Все зрители разошлись. Артисты собрались в дорогу. Катя, Бабушка и Дедушка проводили их до корабля. Все, кроме Старого Мага, поднялись на борт. А Маг задержался. Он подошел к Кате, посмотрел ей в глаза и сказал: «Ты одна не получила сегодня подарка. Тебе на прощание я подарю самое дорогое, что у меня есть, — свою улыбку. Если тебе будет плохо и жизнь станет в тягость, ты вспомнишь этот вечер, мою улыбку и поймешь, что пока ты существуешь, все в этом мире поправимо, все может измениться к лучшему,» — с этими словами он улыбнулся. Улыбка была добрая, веселая и одновременно грустная. В ней был веселый характер Мага и грусть прощания.

Катя, Бабушка, Дедушка стояли на берегу моря до тех пор, пока огни корабля не исчезли в ночи.

Подарок, что преподнес Маг Кате, оказался самым долговечным: давно дети, которые были на прощальном представлении, потеряли клоунские носы, взрослые — памятные монетки. Только улыбка Мага остается нетленной и до сих пор выручает Катю в тяжелые минуты ее жизни.

Однажды Катя с Папой и Мамой поплыли на большом белом теплоходе отдыхать в один замечательный курортный городок. Катя любила плавать на корабле, ведь это целый город со своими улицами-палубами, домами-каютами, барами, ресторанами, магазинами, кинозалами, банями, бассейнами, спортивными площадками. Но корабль лучше города: на его палубах вам не грозит попасть под машину, вместо запаха гари вы дышите свежим морским воздухом, и ходить далеко не надо — все рядом. И все такое красивое, надраенное, сияющее! Публика прогуливается довольная и разодетая. Как приятно плюхнуться в бассейн, потом выйти и прямо здесь же, даже не вытираясь, выпить стакан ананасового сока, который купил Папа!

Плыли они недолго — всего один день. В город входили поздним вечером: над горами, окружившими город, еще виднелась тоненькая голубая полоска угасающего дня, а с противоположной стороны, над морем, начинали зажигаться первые звезды. Город сиял рекламными огнями, как новогодняя елка. Дома, весело помигивая глазами-окнами, карабкались куда-то в гору. Улицы впадали в море, словно сияющие реки. Над городом черным бархатом темнел лес. С набережной доносились звуки музыки.

Кате город понравился с первого взгляда. Кругом было весело и оживленно. Морем и лесом Катю удивить было трудно: большую часть времени она жила с Бабушкой и Дедушкой на Далеком острове. Зато Катя была в восторге от аттракционов, кафе и ресторанов, киосков и магазинов. Во время прогулок Катя останавливалась у каждого лотка. Ей хотелось всего: значков, надувных игрушек, открыток и прочих безделушек, которыми изобилуют лотки и киоски в курортных городах. Она без конца была готова есть мороженое, пирожные, конфеты, пить молочные коктейли и соки из экзотических плодов. Папа и Мама вздрагивали при виде очередного киоска, но Катя упорно донимала их своими «купи» да «купи».

Однажды, когда они гуляли вечером по набережной, Папа купил Кате деревянные бусы, которыми торговала маленькая миловидная старушка. Кроме бус на лотке были другие деревянные украшения: серьги, браслеты, брошки и заколки. Катя тут же стала требовать, что бы все это ей купили.

— Хватит! — сказал Папа.

— Не хватит! — топнула ножкой Катя. — Купи мне эту брошку и заколку!

В разговор неожиданно вмешалась старушка. Она поманила Катю пальчиком и шепнула ей на ухо:

— Тише, Катя, тише… А то купишка заведется!

Катя замолчала от удивления и больше на своем не настаивала.

А вечером, после прогулки, Катя попросила у Папы:

— Папа, посмотри в энциклопедии, кто такой купишка.

— Купишка? — удивился Папа и взял портативную энциклопедию, которую всегда возил с собой, даже на отдых.

— Купишка обыкновенный, — начал читать он, — нечисть средней руки из отряда домовых, подотряда дневных визуализируемых фантомов.

— Чего? — не поняла Катя.

— Днем их видно, — перевел Папа на нормальный язык и продолжил. — Согласно повериям, заводится в детских сумочках, карманах и т. п., если их владельцы слишком часто говорят «купи». Появление купишки многие маги и экстрасенсы приравнивают к заболеванию. Течение болезни сопровождается многочисленными бесполезными покупками, производить которые купишка вынуждает родителей ребенка. Особенно опасна курортная форма этой болезни, так называемый «курортный куп». Общепризнанных методов лечения не разработано, — окончил читать Папа.

