— Не я, а ты, — Сесилия взяла Эмер под руку и прижалась щекой к её плечу. — Ты и вправду необыкновенная. Я не сразу поняла это, а теперь вижу. Раньше я тоже осуждала тебя, но сейчас думаю, что тебе уготовано вершить судьбу Эстландии.

— Ого! Какие громкие слова! — засмеялась Эмер, стараясь скрыть охватившее ее чувство неловкости. Слишком уж торжественными и грозными показались ей речи подруги. — С чего бы ты так переменилась?

— Я увидела, что есть люди, которых ты вдохновила, — серьезно сказала Сесилия. — Ты вселила в их сердца уверенность и смелость. Для этого нужен особый дар. Ты зажигаешь пламя в душах других. Недаром ты рыжая — внешность всегда отражение внутреннего мира.

— Где-то я уже об этом слышала, — пробормотала Эмер. — Ты так и не сказала, кто это так переживал за меня, что отправил тебя в путешествие?

Ответ она уже знала — Тилвин, кто же еще? — но не желала больше продолжать разговор о собственной избранности.

— Он пожелал остаться неизвестным, — лицо Сесилии стало важным и таинственным.

— Я и так знаю, кто это, можешь хранить свою тайну. Только имей в виду, человек этот… не очень хороший человек. И отправляя тебя, он заботился не обо мне, а вынашивал какие-нибудь коварные планы.

Но Сесилия пылко возразила:

— Нет! Я слишком хорошо знаю его. Он не коварен, он скромен. А скромность — это признак истинного величия. Жаль только, что не всегда великий дух оказывается в теле великого по рождению…

— Не желаю говорить о нем, — оборвала ее похвалы Эмер. — Пойду, обрадую Годрика. А то он, бедняжка, голову сломал, размышляя, как проникнуть в Дарем. Каково ему будет узнать, — тут она не сдержалась и хихикнула, — что женщины обошли его и в смекалке.

Она оказалась права.

Услышаво внезапно подвернувшейся возможности попасть в Дарем, Годрик в восторг не пришел.

— Мне ничего не угрожает, — уговаривала его Эмер. — Та сумасшедшая девка, которая хотела убить меня, мертва. А Тилвину и Ларгелю мое убийство ни к чему.

Годрик поморщился, когда она упомянула имя епископа.

— Не понимаю, почему ты веришь, что он в стороне от заговора, — Эмер пожала плечами. — Ты что-то там наобещал ему, о чем не хочешь говорить, но это не меняет дело. С его стороны помочь тебе — всего лишь уловка. Он охотится за тобой. Сесилия говорит верно — тебе надо спрятаться здесь, в доме Ишема. Я все разузнаю и вернусь.

— Спрятаться?! — Годрик посмотрел на нее с такой яростью, что Эмер испуганно выставила вперед руки, развернув их ладонями. — Пока моя жена пойдет в логово врага, я буду прятаться? Ты совсем не уважаешь меня, Эмер из Роренброка, если осмеливаешься говорить подобное! Я поеду с вами.

— Но это опасно! — тут уже вскипела Эмер. — Тебя узнают в два счета, громила ты эдакий! Сесилия тоже считает, что тебе надо затаиться.

— Сесилия! — бросил Годрик презрительно и задумался, но было видно, что отступать от своего намерения он не собирается.

— Мы поедем дамским отрядом, — торопливо принялась убеждать его леди Эмер. — Даже пажей не возьмем — одни женщины. Мужчина будет слишком заметен, и тебя раскроют сразу же.

— Мужчина в дамской компании будет слишком заметен, это верно, — признал Годрик.

— Вот видишь! Слышу в твоих речах голос разума.

— А на еще одну женщину никто не обратит внимания.

— Ты что это задумал?

— В конце концов, благодаря тебе я уже примерял женское платье, почему бы не примерить его еще раз?

Эмер всплеснула руками и расхохоталась, несмотря на то, что была зла, как стая голодных гусей.

— А что ты смеешься? Это прекрасный способ проникнуть в Дарем незаметно.

— Никто не заметит такого медведя лишь в одном случае, — сказала Эмер. — Если тебя засунуть в мешок и положить в повозку, завалив щитами.

