Подобное же двойственное происхождение имеет сын Энлиля – воинственный Нинурта из Ниппура. Здесь, в кругу земледельцев, первоначально он был богом грозы и ливней, т. е. символом животворных сил и пахоты. Позднее он тоже стал богом воинов, идущих в бой во славу Энлиля. Боги-покровители городов, расположенных в северных районах Двуречья, будучи божествами земледельцев или пастухов, со временем превратились в богов войны, потому чтб городам Северного Двуречья постоянно угрожали не только жители соседних городов, говорившие на том же языке и почитавшие тех же богов, но и внешние враги. То и дело на земли шумеров вторгались дикие орды жестоких и ненасытных горцев.

Обо всем этом повествуется в мифе, посвященном героическим подвигам хитроумного бога Нинурты. Легенда рассказывает о том, как «молодой бог», подстрекаемый «верным Шаруром» (олицетворение оружия Нинурты), с «оружием, которое разит многочисленных врагов», вступил в борьбу с Асагом, жестоким и злым демоном, обитающим в горах. Нинурта ринулся в бой против Асага, но хотя сердце его было мужественным, не устоял перед своим противником и улетел, «словно птица». Шарур не покидает своего господина в беде, он поддерживает в нем боевой дух, взывает к его мужеству, обещает победу. Еще раз в блеске молний и шуме ветра бросается в бой Нинурта. На поле битвы стоит ужасный грохот. Дрожит земля, бог то и дело меняет оружие и наконец, настигнув Асага, наносит ему смертельный удар.

Недолго радовалась страна победе над демоном. Поднялись первозданные воды Кура, «страны, откуда нет возврата», поднялись и залили землю, так что «вода жизни» не могла напоить поля, луга и сады. Боги Шумера, которые до тех пор «носили свои мотыги и корзины», т. е. следили за орошением и обработкой земли, не знали, что им делать. Вода, наполнившая Тигр и каналы, «не была водой жизни». На страну обрушился ужасающий голод, в каналах не было «хорошей воды», на высохших полях росла лишь сорная трава. В этой картине легко прослеживаются исторические реминисценции: тяжелые последствия вражеского нашествия, в результате которого была разрушена ирригационная система и истреблены или угнаны в рабство люди. Жизнь в стране замерла. Следующий за этим рассказ о том, как Нинурта, собрав много камней, воздвиг стену, чтобы отгородить Шумер от «вод Кура», тоже, по-видимому, следует понимать как метафору; поэтическое описание каких-то мероприятий шумеров, направленных на защиту своей страны от вражеских набегов. Нинурта привел в порядок водное хозяйство: отвел «плохие воды» с полей, наполнил Тигр «животворными» водами, оросил ими пахотные земли, благодаря чему

Поля дали зерна в изобилии,

Виноградники и сады принесли свои плоды,

[Урожай] громоздился горами в житницах и на холмах…

(Пер. Ф. Л. Мендельсона)

Страна расцвела, Нинурта «избавил землю от печали», дух богов «преисполнил радостью». Богиня-мать Нинмах, следившая за подвигами «своего сына», пожелала проведать его и выразить свое восхищение. «Сын» приветствует ее следующими словами:

О Госпожа, раз ты захотела явиться в царство Кура,

О Нинмах, раз ты решилась ради меня проникнуть

в эту враждебную страну,

Раз ты не испугалась ужасов битвы, кипящей вокруг меня,

Да будет холм, насыпанный мною, героем Нинуртой,

Назван Хурсаг [горой] и да будешь ты его царицей!

(Пер. Ф. Л. Мендельсона)

«Враждебная страна», «ужас битвы, кипящей вокруг» Нинурты, – не относятся ли эти слова к стране, в которую совсем недавно пришли шумеры и только начали осваивать и обживать в борьбе с враждебными силами природы и частыми нападениями соседних племен? Что здесь описано – деяния бога или подвиги людей? Что это – миф о сверхъестественных силах или предание о событиях, действительно происходивших в незапамятные времена на этой угрюмой земле, мифология или, перефразируя изречение Хейзинги, отчет о прошлом, представленный современниками событий в поэтической форме?