— Ну и чушь! — подвел он итог прочитанному.

Но Катя забеспокоилась. И не напрасно! На следующее утро у нее в сумочке кто-то зашевелился. Когда она открыла ее, то увидела маленького, толстенького, лохматого человечка с аккуратными рожками на голове. Человечек протирал глаза и зевал.

— Закрой сумку! — пробурчал он. — Я еще не выспался!

— Ты кто, купишка? — спросила Катя. — А ну, убирайся из моей сумки, а то как стукну!

— Стукни! — с вызовом ответил купишка.

Катя закрыла сумку и сильно потрусила ее. Сумка казалась пустой. Но когда Катя опять ее открыла, то увидела нахально улыбающегося купишку.

— То-то же, — сказал он и назидательно поднял указательный пальчик. — Читал же тебе вчера Папа, что я нечисть обыкновенная. А от нечисти так просто не избавишься! Да и зачем от меня избавляться: я ведь тебе — лучший друг!

— Да ну? — удивилась Катя.

— Конечно. Теперь, стоит только тебе сказать «купи», и родители купят все, что не пожелаешь.

И вправду, с того дня у Кати с покупками проблем не было. По первому требованию ей покупали все, что она только пожелала. Волшебное слово «купи» действовало безотказно.

Но не долго радовалась Катя своей удаче. Через три дня она простыла от того, что переела мороженого. Гостиничный номер, в котором они остановились, был забит всякой ерундой. Здесь было пятнадцать разноцветных мячей, двадцать настенных календарей с изображением героев любимых мультфильмов, кучи кукол, машинок, катеров и других игрушек. Под потолком летал попугай и постоянно кричал: «Бедлам! Кошмар! Бедлам!», а маленький удавчик ни за что не хотел сползать с кровати. Днем — куда ни шло, но по ночам он здорово пугал родителей, залезая к ним в постель. На днях попугай открыл клювом клетку с белыми мышами, они разбежались по всей гостинице, и с тех пор то там, то сям изредка слышался женский визг. Папа ходил злой, как собака: они постоянно ругались с мамой из-за глупых покупок. «И что на нас нашло?» — повторял он угрюмо. Почти все деньги, отведенные на отдых, он уже потратил и сейчас ожидал перевода из банка.

Катя решила, что она неправа и должна исправиться. Но не тут то было, за дело взялся сам купишка. Трудно сказать, как у него это получалось, но когда Катя выходила из гостиницы с родителями погулять, купишка командовал «стой» у каждого ларька — и они останавливались, командовал «купи» — и они покупали. Жить стало сложно. Папа брал с собой денег поменьше, и они оканчивались сразу после выхода из отеля. Катя ходила, как в воду опущенная: она чувствовала за собой вину, а как искупить ее, не знала. Но однажды в газете, никому не нужной газете, которую заставил купить купишка, она прочла объявление, напечатанное большими буквами:

Катя сперва обрадовалась, но потом, посмотрев на карту города, пала духом: этот дом находился в самом центре города и его со всех сторон окружали магазины и ларьки. Дойти туда, не потратив все деньги, было невозможно.

Но что делать? После обеда, когда родители отдыхали, Катя взяла немного денег и пошла покупать купишковыводитель. «Стой!» — сказал купишка прямо в фойе гостиницы, когда Катя проходила мимо газетного киоска. Господи, какие яркие детские книжки продавались в этом киоске! какие значки и марки! какие ручки и сувениры! Катя аж зажмурилась, чтобы не видеть всего этого. Так она и прошла мимо с закрытыми глазами. Выйдя из гостиницы, Катя наткнулась на будку с газированной водой. «Стой!» — приказал купишка, и Катя почувствовала себя путником в пустыне. Солнце начало жечь непокрытую голову, ноги стали словно ватные, в горле пересохло, хотелось только одного: воды — реку газированной воды! море газированной воды! Но Катя знала, что это ей только кажется: еще пять минут назад ей ничего не хотелось. «Ах ты злодей! — подумала она про купишку, который мучит ее. — Теперь-то я точно тебя выведу!» И она смело двинулась дальше. Так она шла по городу, одолеваемая страстными желаниями, с трудом переходя от лотка к лотку, от магазина к магазину. Дорога казалась бесконечной, время превратилось в резину и путалось под ногами, которые утопали в асфальте, словно в песке. Она шла и боялась только одного: что ей не хватит сил дойти, что она упадет посреди улицы и не встанет.