Рори продолжила вышагивать.

— Что думаешь насчет Доджерс^[3]? — бросила она через плечо и изогнула губы в улыбке. Десяти кругов по комнате хватит, чтобы разогреться. Меньше двух метров между ней и Дрейком не дадут достаточного разгона, однако если использовать койку в качестве трамплина, можно будет получить нужный напор.

— Лично я считаю, что у Димарко ERA^[4] компенсирует WHIP^[5].

Дрейк остался безмолвным. Ему же хуже. Еще пять шагов, и можно начинать.

Майкл прислонился к запертой металлической двери, заняв непоколебимую позицию между Рори и своей командой. Через монитор на противоположной стене комнаты он наблюдал за тем, как Рори медленно кружит по камере. У нее шевелились губы.

По спине Майкла пробежали острые ощущения. Он ведь знал, что его приказ не удержит ее великолепный рот закрытым. Позже придется отблагодарить Рори.

И Майкл отблагодарил бы после того, как ее отшлепает. Образ был эротичным, завораживающим и немного тревожащим. Майкл никогда не страдал подобными сексуальными наклонностями. Черт, все прошедшие десятилетия он прикасался к женщинам, только чтобы почесать зуд физических потребностей.

— Серьезно? — Саймон щелкнул пальцами у Майкла перед лицом, привлекая к себе внимание. Они были одного роста, но Саймон худее. Майкл тренировался с ним больше сорока лет и как никто другой понимал обманчивость его облика. В отличие от большинства телепатов, Саймон не хотел отставать от более крупных членов своей команды, поэтому наращивал мышечную массу, а также мог похвастаться адским хуком справа.

— Гаррет, получи образец крови. Если эта распутница ввела Майклу какой-нибудь токсин, я хочу об этом знать, — открыв маленький холодильник, Саймон достал чашку и насыпал в нее льда. Он взял один кубик и приложил к кровоточащему уголку рта.

Через раздражение Майкла прорвались смутные порывы смущения. Он ударил Саймона. Не сказать, что телепат не провоцировал его, но нападение все равно было незаслуженным.

— Получу, — Гаррет задумчиво сидел за столом так далеко от Майкла, как только возможно в помещении шесть на десять метров.

— Оу, нежные чувства большого мальчика задеты тем, что кэп надрал ему зад? — ухмыльнулся Рекс. Из всех троих он воспринял отступничество Майкла легче всего.

«Отступничество», — Майкл замер.

Он наблюдал, как Рори продолжает вышагивать. Она потирала бицепсы, медленно крутя их пальцами из стороны в сторону. Майкл никогда не отступал. Он вел команду и нес ответственность за миссию с того самого дня, когда бумеры получили свое задание. Раз за разом он удерживал их от срыва. Сорок лет сохранял группу тайной, появляясь лишь при необходимости, чтобы подобно хирургическому скальпелю удалить прописанные в приказе редкие цели. Майкл сплотил команду. Он смотрел, как Рори ходит назад и вперед, назад и вперед.

Она не просто шагала.

Она занималась ходьбой.

Разогревала мышцы.

Разминала их.

— Капитан Хантер, взгляд прямо! — лающий приказ Саймона сопровождался ментальным подзатыльником. Оба произвели эффект, и Майкл выпрямился, словно проглотил аршин. Он прищурился, начав раздражаться из-за самоуверенности телепата. — Правильно, капитан Хантер, вы нужны нам здесь, а не гоняющимся за юбкой в соседней комнате, — Саймон пошевелился, чтобы своим телом загородить монитор от Майкла.

— Подумай еще раз, — вырвалось из его горла раскатистое рычание. Телепат не смог бы остановить пулю.

«Нет, пулю я остановить не смогу. Но, возможно, тебе стоит задуматься, почему ты вообще хочешь в меня выстрелить. Майкл, мы работали с тобой плечом к плечу почти сорок лет. Неужели я на самом деле стал угрозой?».

Майкл зажмурился от сквозящей в словах Саймона ноющей боли. Телепат не мог передавать эмоции, но смысл сказанного им, как и тон голоса, были ясны.

