- Вас понял, - с дрожью в голосе ответил Фадеев, набрал положенную высоту и строго над аэродромом полностью выполнил пилотаж.

Когда оставалось около пятидесяти литров горючего, он зашел на посадочный курс, выпустил шасси, щитки, отлично произвел посадку и доложил командиру эскадрильи:

- Товарищ капитан, сержант Фадеев к полетам готов.

- Ты мне скажи, почему притворялся, что не летал на ЛаГГ-3? От фронта хотел увильнуть? - набросился на него Кутейников.

Фадеев ожидал всего, но только не этого. У него чуть слезы из глаз не брызнули.

- Что ты за гусь, мы еще разберемся! - кипел гневом комэск первой. "Особняки" еще тобой займутся!

И действительно они занялись. Все летчики летали, а Фадеева допрашивали: где родился, крестился и так далее... Потом вдруг сразу оставили в покое.

- Скажи спасибо Акуле, - шепнул Анатолию Богданов.

За два следующих дня Фадеев завершил переучивание и вместе с полком полетел на фронт. Он шел в составе эскадрильи Богданова командиром третьего, сержантского звена. Его предшественник неожиданно заболел, неудачника оставили в запасном полку, и Богданов тут же обратился к Давыдову с просьбой назначить командиром звена Фадеева. Перед самым отлетом на фронт Фадеев успел лишь один раз слетать вместе со своими подчиненными.

Размышляя о событиях последних дней и людях, встретившихся ему в эти дни, Фадеев не раз вспоминал Акулу. Разные все-таки бывают люди. Одни ласковые слова говорят, но в. трудную минуту спокойно отойдут в сторону, другие же, вроде этого подполковника, не подбирают мягких выражений, управляют жестко, но человека в беде не оставят...

Глава VI

1

К концу 1941 года обстановка на фронтах складывалась тяжелая. Враг блокировал Ленинград, вплотную подошел к Москве, взял Харьков, Ростов-на-Дону. В Крыму с величайшим героизмом моряки удерживали Севастополь, Керчь, Феодосию. Фашисты развивали наступление на юго-востоке и через Северный Кавказ стремились добраться до бакинской нефти.

Советское Верховное Главнокомандование понимало сложность обстановки. Не располагая необходимыми резервами для нанесения ударов по гитлеровским войскам на широком фронте, оно сосредоточило усилия на тех направлениях, где противник угрожал жизненно важным центрам. После речи Сталина шестого ноября и парада на Красной площади советский народ воспрянул духом. Этот порыв необходимо было поддержать конкретными делами. В направлении наиболее напряженных участков фронта шли эшелоны с войсками и техникой, летели самолеты.

Полку Давыдова предстояло встать на пути немцев под Ростовом-на-Дону. Маршрут от Горького до линии фронта занял немного времени. Полк произвел посадку на прифронтовом аэродроме. Давыдов, прилетевший туда первым, направлял приземлявшиеся самолеты в нужные секторы, следил, чтобы они не заруливали на стоянку соседнего полка. Технический состав находился еще в пути, и летчики сами готовили самолеты к полетам. Фронтовики, а их было всего треть состава полка, руководили молодыми.

Анатолий, совершивший уже более полусотни боевых вылетов, считался бывалым летчиком. В его звене было два ведомых, сержанты-одногодки Вася Овечкин и Ваня Гончаров - очень старательные, расторопные и скромные ребята.

Летчики эскадрильи Богданова - "батайчане", как они себя называли, хотя истинных "шкрабов", уже испытавших на себе удары фашистов, оставалось всего четыре человека, тоже имели немалый опыт и, получив новые боевые машины, готовились к серьезным воздушным боям за Ростов.

Самолет ЛаГГ-3 - не И-16. Он имел большую скорость, лучшее вооружение, радио, позволявшее поддерживать связь с землей и товарищами, и на нем летчики смелее вступали в бой с "мессерами". Однако, истины ради, надо отметить, что ЛаГГ, особенно его первый вариант, был достаточно тяжелой машиной и уступал немецким истребителям по ряду показателей.

