"Лидер соцпартии заявил, что обнародование имеющихся у него записей может привести к импичменту президента Леонида Бунчука".

"Стужа обвинил Бунчука в "заказе" Горделадзе. От имени своей парламентской фракции "Левый центр " ее лидер Александр Стужа заявил: "Профессионально организованное исчезновение, пассивность следствия, игнорирование элементарно необходимых действий, неубедительность пояснений высоких милицейских чинов наводит на мысль о специфичности спланированного дела "",

Владимир Латвин:

"На Украине было время и хуже, но не было времени подлее".

"Пресс-служба президента уполномочена заявить, что обвинения Александра Стужи в адрес Президента Украины Леонида Бунчука и главы администрации Президента Владимира Латвина о причастности к исчезновению журналиста Георгия Горделадзе не имеют под собой никаких оснований и являются инсинуациями, и, соответственно, как оскорбление и клевета подпадают под действие Уголовного кодекса Украины".

"Александр Стужа... потерпев поражение на президентских выборах и катастрофически теряя остатки своего политического рейтинга, не в первый раз прибегает к скандальным методам, чтобы привлечь к себе внимание и как-то удержаться во властных структурах".

"Глава администрации президента Владимир Латвии заявил о намерении подать в суд на лидера соцпартии Стужу. Сумма ущерба, которую Латвии намерен истребовать с Александра Стужи, равна тридцати трем гривнам. Видимо, по аналогии с иудиными сребрениками".

"Центр общественных связей МВД Украины обратился к Генеральному прокурору Украины Михаилу Щкопенко "для проверки фактов, изложенных в заявлении Александра Стужи и соответствующей правовой оценки по этому поводу"".

"Александр Стужа заявляет, что записи, переданные ему сотрудником СБУ, - подлинные, они уже прошли экспертизу на аутентичность за границей. Как сообщает наш корреспондент, запись не очень четкая, однако голос президента Бунчука на ней различим хорошо".

"Бунчук - палач!"

* * *

Обнорский подъехал к дому. Чертова "шестерка" наконец-то отвалила. Андрей запомнил ее номер, проводил внимательным взглядом и сквозь зубы матюгнулся.

Коля Повзло кружил по квартире, как зверь в клетке.

- Чернобыль! - сказал он Обнорскому.

- Чернобыль уже был, Коля.

- Это политический Чернобыль.

- Не горячись, Коля. Еще неизвестно, что это за пленки. Подлинные или фальшак? Ты сам их слышал?

- Нет, разумеется. Но даже если фальшак - все равно это политический Чернобыль. Оппозиция навалится на Бунчука так, что мало не покажется. Вполне возможен импичмент, даже если записи - левые... Люди в таких случаях реагируют нервно: хоть пять экспертиз проведи, и если даже все пять дадут заключение, что пленки фальшивые, народ все равно скажет: э-э, нас не проведешь. Горделадзе убил Бунчук. Тем более что Стужа на Украине пользуется известным уважением.

- Я пошел в сортир, - проорал Родя в прихожей.

- Относительно реакции населения ты, безусловно, прав... К власти люди - что в России, что на Украине - относятся с большим недоверием, подозревают во всех смертных грехах... Положение у Бунчука незавидное. Надо достать эти записи. Сможешь, Коля?

- Сделаем,- сказал Коля.- Но все равно - Чернобыль. Вот ведь абсурдная ситуация: президент "заказал" журналиста! Абсурд? Полный абсурд! Но хрен кому чего докажешь. Сейчас начнется! Сейчас такое начнется, что шалости Билла с Моникой покажутся детским пустяком...

Обнорский сидел за столом, курил, а Коля ходил по кухне туда-сюда и рассуждал о геополитическом значении "пленок Стужи" и о размахе предстоящих политических штормов на Украине. Потом он подошел к туалету, встал против двери и заорал:

- Ты, полярник хренов! Ты что - зимовать там собрался?

Дверь распахнулась, и выскочил Родя с рулоном туалетной бумаги в руках.

- А я что? - сказал Родя. - Я ничего... Я вот тебе, Мыкола, бумажки припас... мягонькой.

Коля молча взял у Родиона рулон, повертел в руках:

- Мягкая, говоришь?

- Мягкая, Коля, мягкая.

