Как могла она, Стефания Бранд — умудренная опытом руководитель престижной фирмы, работающая с талантливыми детьми в индустрии развлечений — забыться, словно подросток?.. Стефи не знала никого по фамилии Уард до тех пор, пока разъяренный незнакомец в поношенном джинсовом костюме и рабочих ботинках не устроил грязную разборку в одном из лучших ресторанов Нэшвилла, громогласно обвинив ее в совращении малолетних. Для Квентина Уарда понятие шоу-бизнеса связано только со скандалами, наркотиками и пьяными оргиями. Он не допустит, чтобы сын повторил его ошибку…

Прошло совсем немного времени, и она оказалась в пылких объятиях Квентина. А затем согласилась и с разработанным обеспокоенным отцом планом. Но эта хитроумная шарада скоро загнала ее в настоящий тупик, стоило лишь осознать, сколь мучительно разрываться между отцом и отроком, желая сохранить каждого: одного в качестве приемного сына, другого — как искусного любовника и преданного друга…

— Вы Стефания Бранд?

Оторвав взгляд от журнала, она увидела на скатерти желтую шляпу.

Грубый мужской голос повторил:

— Так вы Стефания Бранд?

Моргая от удивления, она подняла голову и встретилась глазами с тем, кто с такой угрозой произнес ее имя.

— Да.

— Я требую, чтобы вы перестали соблазнять моего сына. Оставьте его в покое, не смейте делать ему подарки. Прекратите все это, иначе я обвиню вас в аморальном поведении. — Лицо незнакомца было бледным, но говорил он громко и выразительно, чтобы привлечь внимание других посетителей Ля Шале. Взяв себя в руки, Стефи стала подниматься и тихим злобным голосом проговорила:

— Да кто вы, черт побери, и о чем говорите?

— Заткнитесь! — Твердой рукой незнакомец взял ее за плечо так, что она почувствовала, как сильные пальцы вдавились в хрупкое тело, и усадил на место. — Робу всего семнадцать, — прорычал он, — а вам, вероятно… тридцать два? Или тридцать четыре? Вам давно пора перейти на взрослых мужчин!

Стефи с трудом удавалось сдерживать гнев. Она никогда не была крикливой истеричкой, но никто прежде и не разговаривал с ней в таком тоне. Ощутив острую боль в плече, она попыталась высвободиться. И подавив в себе раздражение, произнесла спокойным голосом:

— Минутку, минутку, я не…

— Заткнитесь, дамочка! — он не давал ей возможности подняться. — Я только и слышу: Стефания, Стефания и Стефания! Когда Роб впервые заговорил о вас, я было подумал, что вы его школьный куратор, — говорил он, тяжело дыша. — Уже потом до меня дошло, — карие глаза смотрели на нее, и во взгляде сквозило презрение. — Это ваши выверты? Вы получаете удовольствие от соблазнения мальчиков?

У нее перехватило дыхание:

— Эй, вы… вы что же… — голос ее отчетливо прозвучал в воцарившейся тишине.

— Я говорил с адвокатом, — он помахал пальцем перед ее носом, — и могу устроить так, что вас арестуют за аморальное поведение, совращение малолетних я использование служебного положения в корыстных целях. — Темноволосый незнакомец полез в нагрудный карман джинсовой куртки, достал листок бумаги и бросил его на стол: — Не думайте, что я простак и стану оплачивать это!

Стефания, словно загипнотизированная, наблюдала за его действиями. Зеленый листок описал дугу перед ее глазами, прежде чем накрыть тарелку. Кусочки яиц, шпината и приправы разлетелись в разные стороны и перепачкали скатерть.

Наконец, к ее облегчению, незнакомец забрал шляпу и резко повернувшись направился к выходу.

Нервным движением она оправила воротничок вязаной блузки. Посетители ресторана бросали на нее подозрительные взгляды и перешептывались. И избитая, казалось, фраза: «провалиться сквозь землю» пришлась очень кстати.

К ней приближался метрдотель.

— Мадемуазель Бранд, я приношу свои глубочайшие извинения. Этот… мужчина сказал, что у него срочное дело к вам, иначе я бы ни за что не впустил его.

Бернардо отчаянно взмахнул руками.