Саймон не был врагом. Врагом не был ни один из бумеров.

— Нет. Мы не враги, — слова Саймона были пронизаны облегчением, и он навалился на стол, не позволяя Майклу смотреть на монитор.

Майкла охватила странная тоска.

Странная, поскольку беспокойство и тревога переплетались с острой необходимостью снова увидеть Рори. На протяжении четырех месяцев он держался в тени, забавляясь ее странной любовью к походам за покупками, всегда сопровождаемым крепким черным кофе. Она избегала сладких конфет. Рори занималась бегом каждый день, неважно, льет ли дождь или же светит солнце. Она бегала каждое утро так, будто за ней гонится дьявол.

За четыре месяца она стала пробегать милю на тридцать секунд быстрее, посещала частные загородные спортивные клубы, где баловала себя маникюром, педикюром и массажем. Последнее раздражало Майкла до чертиков, пока сам он сидел с параболическим микрофоном и подслушивал ее разговор с массажисткой.

Женщины.

Все четыре месяца слежки Майклу нравилось отгибать слои и смотреть, что кроется за чувственной внешностью. Но также он сердился. Все данные указывали на то, что Аврора — ключ.

Однако за четыре месяца они с командой ни на шаг не приблизились к нахождению Ганса Гейгера. Оставались далеки от устранения опасности, грозившей превратить мир в хаос, бросившей героев за решетку и сделавшей планету игровой площадкой дьявола, где свободу воли принесли в жертву жестокому рабству.

Майклу требовалось, чтобы Аврора выдала месторасположение Ганса Гейгера, но его ум не желал смиряться с жертвами, необходимыми для достижения цели. Убить ее, чтобы выманить преступника из укрытия, больше не было вариантом.

История указывала на три катастрофических события, которые приведут к вознесению Гейгера. Первое — террористическая атака в 2001 году. Бумеры сумели остановить только один самолет. Ментальное влияние Саймона пробудило героическую природу пассажиров и поощрило их взять ситуацию под контроль. Но даже стимул телепата не сработал бы, не найдись на борту мужчины и женщины, готовые взять на себя риски, не говоря уже о том, чтобы начать действовать. Саймон лишь помог, подпитав их уверенность. Возможно, немного оттолкнул их страх. Но те неизбежные смерти дорого обошлись бумерам. Они должны были спасти больше людей.

И их усилий не хватило, чтобы предотвратить крах небоскребов-близнецов.

Второе событие — убийца пробрался на китайский саммит по правам человека и попытался убить президента. Рекс все еще винил себя. Он обезвредил убийцу, но история не детализировала, что у президента была аллергия на «Сафлаварин» — антибиотик. Проклятый антибиотик. Откуда им было знать, что президент — аллергик? Бумеры спасли его от наемника, но потеряли из-за непереносимости препарата. Он умер следующим утром от обширной сердечной недостаточности. Гаррет был уверен, что дело в яде, но пришлось смириться с опубликованным отчетом о вскрытии.

Третье событие должно было произойти меньше чем через три недели. Именно поэтому бумеры оказались здесь. Предстояло рухнуть третьему карточному домику, но они были бессильны предотвратить крах.

«Нет. Мы не бессильны. Аврора знает ответы, поэтому нам просто нужно забраться ей в голову и вытащить их. Ты абсолютно уверен, что она ничего не ввела тебе в кровь и не отравила тебя каким-либо образом?».

Сжав переносицу, Майкл сосредоточился на том, что пытался сообщить ему Саймон. Когда адреналин пошел на спад, в черепе позади глаз начала пульсировать головная боль.

— Она ничего не вводила мне в кровь. Она меня не отравляла. Она едва оцарапала мою кожу. Однако дерется, как ведьма, — в последнем слове крылось восхищение.

— Значит, подобного дара мы еще не встречали, — сдержанный тон Саймона не очень-то помог успокоить гложущее чувство вины, терзавшее Майкла из-за того, что он подвел свою команду. Бумеры сотрудничали, стараясь предотвратить Холокост, и полагались друг на друга.