Атака была быстрой и неожиданной. Стоков, торопливо отстреливаясь прямыми ударами, попытался оторваться. Но этого он сделать не смог: Коржавин вошел в ближний бой!
Стоков отчаянно заработал руками. Но его удары не смущали Руслана. Нагнув голову, он провел свою шестиударную серию четко и быстро.
Стоков заметался по рингу, надеясь выскользнуть из губительного для него боя на ближней дистанции, на дистанции, где преимущество в длине рук сводилось к минимуму, где быстрая реакция и сила удара являлись основным мерилом поединка. Это ему не удалось.
В зале творилось невообразимое. Зрители повскакали со своих мест. Сплошной гул голосов, свистки и рукоплескания.
Стоков понимал, что инициатива выскользнула из его рук. Он видел, что теряет и победу. Но он ничего не мог сделать, он не мог остановить натиск Коржавина!
Стоков растерялся. Впервые за многолетнюю практику растерялся. Он не знал, что делать, как остановить этого солдата! А когда человек теряется, упускает многое. Одна ошибка влечет за собой другую, и они, словно снежный ком, стремительно нарастают и увлекают вниз, в пропасть поражения. Скорее бы кончился раунд!
Бой окрылил Коржавина. Никогда раньше он так не боксировал. Мозг работал напряженно, мгновенно оценивал обстановку и принимал точные решения, единственно правильные в данной ситуации.
Никифоров вскочил, расстегнув ворот, и широко раскрытыми глазами смотрел на ринг. Ну и Руслан! Кругом кричали, хлопали в ладоши, свистели. Но он ничего не видел и не слышал. Ну и Руслан! А когда Коржавин точным ударом заставил своего соперника опуститься на пол, Никифоров не выдержал:
— Молодец!
На него зашикали: «Тише!» Притихший зал следил за судьей, который считал секунды.
При счете «шесть» Стоков порывисто вскочил и кинулся в атаку. Она была бурной и грозной. Руслан вынужден был защищаться. И откуда только взялись силы у Стокова!
Истекали последние секунды третьего раунда. Отразив вихрь атак, Коржавин снова вошел в ближний бой.
— Ну, держись, друг!
Однако развить успех ему не удалось. Раздался удар гонга. Судья вскинул руки:
— Бой окончен!
По залу прошла волна оживления. Гонг спас Стокова от поражения!
Судьба поединка решалась за судейским столом. Там шло совещание, видимо, мнения судей разделились. С галерки крикнули хором несколько человек:
— Коржавин!
Этот выкрик послужил сигналом. В зале раздались аплодисменты, которые тут же перешли в овацию. Зрители скандировали:
— Кор-жа-вин! Кор-жа-вин!
Главный судья поднял руку, призывая зрителей к порядку, и нагнулся к микрофону:
— Большинством голосов судейская коллегия постановила: бой и звание чемпиона Туркестанского военного округа выиграл, — он сделал паузу, — мастер спорта Василий Стоков!
Судья на ринге быстро подошел к Стокову и высоко поднял его руку. Фотокорреспонденты, которые толпились вокруг Коржавина, недоуменно переглянулись и, схватив свои аппараты, торопливо кинулись к противоположному углу ринга. У Руслана на щеках и шее выступили багровые пятна. Почему-то ему стало стыдно. Ведь он мог победить!
На секунду в зале воцарилась тягучая тишина. Потом произошел взрыв, взрыв негодования. Раздался оглушительный свист сотен болельщиков, крики, топанье ногами. Зрители бурно выражали свое несогласие с решением судейской коллегии. Зал клокотал. На ринг, к ногам Коржавина, полетели букеты цветов. У Руслана потеплело на сердце.
Решение судейской коллегии не отменяется и не пересматривается. Оно окончательно. Значит, где-то в первых раундах потерял решающие очки…
Коржавин нагнулся, поднял один букет и, пройдя через ринг, вручил его Стокову. Тот не ожидал этого и улыбнулся, впервые улыбнулся тепло, дружески, потом порывисто обнял Коржавина.
— Извини, но проиграл я… в третьем раунде…
— Не надо, — остановил его Руслан, — судьи решили правильно.
Не разнимая рук, в обнимку, они пошли с ринга.
