Чтобы попасть внутрь, гости должны не только преодолеть охрану на первом этаже, но также пройти мимо этой женщины. Ожидая, пока она освободится, я посмотрела через широкую арку, которая вела к главному призу — «Гастонс». У меня перехватило дыхание, когда я увидела, как там красиво. Позади множества столов, покрытых льняными скатертями и освещённых мерцающими свечами, не было стен. Вместо них были окна от пола до потолка, за которыми открывался самый прекрасный вид из всех мною виденных.

Последние оранжевые и фиолетовые всполохи заката освещали ресторан и придавали ему бронзовое сияние. За стеклом сверкали в ослепительном великолепии огни зданий Манхэттена.

Даже после почти трёх лет я не могла не восторгаться тем, что именно здесь я живу, что повсюду меня окружает величие Нью-Йорка.

— Мисс?

Администратор вернула моё внимание к текущей миссии — пройти через арку.

— Да, я здесь, чтобы встретиться с Шаной Прайс. Думаю, у нас бронь на шесть часов.

Быстро проверив электронный планшет, девушка улыбнулась.

— Да, вижу. Давайте я покажу вам столик. Мисс Прайс уже на месте.

Я следовала за изящной девушкой, пока она лавировала между столами. Даже в столь ранний час большинство мест оказались заняты счастливыми клиентами. Их негромкое бормотание добавило чувство причастности к элите, когда я подумала о Шане.

Мы с ней были соседками с тех пор, как обе перебрались в Нью-Йорк. Это было счастливое совпадение. Обе недавно выпустились из колледжа, обе из маленьких городков, мы оказались в паре на сайте недвижимости, когда обе последовали за работой своей мечты в большой город.

Моя работа — в «Бьюкенен и Уиллис Фармацевтика», а её — в «Сакс». Да, «Сакс» на Пятой Авеню, той самой Пятой Авеню на Манхэттэне. Хотя при виде Шаны вы могли поклясться, что она выглядит как модель, её мечта — работать продавцом.

Когда она не в Нью-Йорке, то летает по модным показам и инспектирует компании по производству одежды.

Получив её сообщение, я спросила, почему мы идём в «Гастонс», и как ей удалось заполучить столик. Она ответила, что мы празднуем, и деньги решают всё.

Я уже слышала про деньги; однако, когда я оглядела окружение, то была уверена, что даже если все мои деньги соберутся и позовут друзей, это будет шёпот по сравнению с шумом денег других клиентов.

Возле огромного окна, за которым виднелась величественная линия горизонта, я приметила Шану. Наши глаза встретились, её фирменная улыбка стала ещё шире, а рука взлетела вверх, чтобы махнуть в моём направлении.

— Ваш столик, — сказала администратор, выдвигая для меня стул.

— Спасибо.

В ответ девушка слегка кивнула — возможно, только дёрнула подбородком, я не уверена, — развернулась и исчезла в лабиринте столов.

— Я так рада, что ты смогла со мной встретиться, — сказала Шана, её голубые глаза сверкали.

Я покачала головой и подняла атласную салфетку.

— Что же случилось? Ты выиграла в лотерею? — я наклонилась ближе. — Я даже не знала, что ты играешь.

— Нет, но играла.

— Я не понимаю.

— Ну, это было что-то вроде выигрыша в лотерею, и нам нужно отпраздновать.

Слово "отпраздновать" всколыхнуло воспоминания о свадьбе Скарлетт. Я оттолкнула мысли о звонке мамы и сосредоточилась на Шане. Когда я это сделала, салфетка выскользнула из моей руки. Я быстро сползла с сиденья, чтобы вернуть её.

— Извините, — произнёс низкий голос, когда чёрные кожаные лоферы остановились рискованно близко к тому месту, где я сейчас стояла на коленях, спасая свою салфетку.

Рассмотрев обувь, я подняла глаза и резко втянула воздух.

Надо мной возвышались длинные ноги, одетые в сшитые на заказ брюки. Когда я проследила по ним взглядом, они привели меня к подтянутой талии, чёрному ремню и белой рубашке, застёгнутой на широкой груди. Я с трудом сглотнула ком в горле, когда узнала широкие плечи, затянутые в подходящий по размеру пиджак. Сжав салфетку, я поднялась на ноги, внезапно оказавшись лицом к лицу с одним из владельцев компании, в которой я работаю.

Моё лицо вспыхнуло от смущения, когда он прищурил мерцающие зелёные глаза и наклонил голову. Всего несколько сантиметров отделяли меня от одного из самых красивых мужчин из всех, которых я когда-либо встречала. Ему бы украшать обложку GQ, а не коридоры «Бьюкенен и Уиллис».

Его твёрдые губы сложились в сдержанную ухмылку, а скулы приподнялись в изумлении.

— Мисс Джонс.

Уставившись в изумрудные моря, я пыталась притвориться, будто только что не стояла на коленях в шикарном ресторане прямо перед Дунканом Уиллисом.

— Мистер Уиллис, — проскрежетала я. Нервничая, я отступила на шаг. Будто момент и так не был достаточно неуклюжим, я рискованно пошатнулась на высоких каблуках.

Без промедления он потянулся и схватил меня за локоть, придавая устойчивости. Хотя он только что спас меня от того, чтобы выставить себя ещё большей дурой, впечатавшись лицом в то, что — могу только представить — является твёрдой хорошо очерченной грудью, от этого прикосновения через мой мозг внезапно прошло электричество. Его хватка задержалась на мне, и эта энергия опалила мою кожу.