Утро выезда дамского рыцарского отряда было ясным и солнечным. Эмер ехала во главе, держа новый штандарт — золотую сковородку на изумрудном фоне. Это умелицы из свиты Сесилии расстарались и вышили за ночь. На штандартоносце не было доспехов — они остались в обозе с приданным и прочим добром в королевском замке, зато остальные дамы щеголяли новенькими кольчугами, шлемами и поножами. Ехать в металлических одеждах было не очень удобно, зато сразу сбежались зеваки, чтобы поглазеть на удивительное зрелище, и откровенно выражали восторги. Дамы расточали улыбки и ехали в седлах по-мужски, чем повергали в ужас некоторых старых особ, которые находили подобную манеру езды страшно неприличной.

Что касается Эмер, она то и дело посматривала в середину каравана — там ехала дама, которая привлекала ее особое внимание. У дамы были льняные косы до пояса, а лицо ее прятала вуаль. Она ехала без доспехов, как и Эмер, но и не будучи вооружена выглядела внушительно, выделяясь высоким ростом и широкими плечами. Еще великанша была самой скромной — она не отвечала на приветствия и восторги, и ни разу не приподняла вуаль, чтобы поулыбаться. Кто-то из зрителей предположил, что лицо могучей дамы обезображено оспой, и дама этого стесняется. А другой сказал, что если дама выйдет на поединок, то победит и графиню Поэль, которая блистала на прошлом даремском турнире.

Разумеется, скромной дамой был Годрик, и Эмер предпочла бы видеть его рядом, чтобы вдосталь посмеяться над его нелепым видом, но он наотрез отказался ехать рядом, чтобы не привлекать излишнего внимания.

День пути прошел приятно — ехали неспешно, часто останавливаясь, чтобы отдохнуть и перекусить. Дамы сплетничали и весело болтали, чем приводили Эмер в уныние, но она старалась быть дружелюбной, чтобы не огорчать своих помощниц. Годрик держался в стороне, и им с Эмер не привелось даже переброситься словом, а выразительные гримасы жены он попросту не замечал.

К вечеру перед всадницами предстал грандиозный Дарем — собор-крепость.

При виде замка сердце Эмер ёкнуло. Как же она скучала по этой махине, и даже не догадывалась, насколько сильно скучала.

Ворота были гостеприимно открыты, и в них вливалась сплошным потоком многоцветная людская толпа — и пешие, и конные, и рыцари и вилланы, все спешили на турнир, который устроил новый хозяин Дарема.

Эмер слышала веселые голоса и шутливые разговоры, и с горечью понимала, что их с Годриком исчезновение никто не заметил. Какая разница простолюдинам, на чьем празднике гулять? Было бы зрелищно, да покормили бы на дармовщину, а кто там теперь владеет замком — какая разница?

По обрывкам фраз она узнала, что епископ Ларгель еще не вернулся из столицы, и с облегчением вздохнула. Легче справиться с предателем Тилвином без его высокого покровителя.

Наверняка о женском отряде новому хозяину Дарема доложили заранее, и он сам встретил благородных дам у ворот. Эмер чуть не заскрежетала зубами, увидев Тилвина в праздничной котте, наверняка, найденной среди одежд Годрика. Надо признать, сэр Тюдда выглядел не менее великолепно, чем его замок, и вел себя, как и положено истинному благородному лорду — был любезен со всеми дамами и расположил к себе не одно женское сердце.

С Эмер он поздоровался так же, как со всеми остальными, но она все время чувствовала его взгляд. Даже разговаривая с леди Кас, он то и дело посматривал на Эмер. И улыбался. Будто она приехала только ради него.

— Вам будут приготовлены лучшие места на трибунах, — говорил он, как пел. — Вы станете украшением этого турнира, милые леди! По сравнению с этим турниром прошлый будет забыт, как дурной сон.

— Что вы, милорд, — кокетливо сказала леди Мериод, играя косами, лежащими поверх сверкающего нагрудника. — Прошлый турнир войдет в историю. Ведь вы показали там истинно рыцарскую отвагу!

— Да, нужна была отчаянная смелость, чтобы выйти против графини Поэль, — подхватил Тилвин со смехом. — Но прошу, следуйте за мной. Комнаты уже ждут — отдохните с дороги и утолите голод, прекрасные гостьи, ведь завтра вам предстоит трудный день, ведь вы не останетесь в стороне и пожелаете повторить подвиг графини?