- И что вы предлагаете, госпожа?

- Взять все в свои руки.

- Проще говоря, устранить основную причину беспокойства? Вы правильно заметили: Тиберис - это символ. Неожиданная смерть басилевса вызовет волнения в народе и недоумение в армии. К тому же у него нет прямого наследника мужского пола, только дочери.

- И вы женаты на старшей и любимой. Не забудьте, история помнит не менее десятка случаев, когда трон Божественных занимали женщины и счастливо правили долгие десятилетия. Сенатор Луций, вам не следует забывать, что и вы тоже принадлежите к ветви Аврелиадов. Династия не прервется.

- А брат Тибериса? А его бесчисленные дяди? Говорите, нет сыновей?.. У него куча незаконных детей, а по аррскому уложению девятьсот шестнадцатого года стоит им доказать родство - и они могут также претендовать на дворец Хрустального мыса.

Женщина парировала:

- Никто из перечисленных вами зажравшихся бездельников не держит в руках эпархию Арра, Сенат и стражу крупнейших городов. Большинство легатов и трибунов войска - ваши друзья. А если не друзья, то, по крайней мере, чем-то обязаны. Все знают, кто правит страной. Не Тиберис Аврелиад, а сенатор Луций Вителий.

- Допустим, вы меня убедили... Но мне не верится, что вы станете участвовать в столь опасном предприятии бескорыстно.

- Луций, вы любите свою жену? Так я и думала. Люди смертны, а на материках, да и в самой Аррантиаде делают отличные яды. После того как вы нацепите тиару аррантских кесарей, ваша супруга может тихо скончаться. Безусловно, вы будете тосковать и страдать, может, даже устроите жертвоприношения в ее память. Построите храм с выбитой на фронтоне надписью: "Драгоценной Аликриде Вителий от скорбящего мужа".

- Однако... Впрочем, Аликрида бесплодна. Вы смелы, госпожа. И, как я думаю, предполагаете, что истосковавшийся по женской ласке кесарь Луций Вителий женится снова?

- Предполагаю.

Сидевшая напротив сенатора невысокая молодая патрицианка скрывала лицо под прозрачным лиловым покрывалом, и Луций не мог разглядеть выражения ее глаз. Наверное, как всегда, хитрые и чуточку томные.

- Да перестаньте же бояться, сенатор! - выдержав долгую паузу, за время которой Луций отпустошил вместительный кубок с вином, воскликнула женщина. Неужели вам не надоело вечно быть вторым? Все почести, весь блеск, слава...

- ...Все заговоры, все отравители, все заботы и тяготы, - в тон продолжил Луций. - И вы в придачу. Замечательный набор. Но, если подумать...

- Сколько можно думать? - Женщина в лиловом тяжко вздохнула и вздернула плечики. - Когда начнется переселение, именно вы будете командовать стянутыми на Остров легионами. Если случится худшее - бунт и недовольство в армии, - нам же и лучше. Вы объявите народу и Сенату о вероломстве басилевса и поднимете мятеж. Хрустальный мыс незащищен... А одна ваша знакомая позаботится о том, чтобы стража не проявляла излишнего рвения. Помните события пятисотлетней давности? Свержение прежней династии?

Луций помнил. Тогда Сенат, недовольный правлением басилевса Герия Аргистиса, спровоцировал народные возмущения и посадил на престол Божественных первого кесаря из семьи Аврели-адов. Крови было пролито изрядно, однако патриции, в кои веки объединившись ради единой цели, достигли своего - правил не басилевс, а Сенат.

- А если переселение состоится и пройдет гладко? Знатнейшие семьи и обеспеченные горожане будут славить Тибериса. Именно он окажется избавителем Острова от несчетной орды дармоедов, основателем новых обширных колоний и войдет в историю под каким-нибудь пышным имечком наподобие Тиберис Собиратель Земель.

- И коротенькой строчкой в анналах будет упомянуто: "Приказы басилевса и его волю, продиктованную мудростью богов Киллены, исполнял сенатор Луций". Скажите спасибо, если еще имя правильно напишут.

- Хуже другое, - нахмурившись, сказал сенатор. - Меня очень беспокоит материк. Вы, госпожа, не хуже меня знаете, в чем причина моих сомнений. Мне не хотелось бы однажды узнать что мы воспользовались услугами силы, с которой не имеем возможности совладать.