- Все равно - Чернобыль, - сказал Коля и скрылся в сортире.

- Дурдом, - прошептал Обнорский.

* * *

Когда Повзло ушел добывать записи, Обнорский сказал Родиону:

- Слушай, Родя... есть темочка одна. Давай обмозгуем.

- Давай. А что за темочка?

- А вот слушай. У Горделадзе всю дорогу были проблемы с деньгами... Так?

- Так.

- Но все же он как-то выкручивался.

- Занимал, перезанимал.

- Занимать-то занимал. Но долги ведь отдавать надо. Около трех тысяч он в конечном итоге так и не отдал... Бог с ними. Но остальные-то свои долги он как-то гасил. Значит, где-то он брал деньги, а?

- Действительно, - озадаченно произнес Родион.

- Вот давай-ка сядем и прикинем доходы Горделадзе, начиная с января, и его расходы за тот же период.

- Логично, шеф, - поддержал Родион. Через минуту Обнорский и Каширин сидели, обложившись бумагами. Родя выписывал в столбик все известные доходы Горделадзе, Андрей - расходы. Многое приходилось прикидывать приблизительно.

- Интересно, - сказал Обнорский, когда они сличили свои цифири. - Что скажешь, Родион?

- Бухгалтерия - увлекательная наука, - ответил Каширин.

- Весьма, - согласился Обнорский.

Сравнение видимых доходов и расходов Георгия Горделадзе за двухтысячный год показало превышение расходной части над доходной на сумму не менее десяти тысяч долларов...

* * *

Зазвонил телефон. Каширин снял трубку, потом протянул ее Андрею:

- Тебя.

- А кто там?

- Не знаю, мужик какой-то.

- Алло, - сказал, взяв трубку, Андрей.

- Андрей Викторович? Мы с вами не знакомы, и моя фамилия вам ни о чем не скажет, поэтому я, извините, не представляюсь... Вы расследуете дело об исчезновении Георгия Горделадзе?

- А вы кто? Как, простите, вас зовут?

- Николай.

- Весьма приятно. Я вас слушаю, Николай.

- Я хочу вам помочь, Андрей Викторович.

- Как же вы собираетесь мне помочь?

- Вас интересует полная версия записей Стужи?

- Предположим. Сейчас это всех журналистов интересует.

- Я могу ее вам продать, - сказал человек, представившийся Николаем. Полную версию и за разумную цену.

- Любопытно. Сколько же вы хотите?

- Недорого. Сто долларов кассета.

- А сколько у вас кассет?

- Одиннадцать штук. Полный комплект.

- Тысяча сто баксов? Не такие уж и маленькие деньги, Николай.

- А где вы еще эти записи возьмете? А у меня товар с гарантией, качественный. Полная, подчеркну, версия. Без купюр.

- Хорошо, давайте поступим так - я куплю у вас одну кассету...

- Нет! Или все, или ничего. Я и так здорово рискую. Если надумаете приходите в двадцать ноль-ноль к монументу воссоединения Украины с Россией. Знаете, где?

- Знаю, - ответил Обнорский.

- Приходите один. Только один. Если еще кто-то с вами будет - контакт не состоится. Все.

В трубке пошли гудки отбоя. Обнорский задумчиво почесал затылок телефонной трубкой... Полная версия?

* * *

Повзло и Каширин уговаривали его не ходить.

- Эти "кассеты" ничем не лучше конверта, который подбросили нам, убеждал Коля. - Откуда ты знаешь, что это за тип и что он тебе подсунет с этими кассетами? Откуда он взялся? Кто дал ему этот телефон?

- Коля, - отбивался Андрей, - я тоже задаю себе эти вопросы. И ответа пока не знаю.

- Тем более не надо ходить на эту встречу, - сказал Родион.

- Послушайте меня, ребята. Во-первых, у этого человека есть корыстный мотив. Это очень важно... Вот если бы он сказал: хочу вам помочь бескорыстно, тут я бы, пожалуй, насторожился. А он откровенно корыстен и, кстати, труслив. Во-вторых, риск всегда есть. Если ты хочешь совсем без риска, то надо менять ремесло. Так что я пойду - встречусь с этим Николаем. Ты же добыл только двадцать минут записи? - Андрей кивнул на диктофон.