Прозвучало ли правдоподобно то, что я сейчас сказал?

Октавия нахмурилась. Словно думала о том, что я сказал и словно в этом был смысл. Конечно же, она видит сквозь мой блеф.

— Ты считаешь, что я слишком доверчива?

Нет. Ни черта. Блисс заслуживает доверия, как ни один другой работник, которого когда-либо наймёт Октавия, но это, кажется, сработало, так что я решил продолжить. Что угодно чтобы успокоить дерьмо Октавии и спасти работу Блисс.

— Считал. Да. Но ты права. Девушка именно такая, какой кажется. Немного незрелая для своего возраста, но она из среднего класса и нуждается в работе. Она, кажется, готова доказать свою нужность, и она по-настоящему нравится близким ей людям. Они доверяют ей. И прошлым вечером она ни разу не пыталась поймать мой взгляд. Не пыталась флиртовать и даже не улыбнулась мне.

Октавия медленно кивнула.

— Я заметила. Она видела, что ты наблюдаешь за ней, но не воспользовалась этим. Она игнорировала тебя. Я уважаю это. Хотя мы должны рассказать ей правду. Что ты присматривался к ней. Проверял её. Ей не стоит думать, что ты каким-то образом заинтересован в ней. Она не похожа на нас. Она не должна считать, что может соответствовать твоему миру, и разрушить лучшую возможность, которую может получить в этом городе. Богу известно, женщины могут быть глупыми, когда дело касается тебя.

Большая часть того, что она только что сказала, разозлила меня.

Забудьте.

Всё, что она только что сказала, разозлило меня. Я терпеть не могу элитарный образ мышления Октавии. Это единственное, с чем, боюсь, я не в состоянии жить всю оставшуюся жизнь. Или любую часть жизни.

Блисс не хуже нас, только потому что выросла в других условиях. Моя собственная мать выросла в похожих с Блисс условиях и является одной из самых умных женщин, которых я знаю. Социальный класс ничего не значит.

Было несколько долбанных идиотов, которые выросли в загородном клубе вместе со мной. Деньги не делают тебя важным. Это не билет в одну сторону. В мир элиты. Особенно для таких людей, как я и Октавия. Мы не богаты. Богаты наши родители. Мы дети с трастовым фондом. Не очень-то впечатляюще.

Но сейчас на кону работа Блисс, и я знаю, что должен сыграть роль. Оставить свои мысли при себе. Притвориться, что согласен. Я мог бы позже поразмышлять над этим. Когда не буду стоять здесь перед женщиной, которая наблюдает за каждым моим движением и выражением лица.

— Блисс не такая, как мы. Ты права. Она деревенская девушка из Алабамы со средним образованием и с очень маленьким знанием реального мира. Здесь, в Си Бризе, она живёт в мыльном пузыре. В том, из которого никогда не выберется и из которого не освободится. Но это делает её безопасной. Она хороший работник, и теперь мы знаем, что ты можешь доверять ей.

Одно то, что я сказал всё это дерьмо, заставило меня возненавидеть себя. Это не правда. Блисс поборола заболевание, которое ежедневно забирает множество жизней. Если она захочет выбраться из этого чёртового городка, она выберется. Она создаст саму себя. И достигнет любых целей, которые поставит перед собой. Она будет бороться, пока не получит то, к чему стремится. Я верю в это.

Октавия кивнула.

— Хорошо. Я рада, что ты согласен. — Затем она рассмеялась. — Сама идея о том, что она хоть когда-нибудь сможет вписаться в твой мир, — смехотворна. Думаю, вчера вечером я просто была уставшей. Слишком чувствительной. Я должна была понимать, что ты не заинтересуешься кем-то вроде неё. Не думаю, что ты когда-нибудь сможешь быть с кем-то, кто настолько ниже тебя по общественному положению.

Глава Двенадцатая

БЛИСС ЙОРК

«Блисс не такая, как мы… Она деревенская девушка из Алабамы со средним образованием и с очень маленьким чувством реального мира. Здесь, в Си Бризе, она живёт в мыльном пузыре. В том, из которого никогда не выберется и из которого не освободится…»

Эти слова ещё долго снова и снова прокручивались в моей голове после того, как я отошла от двери кабинета Октавии. Я должна была подтвердить цену на босоножки, которые она заказала. Вот и всё. Ничего больше.

