Вмешалась Хирацука, блеснув глазами. — Но это просто суши.

Как же меня бесит её вид «Как здорово я сказала!»…

— Если ты не видишь красоты, может, дело в твоих глазах дохлой рыбы?

Репутация моих глаз всё сильнее и сильнее. Сдаюсь.

— Слушай, — сказала Юигахама, — можешь синхронизировать свой телефон с моим?

— Не-а. Не могу, у меня смартфон.

— А-а? Я что, набирать должна? Что за дела.

— Мне такая функция не нужна. Я вообще мобильники ненавижу. На.

Я сунул свой телефон Юигахаме. Та нервно его подхватила.

— Н-набираю, хех… готово. Стоп, ты так легко отдаёшь свой телефон в чужие руки? Поразительно.

— Ха, ну и что, если кто в него заглянет? Всё равно там только от сестры сообщения, да с Амазона.

— Ого! Серьёзно?! Погоди, Амазона?

Оставь меня в покое.

Юигахама начала набирать на телефоне с невероятной скоростью. Совсем не так, как я — быстро и точно. Дарую тебе титул Айртона Сенны мобильников.

— Ты так быстро набираешь…

— А? Да нормально я набираю. Может, у тебя просто пальцы закостенели, потому что ты никому не пишешь?

— Я оскорблён до глубины души, — заявил я. — Я всю среднюю школу с девочками переписывался.

Бум. Юигахама уронила мой телефон. Блин, что ты творишь с моими вещами?

— Не может быть…

— Ты хоть понимаешь, как безжалостно это прозвучало? Или не понимаешь? Поработай над этим.

— …Ой. — Дала задний ход Юигахама. — Я просто, ну, не могу представить тебя с девочкой, Хикки…

Она подобрала уроненный мобильник, смущённо улыбаясь.

— Глупая девчонка. Я превосходен. Позволь объяснить тебе, насколько я великолепен. Когда у нас тасовали классы и все обменивались номерами, я был настолько популярен, что просто стоял с телефоном в руке и смущённо оглядывался, а эта девочка подошла ко мне и сказала «Ум-м, ладно, давай обменяемся».