— Без костюма, без галстука. Не заказав предварительно столик!.. — И тут он остолбенел. — Что это?

Аккуратно наманикюренными пальцами он потянулся к тарелке и достал листок.

— Какой ужас!

Поняв, что возглас Бернардо снова привлечет к ней внимание, Стефи нахмурилась.

— Салат, как всегда, был замечательным, — успокаивающе проговорила она. Затем взяла из его рук листок, вытерла салфеткой и спрятала в карман.

— Запишите все на мой счет, — поднявшись, она стряхнула с себя крошки. — Бернардо, не будете ли вы столь любезны, чтобы подогнать мою машину прямо к подъезду? — Стефания улыбалась, наблюдая, как он бормочет что-то на ходу, перемешивая французские и английские слова, и на итальянский манер энергично жестикулирует.

Собравшись с духом, она прошла по залу с невозмутимым видом и даже перекинулась фразами с какими-то знакомыми. Но на улице снова ощутила, как ее охватывает гнев, которому так и не нашлось выхода.

К тому времени, когда серебристый «мерседес» подкатил к ее офису, она несколько раз для успокоения произнесла свою мантру. Поставив машину на стоянку с надписью «Забронировано», она подхватила дамскую сумочку и кожаный дипломат и со злостью захлопнула дверцу.

Наполнив легкие свежим январским воздухом, она приняла свой обычный деловой вид.

— Не надо дергаться. — Она извиняющимся жестом погладила дверь машины.

— Быстро ты пообедала. — Глория Лансинг подняла глаза поверх бифокальных очков и посмотрела на своего шефа. — Я еще не успела закончить эти контракты и…

Увидев, как Стефи машет рукой, делая знак, чтобы она замолчала, Глория услышала ее взволнованный голос.

— Знаю ли я кого-нибудь по фамилии Уард? Имя — Роб или Род? — И, посмотрев на счет, она состроила выразительную гримасу. — Или Квентина Уарда? Проживает он по адресу: Франклин роуд, вилла «Седар Хилл»?

Оторвавшись от печатной машинки, Глория с изумлением вглядывалась в Стефи. За два года работы в фирме в должности помощника она никогда не видела Стефанию Бранд в таком возбужденном состоянии. Стефания была президентом одной из наиболее престижных и процветающих фирм в Нашвилле, занимающихся музыкальным бизнесом, и ее имя являлось синонимом личной дисциплины и самоконтроля.

Глория быстро просмотрела массивную папку куда были занесены сведения о всех, с кем приходилось иметь дело фирме.

— Тут значатся Харлетон Уард из Лос-Анджелеса, Гарри Уард из группы «Куин», Кейл Уард — ударник из ансамбля «Персыо оф хэппинес», — задумчиво потерев виски, она произнесла: — Нет ни Рода, ни Роба, да и Квентина Уарда тоже.

Карие глаза Стефи сощурились.

— Выясни, кто они такие. — Она положила счет из цветочного магазина на стол. — Оплати этот счет и отмени по нему все заказы. Оказывается, великолепные розы, каждый раз появлявшиеся на моем столе, никакого отношения не имеют к группе «Пит Стопс». Я-то думала, что получала их в благодарность за помощь в организации записи. А их присылал какой-то сумасшедший семнадцатилетний юнец, чей папаша только что обвинил меня в желании совратить его! — Она презрительно взмахнула руками.

— Ну и ну! — весело хихикнула Глория, которая была подругой и доверенным лицом Стефании.

— Нет, ты только послушай, — беспокойно прохаживаясь по безлюдному офису, возмущенно проговорила Стефи. — Сижу я себе в ресторане, обдумываю дела, наслаждаюсь обстановкой и внутренне настраиваюсь на вечерний концерт, — она потерла ноющее плечо, — и вдруг этот тип, одетый в рабочие ботинки и заношенный джинсовый костюм, заявляется в ресторан и публично начинает поливать меня грязью и говорить какие-то непонятные слова. Да где! В Ля Шале! — Ее кулак со стуком опустился на стол. — Чертов Квентин Уард! — Щеки ее пылали от ярости. — Хорошо еще, что столик скрывали пальмы. — Она нервно провела рукой по шелковистым прядям, спускавшимся на плечи. — Надеюсь, что немногие видели эту сцену и слышали, о чем идет речь.