– Раскройся для меня, – он мягко провел рукой по холмику между моих бедер, давая понять, что имел в виду. – Если ты не готова и не истекаешь влагой, то я отпущу тебя и пообещаю не прикасаться всю ночь.

Я прикусила нижнюю губу. Мне совершенно не хотелось так поступать. Во-первых – это чертовски неловко. Во-вторых, я была абсолютно уверена, что он заметит, насколько влажной и горячей я стала от его поцелуев и ласк. Впрочем, если я позволю ему увидеть то, что он так сильно желал, то возможно Корбин перестанет настаивать на продолжении этого шоу. От идеи о прикосновениях к себе перед ним – или перед кем бы то ни было – меня охватывало смущение и кидало то в жар, то в холод.

– Договорились, – прошептала я, неохотно разводя в стороны ноги. Затем я потянулась к своим половым губкам и раскрыла их дрожащими руками, как просил Корбин, обнажая свою сокровенную плоть для его проницательного взгляда.

Корбин тихо зарычал, наблюдая за тем, как я интимно прикасалась к себе, исполняя все его приказы. Это был звук чистого вожделения, которое проникало в каждую частичку моего тела.

– Великолепно, – прошептал он мне на ухо. – Только взгляни насколько ты влажная, Эддисон. Ты ведь совсем не желаешь, чтобы я останавливался, не так ли?

– Я... я не знаю, – тихо пробормотала я, и это являлось чистой правдой. Я сознавала каждой клеточкой своего существа, что должна немедленно остановиться. Заниматься сексом или чем-то похожим, особенно с настолько древним и сильным вампиром, как Корбин, было незаконно и опасно. Но он до сих пор не предпринял ничего такого, что могло навредить или напугать меня. А я просто не могла отрицать те восхитительные ощущения, которые пронзали мое тело благодаря его прикосновениям.

– Думай об этом, пока ласкаешь себя, – приказал он, спуская меня с небес на землю.

– Что? Но я... я еще никогда не прикасалась к себе при таких обстоятельствах, – запротестовала я.

– Эддисон... – Корбин строго посмотрел на меня. – Выполни мой приказ.

– Но это так неловко, – я встретилась с ним взглядом в зеркале. – Пожалуйста, не заставляй меня, – я ненавидела умолять, но ничего не могла с собой поделать. Я никогда и ни перед одним мужчиной не ласкала себя так интимно, поэтому только от одной мысли об этом я съеживалась и умирала от стыда.

Корбин вздохнул.

– Предпочитаешь, чтобы я прикоснулся к тебе, даже не понимая, что именно тебе нравиться больше всего?

– Я бы предпочла, чтобы ты вообще меня не трогал, – рефлекторно ответила я.

Корбин встретился со мной взглядом в зеркальном отражении.

– Думаю, мы уже разобрались в вопросе, отвратительны ли тебе мои прикосновения.

– Дело не в тебе, а в том, кем ты являешься, – ответила я. – Ты – вампир. Это не безопасно. И даже не законно.

Он покачал головой.

– Я прекрасно осознаю свои действия и возможные последствия. Невзирая на то, что я вампир, ты все равно кончишь этим вечером. А вот поможешь ты мне в этом или нет, решать только тебе.

– Хорошо, – я вздернула подбородок. – Я отказываюсь ласкать себя.

– Прекрасно, – он взял мои руки и положил их мне на бедра. – Но ты будешь направлять меня. Указывать на то, что тебе больше нравится.

– Ладно.

Похоже, мне не удалось отговорить его, но, если честно, я не была уверена в том, что хотела этого. Рациональная часть меня, которая осознавала насколько опасно то, чем мы занимались, постепенно тонула в абсолютной животной похоти. Помогало и то, что страх отступил под натиском его нежности, хотя я все еще опасалась вампирской силы.

– Очень хорошо, – прошептал Корбин мне на ухо. Накрыв мой холмик одной руки, пальцами другой он продолжил дразнить мои соски.

– Что ты делаешь? – я ощущала себя горячей, возбужденной и жаждущей. Если он собирался прикоснуться ко мне, то должен был уже это сделать и перестать меня дразнить, черт возьми!

– Наслаждаюсь мгновением. Ты знала, что я хотел тебя с того момента, как ты впервые вошла в мой клуб?

– Да, ты ясно дал это понять, – я инспектировала «Клыки» последние два года, но Корбин обозначил свои намерения еще с нашей первой встречи.

