Теперь в поведении жрецов появилась какая-то скованность, аскетическая сухость, и это сразу же заметил Рагуши.

— Да плюньте вы на свои церемонии! — воскликнул он. — Мой брат — ваш брат. Кстати, его очень любят ближайшие слуги нашего Единого. Он с ними не раз пробовал ваш божественный напиток.

Это, видимо, сразу помогло. Хмельной напиток, который изготовлялся на Атлантиде, тайком перевозили на Фаэтон такие доверенные лица, как Рагуши. Жрецы Всевышнего на Фаэтоне давно уже пристрастились к этой жидкости. Конечно, Бессмертный ничего не знал об этом — все-таки не такой уж он всевидящий, как считают.

— Где же моя жена? — спросил Рагуши у верховного.

— Ты что, ослеп? — засмеялся тот. — Разве не видишь? Вон стоит.

Коля посмотрел туда, куда показал жрец. У решетчатой ограды, окружавшей космодром, стояла красивая молодая женщина в розовой одежде. Видно, этот цвет подсказал ей сам Рагуши — фаэтонские женщины во время космических встреч и разлук всегда надевали розовое — это стало уже традицией.

Женщина затуманенными от слез глазами смотрела на своего космонавта и послушно ждала, пока он освободится от всемогущих жрецов. Она земная женщина, и ей не годится мешать богам. Рядом с ней стояли два золотоволосых мальчика.

Коля с изумлением смотрел на них и думал: «Неужели же дети Рагуши вырастут рабовладельцами?».

А Рагуши, увидев жену и детей, побежал к ним. Он был несдержан, порывист, как, впрочем, всегда и во всем, и, подхватив на руки детей, бегал с ними по плитам космодрома, выкрикивая:

— Атлант! Посейдон! Заждались? А я привез вам подарки от ваших братьев. Они вас очень любят… А вы их любите?

Он прижимал сыновей к широкой груди, а они льнули щеками к его скафандру и ничего не слышали, потому что сами были без скафандров.

Поставив детей на землю, Рагуши обнял жену.

Жрецы взлетели в воздух и исчезли из виду, а Рагуши, забыв о Ечуке и Коле, ушел вместе с женой и детьми. Но по дороге, вспомнив о своих космических переселенцах, остановился и крикнул:

— Извини, Ечука! Я забыл, что у тебя нет плаща. Возьми мой в ракете… Ах, правда! Один на двоих. Не годится. Гуляйте так. Я вас потом найду…

Отец усмехнулся.

— Не волнуйся, походим пешком. Не заблудимся…

И вот они стоят на высокой горе, почти до самой вершины покрытой пышной растительностью. Подняться туда было сравнительно легко, так как Земля в полтора раза меньше Фаэтона и здесь они весили соответственно меньше.

За зелеными террасами гор открывались необъятные морские просторы, посреди которых кое-где зеленели островки. А между гор, в большой котловине, лежал белый, исчерченный полосками запутанных улиц большой земной город — столица Атлантиды. Он вовсе не был похож на фаэтонские города, приспособленные для жизни в сером мраке, среди вечных снегов и морозов. Здесь были не нужны ни генераторы климата, ни сферические, полупрозрачные крыши. Здесь скорей нужно было защищаться от жгучего солнца и от щедрых ливней, о которых на Фаэтоне не имели никакого представления.

Город сооружен из гранита и мрамора. Кое-где дворцы имеют, правда, тоже сферические крыши, но это, очевидно, только по традиции. В большинстве же здесь была своя, земная архитектура. Тонкие мраморные колонны с бронзовыми капителями украшали каждый дворец и каждый храм. Улицы и площади вымощены мраморными плитами. А в центре города на зеленом холме, возвышавшемся над столицей, стоял белый храм верховного жреца — самое величественное сооружение в городе. Храм этот был тоже окружен мраморной колоннадой. А на его белой крыше, сделанной в виде призмы, на самой верхушке ее сияла чистым золотом монументальная фигура Единого.

Поднятая вверх рука Бессмертного была устремлена в небо: там — рай, там — блаженство! Левая нога его что-то топтала, но что именно — разглядеть было трудно.

Все вокруг было щедро озарено солнцем, и сама земля излучала солнечное тепло, окутывая им каждое растение, каждое живое существо.

