Когда вызвали Коржавина, он, как требует устав, четко вышел из строя и под гром аплодисментов подошел к судейскому столу. Генерал сам вручил ему диплом — большой серебряный кубок и долго пожимал руку.

— Я видел ваш бой, отлично работаете. Вы, товарищ Коржавин, из какой части?

Руслан назвал свою часть.

— Полковник Маштаков — замечательный командир. Мы с ним вместе воевали на Курской дуге и шли до Берлина. Передайте ему от меня самый сердечный привет.

— Обязательно передам, товарищ член Военного совета!

— А вас еще раз поздравляю. Только, чур, не зазнаваться. — Генерал улыбнулся. — Договорились?

От его улыбки на душе у Руслана стало еще светлее, радостнее.

Ужин в ресторане превратился в банкет. На сдвинутые столы поставили трофеи — большой серебряный кубок Коржавина и хрустальную вазу лейтенанта Омарова, завоевавшего третье место. Тюбиков проиграл и вышел на четвертое место. Но и четвертое место в таких состязаниях — почетно.

Никифоров заказал три бутылки шампанского, лимонад. Лимонаду особенно был рад Омаров: наконец-то он может пить воду вдоволь!

Джаз-оркестр играл какое-то танго. Омаров встал и подошел к дирижеру.

— Сегодня в зале сидят лучшие спортсмены округа, чемпионы по боксу. Неужели у вас нет в репертуаре подходящей музыки и песен?

— Конечно есть!

Через минуту музыканты с энтузиазмом заиграли «Марш физкультурников». Песню подхватили спортсмены.

Было по-праздничному весело, радостно. Коржавин и Омаров были в центре внимания. Руслан немного смущался, чувствовал себя неловко.

Посреди сдвинутых столов стоял большой торт. Коржавин понимал: этот торт куплен Никифоровым. Старший лейтенант, в сущности, не такой уж плохой человек, как ему казалось. Руслан протянул ему руку.

— Спасибо, товарищ старший лейтенант. Спасибо за все!

Ужин кончился быстро. Вышли на улицу. Стоял тихий летний вечер. Решили идти в гостиницу пешком.

— Стыдно ехать на трамвае в такой вечер!

Двинулись не спеша вниз по улице, по бокам которой стояли высокие деревья, а на газонах цвели розы. Впереди, над Чаткальским хребтом, вставала луна. Ее оранжевый диск был похож на золотую медаль олимпийского чемпиона.

В гостинице было душно, тихо и по-будничному скучно. А на душе у каждого празднично. Даже Пальчиков, который занял восьмое место, радовался. Первый раз на таких состязаниях и — добился золотой середины.

Коржавин распахнул окно. Шум вечернего города, россыпь электрических огней манили, притягивали.

— Когда наш поезд? — спросил он.

— Завтра в полдень, — ответил Омаров.

Руслан подумал: «Почти сутки свободного времени».

Тюбиков с шумом вытащил из-под кровати свой чемодан. Коржавин повернулся к нему:

— Рано укладываешься.

— Не укладываюсь, Корж, а собираюсь. И не рано, а поздновато. Парк могут закрыть, пока мы рассуждать будем.

— Верно говоришь. — Омаров тоже вытащил свой чемодан. — Кто хочет в кино, одевайтесь! Последний сеанс в одиннадцать.

Переоделись быстро, как по тревоге.

— Справа по одному на выход!

В парке было людно и весело. В воскресные дни в парках всегда людно. По центральной аллее, разделенной цветочным газоном, двигался людской поток. На открытой эстраде играл симфонический оркестр, и вокруг стояла толпа любителей классической музыки. На просторной площадке у фонтана слаженно играли два баяниста и несколько десятков пар танцевали вальс.

— Не отвлекаться, — сказал Омаров. — Идем в кино!

У летнего кинотеатра тоже было людно. У кассы стояла длинная очередь, хотя фильм старый.

— Карим Омарович, — Руслан обратился к офицеру, — мне что-то не хочется смотреть «Весну». Уже три раза видел. Я хочу потанцевать.

— И я с ним, — сказал Тюбиков.

Омаров не возражал.

— Понимаю, понимаю, — он взглянул на часы. — Завтрак в девять утра. К этому времени быть на месте.