- Ерунда! - махнула рукой патрицианка. - Вы собрали лучших ученых мужей Острова, они день и ночь корпят в библиотеке Хрустального мыса и, думаю, знают, что делать. Не стоит заботиться о пустяках!

- О пустяках-то как раз и стоит, - возразил Луций. - Сколько серьезнейших дел и замыслов проваливалось из-за глупых случайностей!

- Пусть каждый занимается своим делом. Я займусь Тиберисом, вы - созданием подходящего настроения для мятежа... У меня более выгодное положение - каждый знает, что я не интересуюсь политикой и интригами, предпочитая несложные радости жизни. Никто ничего не заподозрит.

Госпожа внимательно посмотрела на Луция и, поняв, что внятного ответа сегодня не дождется, вдруг засуетилась:

- Ой, уже стемнело, я и не заметила. Послезавтра праздник жертвоприношения, а я хочу немного отдохнуть в столице.

Она поднялась, подошла к сенатору и, приподняв покрывало, целомудренно чмокнула его в щеку:

- Решайтесь, Луций. Второго такого случая не представится.

- Подумаю, - бросил хмурый сенатор. - А вы... Будьте осторожны в городе. Если вас ненароком зарежут в гавани или вы подхватите болотную лихорадку от какого-нибудь мономатанца, я не смогу на вас жениться.

- Не беспокойтесь, - уже стоя в дверях, усмехнулась женщина. - Я уже две луны не хожу в Нижний город. Прощайте, сенатор. Увидимся через день в храме Молнемечущего.

И она ушла, оставив первого Всадника Сената наедине с запретными, но в то же время столь притягательными мыслями о порфире басилевса, золотом лавровом венце, касающемся его седеющих волос, недосягаемой пока вершине власти и, не в последнюю очередь, о самой красивой женщине Аррантиады.

Утро прошло в суматохе.

Вельх грубовато растолкал Фарра после восхода солнца, притащил с располагавшейся за квадратным двориком "Шатра легионера" кухни фрукты и горячие булочки с медом и сообщил, что им сегодня же придется выехать из Арра. К вечеру необходимо добраться до небольшого городка Геспериум, расположенного в десяти лигах от столицы... и ждать.

- Ждать чего? - не понял Фарр. - Вернее, кого?

- Узнаешь. - Это незначительное слово Кэрис произнес с таким мечтательным видом, что атт-Кадиру стало тошно. Вельх редко объяснял причины своих поступков и еще реже позволял Фарру проявлять хоть какую-то самостоятельность, не без основания предполагая, что молодой саккаремец слишком неопытен и неискушен в делах большого мира. Впрочем, опекун из Кэриса получался не самый лучший, хотя бы из-за его собственной взбалмошности. Сегодня говорит одно, завтра другое, решения меняет с быстротой, достойной порхающего в поднебесье стрижа, а частенько вовсе ведет себя как распоследний дурак. Даром что броллайхан.

- Вот скажи, - ядовито вопросил атт-Кадир, - ты всегда такой или только ради поддержания образа вельха стараешься казаться невыносимым разгильдяем? Как ты мог вчера меня бросить? Я перепугался насмерть - один, в чужой стране, в незнакомом городе...

- А что такого? - искренне возмутился Кэрис . - Ты что, совсем ребенок? По-аррантски немного разговариваешь, мешок я тебе оставил... В самом крайнем случае мог бы уехать обратно на континент... Неужто предполагаешь, будто я тебя всю жизнь стану опекать? Ты выказал достаточно самостоятельности - поехал к Пиросу, сообразил, что мешок поможет расплатиться за постой...

- Вчера, - еще более саркастично сказал Фарр и состроил зверскую рожу, ты, вместо того чтобы заниматься делом, ради которого мы приехали на этот ужасный остров, где-то развлекался! Не спорю, тебе повезло найти красотку, прислуживающую во дворце Божественного кесаря, и узнать, что туда перевезли библиотеку Лаваланги. Однако ты мог хотя бы отправить ко мне посыльного!

- Забыл. - Глаза Кэриса снова романтически затуманились. - Ты на моем месте тоже бы забыл... Ох, прости, кажется, мардибы дают обет целомудрия? Наелся? Идем в город. И не смотри на меня волком, обещаю - больше тебя одного не брошу. Надо купить двух лошадей и немножко припасов на дорогу. Десять лиг расстояние немаленькое. Если поторопимся, приедем сегодня к ночи или завтра к утру.