Над этим Фадеев часто задумывался, искал возможности, которые помогли бы компенсировать недостатки самолета, и приходил к выводу, что все упирается в умение владеть самолетом, видеть врага в небе и вести с ним бой. Этим умением, считал Анатолий, он пока еще не полностью овладел и сам, а ему предстояло учить подчиненных. Звено - это тактическая единица, маленькая боевая семья. Его же семья пока была слабо подготовлена к боям.

Анатолий хорошо помнил, что даже при его умении пилотировать сколько страху натерпелся он в первых воздушных боях. Признаться, и сейчас еще у него не было полной уверенности во время боя. Подготовка ведомых была значительно слабее, чем его собственная, когда он прилетел на фронт. Между тем командиру звена, помимо летных, необходимо было учитывать и чисто человеческие качества подчиненных, готовить их к боям так, как учил самого Фадеева комэск Богданов в первые дни фронтовой жизни.

..."Мессершмитты" появились над аэродромом внезапно. Послышалась команда: "Воздух! Ложись!" Застрекотали пулеметы. Анатолий подбежал к Богданову.

- Товарищ капитан, разрешите взлететь!

- Взлетай. Я тоже, - ответил комэск и побежал к своему самолету.

Легко сказать - "взлетай"...

"Мессеры" кружили над аэродромом, поджидая жертву. Когда они выпускали огненные трассы, штурмуя стоянки самолетов, Фадеев сжимался в комок, холодок пробегал по спине, временами возникало желание выскочить из кабины и укрыться в щели, но нужно было лететь.

Первым в воздух поднялся Як из соседнего полка, за ним Фадеев, Богданов, еще один Як. И начался бой. Четверо против шести. Тяжело, но все-таки ЛаГГ-3 - это уже не И-16.

Бой длился около десяти минут. Четверка советских истребителей, умело маневрируя, меняясь местами, дралась смело и напористо. "Мессерам", очевидно, трудно было определить, кто ведущий, кто ведомый, чтобы внезапно сразить зазевавшегося слабака. Анатолий крутился как черт, но и фашисты все чаще угрожали то одному, то другому из наших летчиков. Того страха, что прежде, Фадеев уже не испытывал. Иной раз, когда совсем близко разрывались снаряды, он инстинктивно жмурил глаза, но тут же выкручивался и атаковал сам. В один из тяжелых моментов, когда две пары "мессеров" один за другим атаковали Анатолия, ведущий пары Яков меткой очередью сбил одного фашиста и взвился вверх. Но откуда-то сверху ему навстречу шла еще одна пара "мессеров". Фадеев кинулся наперерез, дал заградительную очередь, ведущий метнулся в сторону, но ведомый фашист в упор расстрелял Яка, и тот, теряя скорость, завис, потом пошел на хвост, перевалился на нос, и черный шлейф дыма скрыл горящий самолет...

На мгновение Анатолии оцепенел, но желание отомстить за товарища быстро вывело его из этого состояния. Он устремился за "мессерами". Самолеты были метрах в пятистах, и дистанция все увеличивалась. Огонь с такого расстояния малоэффективен, но ненависть требовала действия. Анатолий, немножко задрав нос самолета, дал длинную очередь. Попав в навесную трассу, "мессер" загорелся. Летчик тут же выбросился с парашютом. Самолет, вращаясь, летел вниз и, не долетев до земли, взорвался. От радости Анатолий на какую-то секунду забыл о бдительности, но этого было достаточно, чтобы пришло возмездие. "Опять прозевал", - подумал он, сделав резкий маневр влево, и увидел, что Богданов гонится за парой, которая перед тем атаковала его, Фадеева. Но за Богдановым неслись два фашистских самолета.

- Командир, сзади немцы! - крикнул Фадеев.

Надо было спешить. Анатолий так энергично развернулся, что в глазах его потемнело, дал очередь из всего бортового оружия, и сноп огня обрушился на ведущий самолет противника. Он резко клюнул носом и пошел к земле. "Ага, фашист, и тебе досталось!" - прокричал Анатолии.

Сделав боевой разворот, Фадеев увидел, что Богданову опасность больше не грозит. Однако теперь сверху на огромной скорости на него самого неслась пара "месершмиттов". Фадеев мгновенно оценил обстановку и резко выскочил из-под атаки, "Мессеры", не ожидая такой прыти от ЛаГГ-3, проскочили. Анатолий быстро зашел им в хвост и навскидку дал длинную очередь. Фашисты шарахнулись в стороны.