И всё же… вместо этого я разбита. Босоножки по-прежнему были в моей руке, когда я стояла в передней части магазина, уставившись в окно невидящим взглядом. «Деревенская девушка из Алабамы». Я вздрогнула и зажмурилась, желая стереть эти слова из памяти. Если бы я только подождала несколько минут прежде, чем подойти туда. Я бы по-прежнему жила в своём счастливом пузыре, где Нейт весь вечер наблюдал за мной, а моё сердце колотилось от надежды.

Это моё наказание. Я не должна была желать, чтобы он смотрел на меня. Наблюдал за мной. Потому что он не свободен. Я хотела отбить жениха Октавии. Это неправильно. И я заслужила это наказание. Боль от понимания того, как на самом деле ко мне относится Нейт.

Он не тот парень из нашего лета. Он вырос и изменился. Так же, как и я. Я стала сильнее. Менее наивна. Реальный мир и его ужас ненадолго коснулись меня. Но боль от разбитого сердца была в новинку. Я бы предпочла не знать, каково это.

Меня очень сильно оберегали. В действительности я не знала, какой меня видит мир. До этого момента. Мне нравилось думать, что я на пути создания собственной настоящей жизни. Что моя победа над лейкемией сделала меня сильнее. Что меня нелегко сломить и у меня есть цели. Много целей. Я надеялась, что люди видели и это, когда смотрели на меня.

Видимо, нет. Я была деревенской девушкой со средним образованием и без знания реального мира. Это одновременно и пощёчина, и нож в грудь. Если бы только на этих чёртовых туфлях был ценник, я бы по-прежнему оставалась в счастливом неведении.

— О, хорошо, что ты здесь. Мы должны что-нибудь добавить на витрину. Внешний блеск. Немного того, чего нет у других. Белые мерцающие огни или атмосферу Манхэттена. Дать покупателям вкус того, что они приобретают, заходя в магазин. Очаровать их. Одних нарядов недостаточно.

У меня всё ещё есть работа, которую надо сделать. Теперь больше, чем раньше, я должна кое-что доказать. Что эта деревенская девушка из Алабамы может впечатлить их. Я не была глупой. Но давление от того, что я должна сделать, заставляло меня нервничать. Что если я дам ей идею, а он отбросит её? Что если мои идеи слишком простые? Такие же, как и я, по мнению Нейта.

— Не пойми меня неправильно. Ты проделала великолепную работу, выставив напоказ наши лучшие предложения. За это тебе моя благодарность. Теперь нам необходимо сделать следующий шаг. Дать им то, что они не получают, смотря на другие витрины. Показать им, почему этот магазин выделяется на фоне других. Почему они не могут пройти мимо него. Почему они обязаны купить что-нибудь в магазине «У Октавии».

Нейт появился, когда она говорила о том, чтобы сделать витрину завораживающей. Раньше было сложно игнорировать его. Но теперь… это стало проще. Я должна кое-что доказать, но не ему. Я должна доказать себе. Напомнить себе, что я не такая, как он сказал. То, что он видел, это лишь его допущения. Я могу достигнуть намного большего, чем он считает, и Нейт никогда не удостоится чести узнать об этом. Теперь наше прошлое было только прошлым. Дверь захлопнулась. Воспоминания были задвинуты так далеко, что потребуется работать много дней над раскопками, чтобы выкопать их. Я покончила со всем, что касается Нейта Финли.

Я должна показать, кто такая Блисс Йорк, показать, что она сильная, умная и способная достигнуть своих целей. Всех и даже больше. Присутствие Нейта отошло на задний план, и я обратила всё своё внимание на витрину. Я была сосредоточена на ней и только на ней.

Одна деталь, которую они не знали о девушках из Алабамы, это то, что, когда нас загоняют в угол, мы выходим, подняв кулаки, готовые побеждать.

— Мне нравится идея с мерцающими огнями. Это прибрежный городок, и люди, делая здесь покупки, будут искать что-то, что будет напоминать им о песке, прибое и солнце. Мерцающие огни могут выступать в качестве солнечного света, мы можем принести песок для пола, но всё же полного видения Си Бриза не будет. Нам необходимо что-то, что привлечёт взгляды. Витрина с подвешенными белыми перьями, будто они свободно летают на ветру, будет уникальной и привлекающей внимание.