— Вот планета, на которой завтра забурлит могучий разум, — патетически воскликнул Ечука-отец.

Вскоре они спустились с горы и направились в город. Пройдя около одного ша [5], они увидели огромную каменоломню, где под жгучим солнцем работало несколько тысяч рабов. Каменоломня была похожа на взбудораженный муравейник, а полуголые люди, несущие на плечах тяжелые белые камни, — на маленьких муравьев со своими личинками.

Надзиратель, стоя на отполированной тысячами ног мраморной скале, мог достать кнутом спину раба на любом расстоянии. Кнут, громко щелкая, оставлял кровавые полосы на голых спинах, но рабы даже не поворачивали голову в сторону своего мучителя.

Со всех сторон каменоломню окружали оголенные до пояса воины с бронзовыми копьями, на груди у них висели медные бляхи, а на широких кожаных поясах — бронзовые мечи.

— Вот на чем держится Атлантида! — с болью сказал отец.

Неожиданно там появилось несколько фаэтонцев. Очевидно, до этого они стояли где-то в пещере или за выступами скал, так как раньше их не было видно.

На поднятой ладони правой руки каждый из них нес громадную каменную глыбу. Глыбы эти были в сотни раз тяжелей, чем те, которые носили рабы. Но фаэтонцы держали их с такой легкостью, словно это были обыкновенные яблоки. Даже Коля, хорошо знающий, что глыбам этим сообщены гравитационные свойства и они почти ничего не весят, не мог смотреть на эту процессию без восхищения.

— Вот это работа!.. — крикнул он. — Зачем же мучить людей? Ведь это так просто.

Но вскоре он понял, что это был всего лишь предметный урок землянам — демонстрация могущества «богов». Рабы падали на колени, фаэтонцы переступали через них, будто это были камни, и спокойно шли дальше. Потом они взлетели над каменоломней вместе со своим грузом и исчезли из глаз.

И все началось сначала…

— Уйдем отсюда! — крикнул Коля. — Почему фаэтонцы такие жестокие?!

— Для властителей не существует людей, — грустно ответил отец. — У них есть только материал, из которого сооружается храм истории.

И показал на золотую фигуру Бессмертного. Теперь можно было рассмотреть, что именно топтал он — это были извивавшиеся в адских муках грешники. Кто они — фаэтонцы или земляне?…

Прошло немного времени, а отец с сыном почувствовали, что земное солнце действует на них губительно. Они прикрывали полами плащей скафандры, защищая голову от лучей солнца, но щеки и кисти рук были уже сожжены и очень болели. А перед глазами плавали огненные пятна. У них едва хватило сил, чтобы вернуться в город…

Рагуши нашел их на улице. Он слегка пошатывался, словно моряк на палубе во время шторма. Очевидно, атланты уже угостили его своим напитком.

— А-а, чтобы вас вулкан проглотил! Я уже с ног сбился. Где это вас носило?… Скорей пойдем к верховному.

В большом зале храма стояли длинные столы. Сюда были приглашены жрецы со всей Атлантиды. Они сняли свои позолоченные плащи и скафандры. В зале была атмосфера, в которой могли дышать фаэтонцы. Теперь в скафандры прятали головы многочисленные слуги верховного жреца — потомки выращенных на Фаэтоне людей. Они подавали еду и большие сосуды с вином.

Рагуши помог Коле и Ечуке снять скафандры и повел их к столу, усадив рядом с собой.

Жрецы уже порядком выпили и громко спорили. На новых гостей никто не обратил внимания. Коля стал прислушиваться к их спору.

Верховный жрец — тучный человек с блестящим черепом без единого волоска говорил костлявому, аскетического склада, соседу.

— Пустыни тебя пугают? Напрасно!.. Мы их создадим всюду, где начали возникать непокорные державы… Мы заставим бунтарей жить в горячих песках. Мы не оставим им ни единого корешка, ни одной капли воды. И тогда они признают власть Единого.

Высокий сухощавый жрец покачал головой.

— Какой в этом смысл?… Мы бы действовали значительно умнее, если бы превратили землю в гигантскую оранжерею. Тут можно выращивать столько съедобных плодов, что ими можно было бы накормить даже беловолосых.