— Что вы, Карим Омарович! Да мы через два часа будем на месте.

На танцплощадке тесно. Шарканье сотен пар ног заглушало оркестр. Тюбиков и Коржавин нырнули в толпу и с ходу «разбили» танцующих девушек. Но не успели они сделать и нескольких па, как музыка оборвалась. Коржавин опустил руки.

— Благодарю вас.

— Не за что, — ответила девушка и, взяв под руку подружку, ушла.

Тюбиков осматривал публику.

— Для начала неплохо, — сказал он.

— Что такое не везет и как с ним бороться.

— Только смелостью.

Заиграли танго. Тюбиков подхватил Руслана.

— Идем! Вон в беленьких платьях, давай разобьем.

Но в беленьких платьях скривили надменно губы:

— С вами? Нет, нет, вы ошиблись адресом.

Коржавин почувствовал, как его лицо, шея и уши наливаются жаром. Хоть провались со стыда!

— Давай вот этих, — предложил Тюбиков.

Но Руслан отрицательно замотал головой:

— Хватит. Иди сам.

— И пойду!

Тюбиков направился к девушкам, стоявшим у ограды. Руслан остался один. Он отошел в сторону. Мимо медленно проплывали пары. Ему тоже хотелось так же беззаботно и свободно танцевать с девушкой. Но на всей танцплощадке нет ни одной знакомой. А идти снова и получить отказ он не хотел. Руслан осмотрелся. Где бы примоститься поудобнее, так, чтобы все видно было и не мешать танцующим? Мимо, держа за талию партнершу, проплыл Тюбиков. Он подмигнул Коржавину, как бы говоря: не стой, действуй! Руслан кивнул, отвечая: мол, ладно, сам знаю…

Руслан вышел из гостиницы, чтобы немного побродить по городу. Утро было в полном разгаре. Люди спешили на работу, трамваи и троллейбусы шли переполненные пассажирами. Лучи солнца, теплые, яркие, пробивались сквозь густые кроны деревьев и желтыми пятнами ложились на тротуар. Моечная машина, рассыпая веер брызг, медленно катилась по улице, оставляя после себя широкий мокрый след.

Руслан шел, углубившись в свои мысли. Он не заметил, как серая «Волга» сбавила скорость, подъехала к тротуару и в открытую дверцу выглянул подполковник. Руслан только вздрогнул от неожиданности, когда услышал свое имя.

— Рядовой Коржавин!

Руслан обернулся. Кто может знать его в этом городе? И тут же на его напряженном лице вспыхнула улыбка. Перед ним был подполковник Афонин.

— А ну, покажись, призер!

— Здравия желаю, товарищ подполковник!

— Здравствуй, здравствуй. — Афонин дружески протянул руку. — И поздравляю! Молодчина! Я все видел.

— Вы были в зале?

— Был, с помощью телевизора. Я остановился у Джаббара Юлдашевича, и мы вечером смотрели финальные поединки. Ты замечательно боксировал. Я рад за тебя! Прими мои самые сердечные поздравления и пожелания.

— Спасибо, товарищ подполковник.

— Садись в машину! Покажу тебе город.

— Спасибо, товарищ подполковник.

Руслан сел в машину на заднее сиденье, рядом с Афониным. «Волга», набирая скорость, помчалась по улице.

— Товарищ подполковник, а вы к нам зайдете?

— Нет, я сейчас спешу.

— Разве штаб округа так рано работает?

— Не в штаб, а в гости.

— В гости? В восемь утра?

— Именно, к восьми утра. Григорий Васильевич Шелест любит точность.

Коржавин круто повернулся.

— Шелест? — воскликнул он удивленно. — Комбриг Шелест?

— Да, Шелест.

Коржавин умоляюще посмотрел на Афонина:

— Товарищ подполковник, возьмите меня… Я хоть одним глазом посмотрю на Железного комбрига!

Афонин молча курил папиросу. Руслан ждал. Неужели он не увидит живого героя гражданской войны?

— Товарищ подполковник!

Афонин потушил папиросу и положил руку шоферу на плечо.

— Вези прямо к Шелесту.

Водитель круто завернул машину.

— Спасибо, товарищ подполковник! — поблагодарил Руслан и тут же спохватился: — А как же я? Никого не предупредил…