Мари разочаровалась, услышав, что Регина вообще гостей не приглашала. Она хлопнула в ладоши и заявила, что отгулять можно и задним числом.

Регине пришлось поднапрячься, чтобы вернуть Мари к более серьезному разговору. Она терпеливо принялась объяснять подруге сложности своего замужества.

— Пьяница? Опустившийся человек? — с ужасом воскликнула Мари и выпучила глаза. — Как же ты решилась выйти за такого?

— Мне хотелось создать семью.

— Боже упаси! От детей пьяницы добра не жди.

— Это я знаю.

Мари сникла под тяжестью свалившихся на нее известий. Ее ясная подкупольная сфера с шумом обрушилась, и Мари запричитала о бедах современной жизни.

— Не вздумай заиметь детей от пьяницы, — предупредила она. — Это страшный риск. И без того сколько уродов рождается. Их выхаживают, душу в теле сохраняют — но что это будут за люди? Качественный уровень населения все падает, и виновата в этом водка.

— Я собираюсь рожать здоровых и крепких детей.

— Ну, знаешь, — Мари с жалостью посмотрела на Регину. — Я просто обязана охладить тебя, чтобы ты поставила крест на своих планах. В некоторых случаях вообще следовало бы так запугивать людей, чтобы у них волосы вставали дыбом. Прежде всего надо бы в законодательном порядке запретить жениться хроническим алкоголикам. Большинство их детей рождаются или мертвыми, или с пороками. Чем больше пьют, тем больше слабоумных потомков, хотя все знают, что дебилов или кретинов вылечить невозможно. Я не понимаю, чего мы стыдимся, почему криком не кричим: будь вы хоть какие хорошие и разумные, но если случится, что в пьяном виде зачали ребенка, значит, вы совершили преступление! Есть вещи, которые людям нужно вдалбливать в голову, мы же сохраняем непозволительную деликатность во всем, что касается интимной сферы. Многие ли знают, что ребенок наследует от пьяного папаши в первую очередь патологическую генетическую информацию, которую невозможно впоследствии изменить. А поскольку мы не вмешиваемся, то содействуем возникновению целых династий алкоголиков: потомство пьяницы зачастую состоит из новых потенциальных пьяниц или же дети каким-то иным образом расплачиваются за грехи родителей. Если бы не водка, то не знаю, откуда бы взялось столько ипохондриков, меланхоликов, самоубийц или просто тупых и умственно отсталых людей. Кто собирается заиметь ребенка от алкоголика или просто пьяного, тот делает свой вклад в увеличение дефективного генетического фонда. Хоть это и звучит абстрактно, однако смысл простой: неполноценный ребенок — это прежде всего трагедия матери, убогий потомок будет до конца дней висеть у нее камнем на шее.

Мари на одном дыхании прочла свою лекцию. Регину поразило, что Мари болеет сердцем за весь мир. Регина и не подумала бы, что Мари, виртуоз по части уколов, старается еще и мыслить по-государственному.

— Я тебя огорчила? — чуть погодя спросила Мари, не глядя на Регину.

— Ничуть, — засмеялась Регина.

— А что здесь смешного? — возмутилась Мари.

— Меня смешит, как меняются времена и люди. Если говорить по большому счету, то предлагаемое нам всеобщее образование довольно поверхностно, наши знания будто на конвейере штампуются, но настолько-то наш интеллект все же успели отточить, что мы пытаемся ориентироваться в сложностях современных явлений и даже выводы делать стараемся. Если бы наши покойные бабушки услышали сейчас твою речь, они бы схватились за голову и застонали бы, мол, что за кошмары говорит эта женщина. Ребенок — дар божий, и если ему случается родиться с изъяном, то на это воля всевышнего.

— Оно конечно, — согласилась Мари. — Ужасно говорить о таких вещах. Словно уже нельзя и порадоваться чужому счастью. Сразу начинаешь думать о всяких опасностях. Куда проще было бы, как и встарь, во всем полагаться на судьбу.

Мари села рядом с Региной, обняла ее за плечи и проговорила:

— Я от всей души рада, что ты вышла замуж. У нас, у старых дев, видов на это — что кот наплакал. Тебе все же повезло.

