– Забрали бы, да дома ее не было, слава богу. Так они восвояси убрались, а двоих людишек оставили в квартире-то... Надежду твою ждать. Так ты представь, Ваня! Я тут как заяц вокруг дома бегал, Надьку стерег, чтоб перехватить, пока она в ловушку их не попала. Устерег-таки! А потом битый час доказывал ей, что я ей добра желаю. Ты представляешь, Ваня, она мне не верила, домой рвалась, в квартиру! Можно сказать – прямо в лапы!

– Я все, что только можно, представляю, кроме одного, – где она сейчас! – Иван все еще волновался, но говорил уже намного спокойнее, чего Крестный не мог не заметить. – Пиздобол ты старый, Крестный...

На что и рассчитывал Крестный, затевая длинный обстоятельный рассказ о своем спасении Нади, а не выпаливая сразу, где она находится. Если бы он сразу назвал место, где сейчас находится Надя, Иван бы был сейчас на полпути к этому месту. Его надо успокоить сначала долгим, утомительным рассказом, сформировать у него чувство безопасности, а потом уже сообщать, что его Надя находится в... «Вот черт, – подумал Крестный, – я еще не придумал, где... А впрочем, и не надо ничего придумывать.»

– Но я ее все же не пустил! – продолжал Крестный, не обращая внимания на нетерпение Ивана. – Я ее убедил, что хочу ей добра. И она мне поверила, Ваня. Мне удалось ее увести оттуда. И спрятать. Хорошо спрятать, Ваня. Ты же знаешь, я это умею. У меня такие люди прятались! А теперь, вот, она, – твоя, Ваня, женщина... А ты меня за грудки... Это вместо спасибо, да?

Иван сидел еще секунду в напряжении, видно, сомневаясь в чем-то, потом облегченно вздохнул, а следом за ним вздохнул и Крестный.

– Так она у тебя, Крестный? – Иван благодарно шлепнул его по плечу, от чего Крестного качнуло, как хорошим порывом шторма. – Едем туда!

– Полегче, полегче, медведь чертов! – возмущенно заохал Крестный. – Как же я тебя туда повезу, если за тобой хвост, Ваня? Мы, вот, сидим сейчас с тобой, ля-ля – тополя, и все такое, а вон за тем углом человек стоит, слушает наши секреты... И стоит мне сейчас лишнее слово сказать, он, ведь, нас опередит.

Крестный правильно рассчитал, что тревога о Наде должна была немного перепутать логические связи в голове у Ивана, и тот не сообразил, что это, скорее, его должны были бы выслеживать, его искать, а не Надю. Раз уж для него эта женщина представляла сейчас высшую ценность, так и для всех остальных – тоже.

Но он не предполагал реакции Ивана на свое вранье. Мгновенно в руке у того оказался пистолет, а сам он – уже на том углу, на который показывал Крестный. Не успел Крестный рта раскрыть, как Иван всадил в кого-то, невидимого за углом, – скорее всего, в случайного прохожего, на свою беду показавшегося на глаза Ивану – две пули и в тот же момент оказался вновь рядом с Крестным.

– Уходим, Крестный! – крикнул Иван и потащил его за руку через какой-то проходной двор, через какой-то забот, затем скверик, пока они не оказались на оживленной улице, где можно было раствориться в толпе людей и сбросить любой хвост.

«Ни хера себе, – подумал Крестный. – Да он же неуправляем совсем...»

– Все, Ваня, – задыхаясь от быстрого шага, сказал Ивану Крестный. – О Наде пока ни слова. У нас с тобой сейчас – дело. То самое, последнее и главное. Как только его закончим, сразу к ней, берем ее и мотаем из этой страны к чертовой бабушке!..

– Что за дело? – спросил Иван.

«Ну все, – мысленно потер руки Крестный. – Клюнул дружок...»

– Помнишь Кроносова, которого ты убрал по моей просьбе? – спросил он вслух. – Он был председателем совета директоров «Интегралбанка». Так вот, нас с тобой теперь интересует этот самый, осиротевший без него, банк...

Примерно в это же время начальник аналитического отдела главного управления ФСБ Геннадий Герасимов, грубо нарушая правила служебного этикета, пробежал мимо едва успевшей только привстать на защиту генеральской двери Верочки, и ворвался в кабинет к Никитину. И застал картину, за созерцание которой мог бы вполне получить приличный нагоняй от Никитина, который, хоть и пил при подчиненных, хоть и их тоже угощал, но все же очень не любил, когда его неожиданно заставали за употреблением коньяка. Как это сейчас и случилось. Когда Герасимов влетел в кабинет, Никитин как раз опрокидывал в себя стакан «Корвуазье».

