Глава 22

Глава 22

— Полковник, вам донесение, — незнакомый, чересчур громкий голос выдергивает меня из марева беспамятства. В нос бьет резкий запах лекарств. Я сглатываю сухим горлом. Нестерпимо хочется пить. — Райдо Виталс докладывает. В районе космопорта обнаружены очнувшиеся.

— Не ори, капрал, я слышу. Сегодняшний рейд без меня. Я останусь в госпитале. Свободен, — знакомый голос ласкает слух, успокаивает.

Я пытаюсь пошевелить пальцами и открыть налитые свинцовой тяжестью веки. Лица и глаз касается что-то влажное и прохладное. С трудом разлепляю ресницы, пытаясь рукой прикрыться от яркого ослепляющего света. Рядом послышался выдох облегчения. Матрац прогибается под весом севшего.

— Элик, как ты напугала… Я думал, потерял тебя, — шершавые теплые пальцы осторожно погладили щеку.

С трудом поворачиваю голову, встречаясь взглядом с Тариэлем. Родные полные боли и тревоги глаза, с едва заметной сеточкой ранних морщин и синевой залегших теней. Между идеальных бровей горестная морщинка. Она его портит, делая старше. Неверными пальцами попыталась ее разгладить.

— Тар, родной, как же я рада тебя видеть! — голос дрогнул, по виску потекла слезинка. — Как вы меня нашли?

— Получили сигнал «СОС» из аварийного шаттла. Где ты была, Эли? Обследовали весь путь челнока, нашли погибших ребят, но тебя среди них не было. Триш сказала, что ты ушла проверить пилота. Что случилось потом? — голос звучал глухо от пережитого страха и боли за погибших. — Я чуть с ума не сошел, думая, что снова потерял тебя.

— Куда я от тебя денусь? — я попыталась улыбнуться потрескавшимися губами. — Можно воды…

Промочив горло, сбиваясь и время от времени смолкая, рассказала Тару о пилоте-курьере, о подземной базе, о монстре и складе контейнеров, о смерти психопата и своем побеге. На этом месте голос дрогнул, Тариель притянул меня к себе на руки, трепетно обнял, покачивая как ребенка и вытирая слезинки. Прижавшись к нему всем телом, уткнулась лицом в шею, вдыхая родной запах.

— Что случилось с монстром?

— С кем? — бровь Тариэля удивленно поднялась.

— Чудовище из лаборатории нижнего уровня. Он шел за мной всю дорогу до шаттла. Я думала, он хочет убить. Когда появились десантники, защищал меня. Себя называл «Раф».

Выговорившись, перестала плакать, только по-детски всхлипывала. Тар прикасался к волосам губами, рука гладила по спине, утешая. Близость и тепло сильного тела успокаивали.

— Ты про образец? Его не смогли задержать. Успокоительное на него не действовало, а убивать не стали. Будут выслеживать и ловить.

Я поежилась, вспоминая чудовищную силу, выламывающую металлический люк.

— Кроме нас с Триш кто-нибудь выжил?

— Нет, Эли. Все ребята погибли. Большинство по-глупому, были не пристегнуты во время полета.

На токер Тариэля пришло сообщение. Он поднялся, уложил обратно в кровать и вышел позвонить, обещая тот час вернуться. Ожидая его, задремала и проснулась от звуков грудного женского смеха и голоса Тара за дверью.

— Из вас получится хороший отец. Вы такой заботливый. С леди Ристаль все в порядке. Организм крепкий. Рана на бедре зажила, — девушка за дверью томно понизила голос. — Больше любви и внимания и от нервного потрясения не останется следа.

— Другие рекомендации будут, доктор? — с удовольствием заметила, что в голосе Тара не слышалось ни малейшей заинтересованности к заигрывающей девушке. — Когда выписка? — сказано со сдерживаемой злостью.

Он же терпеть не может «охотниц за женихами».

— Можете забрать жену завтра утром. Останетесь на ночь? — бархатные нотки в голосе не оставляют сомнений насчет намерений докторши. — Тогда подпишу разрешение. Я сегодня дежурю. Кабинет последний по коридору. Обращайтесь в любое время. Обязательно помогу…

— Подписывайте… — Тар открывает дверь и заходит, не удостоив ее больше словом. Увидев, что я не сплю, расплывается в улыбке. — Элик, хорошая новость: тебя завтра выпускают. Есть хочешь?

— Есть не хочу. А от чая не откажусь, — встаю, накидываю больничный халат, — с чем-нибудь сладким. Но сначала приведу себя в порядок.

Осторожно опираюсь на ногу, замечая, что нога совсем не болит и нормально двигается. Быстро моюсь в душе. Сушу и расчесываю волосы, разглядывая бледное осунувшееся лицо. Вспомнились прикосновения Кира. Перед глазами картинка окровавленного тела пилота. Вздрогнув, гоню от себя эти мысли. Бросаю расческу, на ходу скручиваю волосы и тороплюсь к Тариэлю.

— Чай здесь дрянной, — виноватым голосом предупреждает Тар, наливая воду в стоящий на тумбочке у кровати чайник. Порывшись в кармане куртки, достает плитку шоколада. — Вот выберемся из этой передряги, обязательно свожу тебя в шикарный ресторан.

— Тар, ты сам ел? Может, в столовую сходим, покормим тебя? — смотрю с удивлением на его манипуляции. Сажусь на диванчик у стены и придвигаю чашку к себе.

— Тогда понесу на руках на правах мужа.

Я тихонько смеюсь, отламывая кусочек лакомства от плитки.