Регина не стала рассказывать Мари, что она сама женила на себе упиравшегося Антса Пампеля и нарушила таким образом его прежнюю уютную жизнь. Унизительные детали не стоили упоминания.

— Будет все же вернее, если ты на первых порах не станешь заводить от него детей, — еще раз повторила Мари. — Лучше положись на будущее. Когда твой муж бросит пить, то через пару лет у вас могут родиться здоровые дети.

— Я не могу жить надеждами. Время ради меня не остановится, а я делаюсь все старее. Да и не верю, что смогу полностью отвадить его от бутылки.

— Имей в виду, ребенок не скаковая лошадь, поставил — и вдруг сорвешь куш.

— Я и не собираюсь рисковать. Я же сказала, что хочу иметь здоровых и крепких детей.

— Откуда в тебе эта уверенность? Впрочем, это беда большинства старых дев. Собственно, и ты еще живешь в прошлом.

— Послушай, я тебе все расскажу.

— Что именно? — Мари насторожилась.

— Любое начало трудное, — колебалась Регина. Она знала, что в следующее мгновение переступит границу приличий. Регина сделала выбор. Обратного пути не было. Все равно она не сможет без помощи Мари осуществить свои планы.

В ТОТ РОКОВОЙ МИГ Регина вдохнула полной грудью, прежде чем сказала:

— Видишь ли, Мари, переливание крови делают, и это никого не пугает. А почему бы женщине, чтобы получить ребенка, не воспользоваться помощью посторонних мужчин?

— Не пори чушь!

— Что же в этом невозможного?

— Насобираешь со всего света в подол детей и, подобно кукушке, подсадишь их в гнездо Пампелю. Зачем тогда этот пьянчужка тебе вообще понадобился?

— Детям нужна нормальная семья. После войны целые поколения выросли без отцов, так почему же и сегодня детям страдать от безотцовщины?

— Ты совсем обнаглела, — выпалила Мари.

— Меня подстегивают обстоятельства, — холодно ответила Регина. — Мне не хотелось прожить свою жизнь среднестатистической старой девой, предпочитаю быть матерью семейства, ничего более остроумного я не смогла придумать.

— Ты и меня с ума сведешь, — расплакалась Мари.

Регина оставила Мари лить слезы, пошла на кухню, налила в стакан воды, всыпала туда две ложки сахарного песку, размешала, — она уже набралась опыта с Гертой, — и дала Мари выпить.

Мари с отвращением пила сладкую воду, она давилась, словно жидкость не шла в горло.

— Бросаешь вызов судьбе? — Мари не хотела верить словам Регины.

— Да, я отдаю себе отчет в своих намерениях. Поверь, не легко претворить это в жизнь.

— Я бы ни за что не смогла, — качая головой и вытирая покрасневшие глаза, промолвила Мари.

— Иногда мне и самой кажется, что не смогу.

— Ты должна будешь договариваться с отцами своих будущих детей, — пробормотала Мари. — Это мерзко.

— Ни в коем случае! Они не должны знать, зачем они на самом деле нужны мне.

— Словом, невинные любовные утехи, цель которых известна только тебе?

— Да.

— И знать буду одна лишь я? — Мари была поражена доверием Регины.

— Да. Я на тебя надеюсь и нуждаюсь в твоей помощи.

— Чем же я могу тут помочь?

— Ты поможешь мне раздобыть сведения об отцах моих будущих детей.

Мари лишилась дара речи.

— Диспансерные карточки в известной степени засекречены, посторонний, во всяком случае, оттуда информации не получит, — выговорила Регина и на мгновение умолкла, чтобы подобрать более точные слова. — У тебя в каждом лечебном учреждении есть знакомые сестры. Я дам тебе фамилию, и ты проверишь в психбольнице, не состоит ли данный человек на учете с какой-нибудь наследственной психической болезнью или, может, лечился в наркологии. — Регина постучала себя по голове. — По крайней мере, здесь у папочек должен быть полный порядок.

— Ты собираешься впутаться в поистине грандиозную аферу, — охнула Мари.

— Всегда были мужчины, у которых по белу свету разбросаны случайные дети; почему бы не допустить, что могут быть случайные отцы, о существовании которых дети понятия не имеют?