Герасимов сразу понял диспозицию, но, во-первых, отступать было уже поздно, а во-вторых, он надеялся, что за свое сообщение, с которым он примчался в генеральский кабинет, он получит индульгенцию, отпускающую грехи. Поэтому поторопился открыть рот раньше генерала.

– Я понял, товарищ генерал, что Крестный делать собрался, откуда деньги брать. Надо срочно туда усиленную охрану и нашу опергруппу – специалистов по задержанию. Сам Коробов пусть едет.

Рассчитал он верно, Никитин тут же забыл о коньяке и кивнул ему головой на стул, поскольку говорить еще не мог, от коньяка перехватило горло.

– Неделю назад Россия получила первый транш стабилизационного кредита. Сумму знаете? Три с половиной миллиарда долларов...

– Ну и что? – осипшим от коньяка голосом спросил Никитин. – Он, что, по-твоему, Центробанк собирается брать? Глупо...

– Согласен, – улыбнулся Герасимов. – Только такие деньги, товарищ генерал, никогда не хранятся в Центробанке. Они должны работать, ведь их дали не для того, чтобы хранить в золотом запасе государства. Стало быть, как вы, конечно же, знаете, существует схема размещения кредита в коммерческих банках...

Никитин заинтересованно поднял голову и уставился на Герасимова. Нет, похоже, не зря он приближает к себе этого молодого аналитика... Можно, в принципе, и на замену себе его готовить, головенка работает...

– Ну! – сказал он, а вернее, приказал Герасимову продолжать.

– Прошу прощения, товарищ генерал, но мне пришлось напрямую, через вашу голову обращаться к премьер-министру и министру финансов...

Никитин молча махнул рукой, мол, хрен с ним, переживем...

– После проверки степени моего допуска к информации, – продолжил Герасимов, – мне премьер министром была сообщена схема размещения первого транша стабилизационного кредита...

Тут Герасимов покраснел и, собравшись с духом, выпалил такую фразу:

– Извините, товарищ генерал, но согласно внутренней инструкции, я не имею права сообщать вам названия этих банков, кроме того, который имеет для нашего ведомства оперативное значение. По правилам вы должны лично знакомиться с информацией подобного уровня...

Никитин взглянул на него, удивленно поднял брови и усмехнулся, но промолчал. Ободренный его молчанием Герасимов продолжал.

– Среди очень небольшого числа банков, в которых будет размещен этот транш, мое внимание привлек «Интегралбанк». Помните убийство председателя совета директоров этого банка Сергея Кроносова, которое мы приняли сначала за несчастный случай? И только по оперативным данным, полученным от того самого Лещинского, который до сих пор сидит у нас, на минус третьем этаже, было установлено, что Кроносова ликвидировали? И что сделал это Иван Марьев, Отмороженный, по заказу Крестного? Мы эту цепочку тогда раскрутить не сумели до конца, но теперь я просто уверен, что у Крестного есть выход на этот банк. И брать деньги он будет именно там. В «Интегралбанке».

Герасимов ждал реакции Никитина, но тот молчал. И только когда генерал нажал кнопку на селекторе и вызвал секретаршу, он понял, что его рассуждения генерала убедили полностью.

– Верочка, срочно ко мне Коробова! – приказал он появившейся в дверях и осуждающе глянувшей на Герасимова секретарше.

Едва секретарша закрыла за собой дверь, Никитин спросил у Герасимова:

– Сумму выяснил?

– Два миллиарда долларов, – ответил тот, словно сообщил, что предложенное решение задачи сходится с заранее известным ответом.

Никитин удовлетворенно крякнул и потянулся к сейфу за бутылкой коньяка...

Герасимов угадал правильно – у Крестного оставались свои люди в «Интегралбанке». Без их помощи добраться до денег было бы просто невозможно. Они обещали подготовить к намеченному сроку всю полученную накануне сумму, два миллиарда долларов – к вывозу из банка. Иван должен был только проникнуть в служебные помещения, отыскать водном из глухих тупиковых коридоров приготовленные для него банковские чемоданы-сейфы с деньгами, разломать тонкую перегородку в тупике, отделяющую этот коридор от гаража банка, перетащить туда груз и погрузить его в специально приготовленный для него джип с мощным, утяжеленным передним бампером, и, выехав из помещения гаража, направить джип прямо на закрытые ворота, ведущие из банковского двора на улицу.