Путь в раздевалку Руслану показался очень длинным. Это был путь славы. Восторженные приветствия, овации, поздравления, сочувствия неслись со всех сторон. Это успокаивало самолюбие, но не давало утешения. Руслан знал то, что не видели или уже успели забыть восторженные болельщики: первые два раунда он проиграл. Проиграл чуть-чуть, с минимальным счетом, как говорят, на один волосок, но все же проиграл. А в третьем раунде слишком поздно провел решающую атаку. Не рассчитал время. Продлись раунд еще на полминуты, тогда бы… Но что теперь говорить. После удара гонга руками не машут.
Никифоров дружески хлопал по плечу, советовал не огорчаться, утешал: мол, все еще впереди, и таинственно шептал в ухо:
— Мне уже сообщили, что тебя включили в сборную округа. Это победа! Так что готовься на сборы. Думаю, что на всеармейские соревнования пошлют тебя…
В раздевалке к Руслану подошел майор Буркин, тот самый, который судил на ринге первый поединок. Руслан узнал его. Маленькие глазки теперь излучают доброту, а узкие губы приветливо улыбаются. А тогда, в первом бою, этот самый Буркин сознательно останавливал поединок, давал предупреждение Руслану, подсуживая его сопернику. Коржавин насторожился.
— Я вас слушаю, товарищ майор.
— Вас можно на минутку? Серьезный разговор.
— Пожалуйста. — Коржавин отошел с ним в сторону.
— Вы не желаете ли служить в центре? Ташкент — замечательный город! Мы предполагаем вас включить в состав сборной команды округа и вызвать на тренировочные сборы.
— Спасибо за предложение. Я подумаю, товарищ майор.
— Только долго не затягивайте. Сборы через месяц.
— На сборы я согласен. А вот о переводе подумаю. Мне и там неплохо.
— Ну разве можно сравнить Ташкент с дальним гарнизоном?
— На сборы я приеду. Что же касается службы в центре, то я имел такую возможность еще в Москве, товарищ майор. Но, как видите, не воспользовался ею. А Москву не сравнишь даже с Ташкентом, верно?
— Романтика! Молодость!
— Вот именно, романтика.
— Романтика, товарищ Коржавин, довольно ненадежное горючее. Сгорает быстро, особенно в нашем округе.
— Я служу второй год, товарищ майор.
— Вы меня не так поняли. Нам хотелось бы создать вам надлежащие условия для тренировок.
— Спасибо за заботу, товарищ майор, но в нашей части есть отличный спортзал.
— Все же подумайте, Коржавин. Время еще есть.
Майор ушел. Коржавин посмотрел ему вслед: «Деятель! Вместо того чтобы воспитывать, растить своих спортсменов, занимается переманиванием готовеньких».
К Руслану подошел Никифоров. Положил руку на плечо.
— Много обещает?
— Кто он такой, товарищ старший лейтенант? Вы его знаете? — спросил Руслан, не отвечая на вопрос.
— Конечно. Уволили из армии за подобные штучки. Работает тренером.
— Так он же в форме!
— Донашивает.
Руслан пожал руку Никифорову.
— Спасибо, товарищ старший лейтенант! А я-то думал… Спасибо!
— Не понимаю.
— А мне все ясно, товарищ старший лейтенант!
Глава семнадцатая
Окончился последний поединок. Определены чемпионы в каждой весовой группе. Победителям предстоит через два месяца после сборов поездка на всеармейские соревнования. Побежденным — готовиться к состязаниям будущего года.
Дружно грянул марш, и под аплодисменты зрителей на ринг, на котором еще несколько минут назад происходили напряженные бои, вышли боксеры. Глядя на их уверенную поступь, на монолитность строя, никогда не подумаешь, что час назад эти люди были страстными соперниками и в напряженных боксерских боях отвоевывали друг у друга победу.
Закрытие соревнований прошло торжественно. Генерал, заместитель командующего войсками округа, поздравил спортсменов с достигнутыми успехами, пожелал новых достижений в боевой службе, а затем, лично вручил награды победителям первенства. Десять боксеров получили алые ленты чемпионов, грамоты и памятные призы. Боксеры, занявшие вторые и третьи места, — дипломы и призы.