ЛИОН ФЕЙХТВАНГЕР. «МОСКВА 1937»

Отчет о поездке для моих друзей.

Сдана в производство 23.XI.37

Подписана к печати 24/XI.37

Редактор И. Анисимов (?)[94]

Автор был в Москве в январе 1937 г.

«...я высказался за большую терпимость в некоторых областях, выражал свое недоумение по поводу иной раз безвкусно преувеличенного КУЛЬТА СТАЛИНА...»

Люди довольны жизнью.

Да, весь громадный город Москва дышал удовлетворением и согласием и более того – счастьем.

Особенно дешевы и хороши – КОНСЕРВЫ всех видов.

В течение двух лет, с 1934 по 1936 год потребление пищевых продуктов в Москве увеличилось на 28 % на душу населения. С 1913 по 1937 г. потребление жиров и мяса выросло на 95 %, сахара – на 250 %, хлеба – на 150 %, картофеля – на 65 %.

Одежда улучшилась. В 1936 г. затраты на одежду увеличились на 50,8 %.

Овчины и галоши поразительно дешевы!

Отсутствует комфорт.

Недостаток бумаги, косметики и медикаментов.

Хороши – настольные лампы, деревянные коробки, фотоаппараты, граммофоны!

Трамваи ПЕРЕПОЛНЕНЫ. Такси не достать.

Москва. За последние два года принялись за полную перестройку Москвы.

Все здесь так мудро увязано одно с другим, как нигде в мире.

...Однако ныне гражданская война давно стала историей; хороших борцов, оказавшихся негодными работниками, сняли с занимаемых ими постов, и понятно, что многие из них теперь стали противниками режима.

Ученым, писателям, художникам, актерам хорошо живется в Советском Союзе. Их не только ценит государство, которое бережет их, балует почетом и высокими окладами...

...Статья 125-я Конституции гласит: «В соответствии с интересами трудящихся и в целях укрепления социалистического строя гражданам СССР гарантируется законом:

а) свобода слова,

б) свобода печати,

в) свобода собраний и митингов,

г) свобода уличных шествий и демонстраций».

...Однако практика показывает, что, несмотря на все эти гарантии, со свободой слова и печати в Сов. Союзе дело обстоит еще далеко не идеально.

Демократия! Свобода ругани – по Фейхтвангеру (Ю. В.).

Продолжение высказываний Фейхтвангера.

«Чего вы собственно хотите? – спросил меня шутливо один советский филолог, когда мы говорили с ним на эту же тему. – Демократия – это господство народа, диктатура – господство одного человека. Но если этот человек является таким идеальным выразителем, как у нас, разве тогда демократия и диктатура не одно и то же?»

Не Анисимов ли? (Ю. В.)

КУЛЬТ СТАЛИНА

...Народ благодарен Сталину за хлеб, мясо, порядок, образование и за создание армии, обеспечивающей это новое благополучие...

Русский склонен к преувеличениям, его речь и жесты выражают в некоторой мере превосходную степень, и он радуется, когда он может излить обуревающие его чувства.

НАРОДНОСТЬ СТАЛИНА

Плоть от плоти народа, сын деревенского сапожника. Говорит языком народа – больше, чем любой другой государственный деятель. Главное у Сталина – юмор, обстоятельный, хитрый, спокойный, порой беспощадный крестьянский юмор.

Его речи очень обстоятельны и несколько примитивны.

Исключительно скромен. Он не присвоил себе никакого громкого титула и называет себя просто секретарем ЦК.

...Он не присутствовал на большой демонстрации, которую проводила Москва на Красной площади, празднуя принятие конституции, которую народ назвал его именем.

!! Тонкий ход: (Ю. В.)

Огромная работоспособность. Нет времени во все вникать.

Он чрезвычайно прямолинеен, почти до невежливости, и не возражает против такой же прямолинейности своего собеседника.

!!! (Ю. В.)

Сталин о своем культе: «Это – подхалимы и вредители».

123 СТ. КОНСТИТУЦИИ

«...Какое бы то ни было прямое или косвенное ограничение прав или, наоборот, установление прямых или косвенных преимуществ граждан в зависимости от их расовой и национальной принадлежности, равно как и всякая проповедь расовой или национальной исключительности, или ненависти и пренебрежения – караются законом».

ЕВРЕЙСКИЙ ВОПРОС

Царский министр Плеве не мог найти иного выхода, как только принудить одну треть евреев – обратиться в христианство, одну треть – эмигрировать, одну – вымирать.

Советский Союз нашел другой выход. Он привлек на руководящие должности большую часть 5 миллионного еврейского населения и предоставил другой части обширную автономную область.

Евреи довольны: «Я уже многие годы не думал о том, что я еврей».

Еврейские крестьянские соревнования.

Донские казаки говорили мне: не победа евреев в сельскохозяйственном соревновании рассеяла их старое недоверие к ним, а то, что евреи оказались лучшими наездниками.

СТАЛИН И ТРОЦКИЙ

Сталин нашел путь к народу, к массам.

Троцкий – нет.

Не позднее 1935 года весь мир признал, что социализм в одной стране построен.

Троцкий – блестящий, очаровывал.

Сталин – скромность, оставался в тени.