— И навечно останешься настоящим рыцарем в памяти женской части местного персонала. А у некоторых и в фантазиях… — закрыв глаза, имитирую стон страсти.

Тариэль раздраженно отхлебывает из чашки.

— Услышала разговор? — в голосе слышится явное недовольство. — Ревнуешь что ли?

— Ревную, — шутя, соглашаюсь, подтверждая его догадку. — Я как ни как леди Ристаль! Мне по статусу положено!

Горький шоколад таял во рту, запах душистого чая возвращал к жизни. Жмурясь, как кошка, объевшаяся сметаны, довольно улыбаюсь. Тариэль усмехается, объясняя казус со своим новым статусом.

— Пришлось назваться твоим мужем, леди Ристаль. Только родственникам разрешено оставаться в палате, — Тариэль, отодвинув чашку, крутит из фольги замысловатые фигурки. — Дурацкое правило.

— Тогда выпьем за молодую леди Ристаль! — отсалютовала ему своей кружкой.

Тариэль не поддерживает мой веселый настрой. Сминая, отбрасывает фигурку, отворачивается к окну, кусая губы.

— Элик, не смешно. За эти два дня, я едва не поседел. Не вылезая из скайлинга, кружил над лесом в поисках тебя, — столько горечи послышалось в его голосе, что невольно сжалось сердце. — Найти тебя и снова потерять на этой проклятой Земле. Ты мой единственный родной человек, кроме мамы.

Оставив чашку, я посмотрела в затуманенные болью глаза. За чужих так не переживают. Благодарность теплой волной затопила сердце. Пересела к нему ближе, провела по волосам пальцами, прошептала:

— Те, кого ждут, кто нужен, — всегда возвращаются.

Тариэль пересаживает меня на колени. Вглядываясь в дорогие черты, очертила пальцем красивую бровь, скользнула по скуле, наклонилась к губам и поцеловала едва ощутимым, нежным прикосновением. Чуть отстранилась, ощущая вкус мяты горячих губ. Тариэль потянулся следом и поцеловал сам, настойчивым, требовательным, лишающим дыхания поцелуем. Мир вокруг перестал существовать. Только упоительные, сводящие с ума прикосновения рук, губ, языка. По телу разливается сладкая истома, из губ рвется стон, хочется раствориться в этой неге и отдаться желанию. Тариэль замирает и отстраняется. В дверь вежливо стучат.

— Полковник Ристаль, разрешите войти? Вам донесение.

— Входи, — прикоснувшись мимолетным поцелуем, Тар пересаживает меня на диван, идет к двери.

Райдо бросает мимолетный взгляд на меня и отдает запись. Сунув в ухо наушник, Тар замирает, вслушиваясь. Светлые брови сходятся на переносице. Он жестом отпускает адъютанта, возвращается ко мне.

— Элик, мне нужно уйти сейчас. Но завтра не уходи без меня. Обязательно дождись. Сам тебя заберу.

Его губы снова накрывают мои в упоительно-нежном поцелуе. Пальцы сами ныряют в светлую шевелюру, притягивая мужчину ближе.

— От тебя не оторваться… — горячее дыхание опаляет ушко, со стоном прижимает меня к себе. — Элик, отпусти…

Я отстраняюсь, тяжело дыша. Неудовлетворенное желание отзывается болью в теле. Тар выдыхает, резко встает, срывает с вешалки куртку и быстро уходит. Сбегает.

Я укладываюсь спать. Ночью заглядывает дежурный доктор, надеялась застать Тариэля. Оглядывает палату, недовольно зыркнув на меня, сухо интересуется, не нужно ли чего. Сон не идет.

То, что случилось днем между мной и Тариэлем изменило что-то в наших отношениях. В моих к нему точно. Я больше не могу притворяться, убеждать себя, что ничего серьезного к нему не чувствую. Он мне слишком дорог. И если Тар не откажется от меня, я от него никогда не откажусь.

Мысли перескакивают на Рона и скоропалительный обряд. Как Риштван соединил нас, если сейчас Рон с блондинкой, а мои мысли только о Тариэле? И ашранцы верят в этот обман с обручением не одну сотню лет! Жрец — шарлатан и фокусник! Утверждение, что божество соединяет только предназначенных друг для друга, обычная байка.

В окне уже светлело небо, когда я забылась сном. Меня разбудил нежные ласкающие прикосновения горячих губ. Сердце затопила нежность, не открывая глаз, я обнимаю смеющегося Тариэля, отвечая на поцелуй.

— Ты даже не смотришь, с кем целуешься! — Тар, улыбаясь, отчитывает меня.

— На этой планете у меня два кавалера: ты и монстр. Я сомневаюсь, что его сюда пропустят. Остаешься ты… — отшучиваюсь, подразнивая блондина.

Открыв глаза, замечаю, как по лицу Тариэля пробегает мрачная тень.

— Вот как! Если бы твой защитник не был так изуродован, ты бы предпочла его? — Тар нависает грозовой тучей.

— Ты ревнуешь? — изумленно вскидываю брови.

— На его месте должен быть я, — отрезал Тар.

— Подопытным образцом? — картинно изумляюсь, притворяясь непонимающей.

— Твоим спасителем, — выдохнул блондин, скрипнув зубами.

— Не переживай. Шанс еще представиться, — заверяю его, притягивая к себе, и наши губы сливаются.

В палату без стука входит доктор, заставляя меня смущенно отпрянуть от мужчины. Она злорадно улыбается, протягивая разрешение на выписку.