В конце мифа Нинурта благословляет насыпанную им гору Хурсаг, чтобы на ней были в изобилии хлеба и всевозможные растения, деревья и плоды, вино и мед, чтобы на ее склонах множились стада овец, коров и всяких «четвероногих созданий». После этого благословения бог шлет проклятия камням, которыми пользовался в борьбе с ним Асаг. Зато камням, которые помогали ему, он посылает «доброе слово».

В мифе о возвращении Нинурты в Ниппур из далекого путешествия содержатся восхваление этого бога и благодарность за одержанные победы. Нинурта фигурирует еще в двух мифах. В одном из них рассказывается о посещении богом Эреду с целью получить от Энки благословение и «ме».

Богом, идентичным Ишкуру и Нинурте, олицетворяющим те же силы, был покровитель Киша воинственный За-баба. Забаба принадлежит к числу богов, редко упоминающихся в мифах. Самая обширная информация о нем содержится в короткой, в семь строк, песне в честь его храма в Кише:

Дом, в богатстве построенный, благодаря которому Киш

высоко поднимает голову, который позволяет людям жить в безопасности,

твой великий фундамент несокрушим,

твое здание подобно грозовому ветру,

проникающему далеко, заполняющему небо до самых глубин,

твое внутреннее помещение защищают «божественным оружием»,

панцирями [?] украшенным,

твоя десница громит враждебную страну, шуйца истребляет зло.

Твой царь – это высокий свет, большая буря; перед ним

дрожит земля, он ужасает, вызывает страх в своем блеске.

О Эдубба, твой царь, герой Забаба, здесь этот дом заложил,

на твоем возвышенном троне занял место.

Особенно часто современные ученые отождествляют с Нинуртой бога Нингирсу, покровителя города Лагаша. Это он, огромный и грозный, поднимает вверх большую сеть, полную захваченных в плен врагов, на «Стеле коршунов». О «сети Нингирсу», набрасываемой на врагов, рассказывают тексты надписей воинственных царей Лагаша. Уруинимгина, провозглашая свои реформы, подчеркивал, что он «заключил договор» с Нингирсу, богом, не терпящим несправедливости. Подобное «многообразие функций» бога восходит к тем временам, когда бог рода или поселения рассматривался как сила, определяющая все, что имеет значение для благополучной жизни на земле.

Мы многое знаем о Нингирсу благодаря «Гимнам Гу-деа», в которых нашли отражение как древнейшие верования, так и более поздние теологические построения, относящиеся к концу III тысячелетия. Хотя Нингирсу, как и все прочие шумерские боги, антропоморфен, в снах Гудеа он появляется отнюдь не в облике человека. Вспомним еще раз этот выразительный фрагмент мифа:

Явился во сне муж, огромный, как небо,

Огромный, как земля,

Судя по голове, был он богом,

Судя по крыльям – птицей Имдугуд,

По облику – ураганом.

Так рисует появление бога «Гимн Гудеа». Богиня Нанше объясняет царю, что к нему являлся Нингирсу. Она рассказывает ему, какие еще боги явились вместе с Нингирсу в этом сне:

Солнце, что вышло из-за горизонта,

это был твой бог Нингишзида –

словно солнце, он поднялся с ним [Нингирсу] из-за горизонта.

Женщина, которая на своей голове… несла, у которой был стилос священный

и которая на табличку заносила «звезды хорошего неба»,

погруженная в задумчивость,

то сестра моя, Нисаба…

Другой герой, наделенный силой,

державший табличку из лазурита,

то был Ниндуба…

Любопытно, что Нисаба, богиня тростника и зерна, дочь Ана, и Ниндуба, «Господин табличек», божество из свиты Энки, имеют человеческий облик, тогда как Нингирсу и Нингишзида, личные боги-покровители Гудеа, представлены метафорически, в виде явлений природы.