Блеск Троцкого мешал увидеть заслуги Сталина.

Уже в декабре 1924 г. Сталин понял, что построение социализма в отдельной стране – возможно (вместо перманентной революции Троцкого).

Путь к этому – усиленная индустриализация и объединение крестьян в артели.

«Боги на стороне победителей,

Катон на стороне побежденных».

Если Ленин был Цезарем Советского Союза, то Сталин стал его Августом, его «умножателем» во всех отношениях.

ВРАГИ

Среди людей, другом которых был Сталин, которым он поручал ответственные посты, нашлись некоторые, поверившие больше в слово Троцкого, чем в дело Сталина.

ПРОЦЕССЫ

Сталин о тех, кто требует документальных доказательств заговора. «Опытные заговорщики, – заметил он, – редко имеют привычку держать свои документы в открытом месте».

«Вы, евреи, создали бессмертную легенду о Иуде?» Кто из государственных деятелей мог бы так обратиться к Фейхтвангеру? «Вы, евреи...» Сталин – Иуда! (Ю. В.)

Письмо Радека Сталину с заверениями невиновности, однако на другой день Радек сознался, «под давлением свидетельских показаний и улик».

Троцкий всеми своими речами, писаниями, действиями, даже просто своим существованием подвергает опасности его – Сталина дело.

Он в продолжении многих лет борется за то, чтобы привлечь на свою сторону способных троцкистов, вместо того, чтобы их уничтожить, и в этих стараниях, с которыми он пытается их использовать в интересах своего дела, есть что-то трогательное.

ПРОЦЕССЫ ЗИНОВЬЕВА – РАДЕКА

«Марксист Сталин не станет, руководствуясь личными мотивами, как какой-то герой из классных сочинений гимназистов, вредить внешней политике страны...»

Фейхтвангер присутствовал на процессе Пятакова и Радека (Ю. В.)

«Весь процесс (Зиновьева и Каменева) представлялся мне какой-то театральной инсценировкой, поставленной с необычайно жутким предельным искусством.

Но когда я присутствовал в Москве на втором процессе...»

Троцкий – это Кориолан, перешедший к фашистам.

ПРИЧИНЫ ПРИЗНАНИЙ?

Примитивное предположение – пытки. Но – опровергалось общим физическим и умственным состоянием.

Тем не менее противники процессов предпочитают хвататься за самые абсурдные гипотезы...

Обвиняемые представляли собой холеных, хорошо одетых мужчин с медленными, непринужденными манерами.

Они пили чай, из карманов у них торчали газеты, и они часто посматривали на публику.

Это походило на дискуссию, а не на уголовный процесс.

Обвиняемые, прокурор и судья увлечены одинаковым, я чуть было не сказал, спортивным интересом выяснить с максимальной точностью все происшедшее. Если бы этот суд поручили инсценировать режиссеру, то ему, вероятно, понадобилось бы немало лет, и немало репетиций, чтобы добиться от обвиняемых такой сыгранности...

Пятаков. Господин среднего роста, средних лет с небольшой лысиной, с рыжеватой старомодной трясущейся бородкой, не говорил – читал лекцию.

ДЕЛОВИТОСТЬ. ВСЕ ПРИЗНАВАЛИСЬ (выделено Ю. В.)

Радек. Коричневый пиджак. Безобразен, бородка. Часто усмехался... При входе клал тому или иному из обвиняемых руку на плечо легким, нежным жестом...

Попивая чай, рассказывал о своих предательствах. Когда его уводили солдаты – улыбнулся.

ПОЧЕМУ ОНИ НЕ ЗАЩИЩАЮТСЯ?

Почему обвиняемые вместо того, чтобы отпираться, наоборот, стараются превзойти друг друга в признаниях? И в каких! Они сами себя рисуют грязными, подлыми преступниками.

Почему они не защищаются, как делают это обычно все обвиняемые перед судом? Почему, если даже они изобличены, они не пытаются привести в свое оправдание смягчающие обстоятельства, а, наоборот, все больше отягчают свое положение?

Поведение их не вполне для меня ясно.

Раскрыть до конца западному человеку их вину и искупление сможет только великий советский писатель.

Слова Сократа по поводу некоторых неясных мест у Гераклита: «То, что я понял, прекрасно. Из этого я заключаю, что остальное, чего я не понял, тоже прекрасно».

Это – партийный суд. Не обычный суд.

Обвиняемые – члены партии.

Радек сбился... «товарищ судья».

Общее дело. Любовь к «машине», которую они крутили.

Их всех объединяет интерес к машине, любовь к ней.

Языческий пророк из Библии – встал, чтобы проклясть, но стал, против своей воли, благословлять.

Муралов – восемь месяцев отрицал свою вину, наконец 5 декабря он сознался.

Из 17 обвиняемых 12 просили суд признать в качестве смягчающего ему вину обстоятельства их признания. В одинаковых выражениях. В зале смеялись (!)

(Хороша же была публика! Ю. В.)

Радек в своем заключительном слове говорил о том, как он в продолжении двух с половиной месяцев заставлял вытягивать из себя каждое слово признания.

«Не меня пытал следователь, а я его».

Главный стимул этой книги – страх перед немецким фашизмом и ненависть к нему.