Когда я наконец оторвала от него взгляд, то заметила позади него женщину, Дженнифер Миллер. Её только недавно приняли в «Бьюкенен и Уиллис» в отдел маркетинга. Поскольку я работала в отделе кадров «Бьюкенен и Уиллис» с тех самых пор, как приехала в Нью-Йорк, то в нашем офисе не было ни одного сотрудника, кого я не знала бы в лицо и по имени. Также не было никого в наших региональных офисах, кого я не знала бы по имени.

Хотя мой разум заполнило тепло его прикосновения, я тут же предположила, что план мисс Миллер на сегодняшний вечер включал сделать всё, что в её силах, чтобы вскарабкаться по карьерной лестнице. По слухам, никто не говорил мистеру Уиллису "нет". И потом, я не уверена, зачем кому-нибудь делать это.

— Мистер Уиллис, мисс Миллер, — сказала я с кивком, освобождая свою руку и заполняя повисшую паузу.

Дженнифер выглядела также неловко, как я себя чувствовала. Она права, думая, что сотрудник отдела кадров только что поймал её с начальником — хотя я обдумаю эту мысль позже, поскольку сейчас меня переполняет шок от ощущения кожи мистера Уиллиса.

— Хорошего вечера, мисс Джонс.

— И вам.

Я прижала салфетку к груди и с облегчением опустилась на свой стул.

Когда они ушли, Шана наклонилась ко мне.

— Это был... это тот Дункан Уиллис, о котором ты мне рассказывала?

Я небрежно пожала плечами.

— Может, я упоминала о нём раз или два.

Глава 2

Шана глядела на меня с такой многозначительной ухмылкой, что я потянулась за стаканом воды. Прозрачная жидкость плескалась в хрустале, пока я делала всё, что в моих силах, чтобы успокоить нервы, надеясь не добавить залитую льняную скатерть к своим сегодняшним выходкам.

Эта внезапная встреча была бы не так плоха, будь на его месте кто-нибудь другой.

Вместо этого я онемела, пытаясь охватить то, что в шикарнейшем ресторане Мидтауна я стояла на коленях перед Дунканом Уиллисом. Он не только умён — у него в голове половина всех мозгов в «Бьюкенен и Уиллис Фармацевтика» — но он ещё и неприлично богат и настоящий секс-символ. Недавно его назвали одним из самых желанных холостяков Нью-Йорка. То, как он носит на своём шестифутовом теле сшитые на заказ костюмы, должно быть объявлено вне закона. С его черными, как смоль волосами и потрясающе зелёными глазами он может расплавить трусики одной только ухмылкой.

Ерзая на своем стуле, я, без сомнения, представляла в данный момент ни что иное, как расплавленный воск.

Я сжала бёдра и добавила стояние на коленях перед Дунканом Уиллисом в список того, о чём я не буду думать прямо сейчас.

— Нет, милая, — произнесла Шана, — ты упоминала о нём больше, чем несколько раз, но теперь я понимаю, почему. Он горяч с большой буквы Г.

Я уставилась на воду в высоком стакане. Её поверхность была гладкой, показывая, что мои нервы уже пришли в норму, или, по крайней мере, я выглядела спокойнее, чем себя чувствовала. Мои трусики... ну, этим вопросом лучше задаться в другой раз.

— Он такой, — согласилась я. — Не сомневаюсь, что Дженнифер на пути к вершине карьерной лестницы.

— Ну, как иначе? Если он — лестница, то почему ты не карабкаешься? Вместо этого ты встречалась с этим неудачником Тимоти Коулом. Думаю, тебе нужна компания, чтобы сходить на другое свидание. В конце концов, ты здесь около трёх лет. — Она поиграла бровями. — Бьюсь об заклад, вид сверху — с него — будет весьма хорош.

Я хихикнула, пытаясь не представлять, каково это.

— Это не для меня, и кроме того, он даже не знает о моём существовании.

— Он знает, как тебя зовут.

— Он разговаривает со мной только в тех случаях, когда нужно сделать чёрную работу: забронировать отель или проверить счёт. Его просьбы никогда не включали что-нибудь из моих должностных обязанностей. — Я пожала плечами. — Конечно, это не значит, что я ему откажу.

Шана склонила голову набок, её светлые волосы упали на плечо.

— Если я правильно помню слухи, которые ты мне пересказывала, немногие ему отказывают. Я бы не отказала.

— Ладно, — призналась я, покусывая нижнюю губу. — Согласна. Не раз и не два бывало, что я представляла, как он просит меня о другом — о том, что идёт вразрез с политикой компании.

— Это идёт вразрез с политикой компании, только если вы в офисе, — прояснила Шана.

Мои щёки потеплели от эротичных картинок, просочившихся в мысли.

— Посмотри, как у тебя порозовели щёки, — сказала она. — Кто бы мог подумать, что под твоим строгим и пристойным деловым нарядом скрывается сексуальная кошечка?

После того, как официантка наполнила наши бокалы вином и приняла заказ, я заговорила:

— Хватит о Дункане Уиллисе. Расскажи, что мы празднуем, и как ты смогла позволить себе этот ресторан... — я развернулась к окну, — и столик с таким видом.