– И теперь ты в моих объятиях, – он поцеловал меня в щеку и прижал ладонь к влажной киске. Я хотела напомнить, что не по собственному желанию оказалась в его руках, но засомневалась в своих намерениях, когда он заскользил по моей чувствительной плоти.

Все началось с нежного поглаживания. Корбин едва задевал кудри на лобке, от чего по всем моим нервным окончаниям прокатилась дрожь вожделения. Он скользнул пальцем между моих половых губ, слегка надавив на чувствительный клитор.

– Начнем с этого? – прошептал он. – Или ты хочешь большего?

– Большего, – едва выдохнула я, не в силах продолжать сопротивление. Он сводил меня с ума.

– Хорошо, – ответил он низким хриплым голосом. – Сейчас я раздвину твои губы, Эддисон, как можно шире и прикоснусь к нежной плоти. Наблюдай в зеркало за тем, как я ласкаю тебя.

– Боже! – я прикусила губу, когда Корбин раздвинул набухшие губы моего естества и, нежными круговыми поглаживаниями, скользнул между ними пальцем. Я чувствовала, как он ласкал плоть вокруг чувствительного клитора, а затем ахнула и задрожала от легчайшего прикосновения к его вершине.

– Слишком интенсивно? – прошептал он, наблюдая за мной в зеркале.

На его лице отражалось беспокойство, смешанное с похотью. Внезапно меня озарило, и я поняла, насколько для него это было трудно. Обычно, когда вампир возбуждался, то его инстинкты брали верх над разумом. Я видела порно с участием вампиров, они трахали друг друга не проявляя ни капли милосердия, мягкости или нежности. Разумеется, когда это происходило между вампирами, то грубость не имела значения. Но Корбин, нужно было отдать ему должное, действовал вопреки всем своим инстинктам – очень осторожно, стараясь не навредить.

– Для тебя это тоже сложно? – прошептала я, когда он возобновил свои ласки. – Быть настолько осторожным?

– Нелегко, – признался он. – Но это того стоит. Ты настолько мягкая и нежная в моих руках. Мне нравится ласкать тебя, не причиняя боли.

Я снова ахнула, когда он подушечкой пальца стал поглаживать клитор в медленном устойчивом ритме.

– Я ведь обещал, что лишь слегка прикоснусь к тебе сегодня ночью? – прошептал Корбин.

– Обещал, – подтвердила я. – Но это не совсем то, чего я ожидала.

– Я рад, что превзошел твои ожидания, – тихо прорычал он. – Скажи, Эддисон, ты готова ощутить мои пальцы в себе?

Я хотела ответить «нет», но медленные и настойчивые поглаживания вокруг клитора сводили меня с ума. Просто удивительно, как такими легкими и простыми ласками Корбин лишал меня рассудка настолько, что я чувствовала готовность взорваться в любую минуту. Я отчаянно нуждалась в шансе перевести дыхание от подобного наслаждения. Или, может, просто хотела поскорее ощутить его пальцы в своем лоне.

– Да, – прошептала я, приподнимая бедра ему навстречу.

Корбин скользнул ладонью, и я почувствовала, как меня наполнили два длинных пальца. Я стонала, пока он трахал меня медленными размеренными толчками, которые, как казалось, могли меня вот-вот толкнуть в пропасть. Он ласкал меня, стимулируя широкой ладонью чувствительный клитор, удваивая ощущения от проникновения.

Из-за слишком интенсивного наслаждения я сильно зажмурилась, но Корбин, поцеловав меня в щеку, приказал вновь открыть глаза.

– Не своди глаз с зеркала, Эддисон, – прорычал он, еще глубже входя в меня пальцами. – Наблюдай, как я трахаю твое нежное влажное лоно. Смотри, как я заставлю тебя кончить.

Я застонала и открыла глаза, подчиняясь его указанию. Девушка, которую я увидела в зеркале, совсем не была на меня похожа. Не может быть, чтобы эта женщина – с растрепанными рыжими волосами и поддающаяся бедрами на встречу Корбину – являлась мною. И все же у неё были мои глаза, пусть и остекленевшие от похоти, и мое прекрасное, преобразившееся от желания, тело.

Нежный румянец окрасил мои щеки и грудь. Соски стали твердыми и напрягись до боли, а лоно – набухшим и истекающим влагой. Наблюдать за пальцами Корбина, скользящими во мне, и за тем, как он окружал меня своим большим телом, словно защищая, оказалось самым эротическим зрелищем, что я когда-либо видела. Это действо наряду с невероятными ощущениями, что он дарил мне, толкнули меня прямо через край.