Я не знала, что скажу Зиммеру, когда шла в лабораторию, где он поселился. Меня наняли найти андроида - я его нашла, но в кои-то веки ни результат, ни обещанное вознаграждение не радовало. С одной стороны, я всегда честно отрабатывала крышки нанимателя. С другой...

-Мистер Зиммер, боюсь, что ваше... имущество погибло. Вот все, что от него осталось.

Этот блок мне подсунула полубезумная тетка здесь, в Ривет-Сити. Я взяла только, чтобы отвязаться, чтобы не слышать больше ее пафосную речь о правах личности. Черт, какие права у личности могут быть в этом мире - разве что право сдохнуть молодым. Мне и сейчас было наплевать на "права". А вот на человека...

Зиммер оказался по-своему честен: полсотни крышек за труды. Он действительно искренне считал, что андроид - всего лишь машина. И оплакивал его, как творец оплакивает свой шедевр - уже думая о том, как будет создавать новый взамен утраченного. А я никак не могла выкинуть из головы лицо человека "Жена - это самое светлое, что было в жизни... пока она не ушла". Только жены у него не было.

Потом я сидела в баре на нижней палубе - в том, где почти никогда не было народа и медленно, мрачно надиралась газировкой. Задерживаться в Ривет-сити причин не было, а выходить в пустоши пьяной или с похмелья не в моих правилах. Но бар - единственное место, где можно найти хотя бы относительное уединение. Впрочем, похоже, я слишком много хотела. Эта чокнутая тетка уселась за стол, будто к давней знакомой:

-Господь вознаградит тебя за доброту.

-Иди к черту, - процедила я.

-Но я только хотела...

-Проваливай!

Она исчезла. Я выругалась, попросила счет.

Харкнесс вынырнул откуда-то из-за спины:

-Можно?

-Садись.

Видно было, что ему очень не по себе - впрочем, и я тоже не знала, куда девать глаза.

-Зиммер ушел из города полчаса назад. - Сказал, наконец, шериф. - Спасибо. Не ожидал - уже собирался делать ноги в темпе вальса.

-Я никогда не сдам человека работорговцу.

Он долго, пристально разглядывал меня. Наконец, спросил:

-А я - человек?

-Тебе решать. - Я поднялась. - Всего доброго.

-Подожди - шериф придержал меня за рукав и тут же отдернулся, точно испугавшись. Снял с плеча винтовку. - Возьми. Это лучшее оружие из всех, что у меня было... или что я помню, теперь уже и не разберешь.

Он с ума сошел. Говорят, когда-то меч для воина был едва ли не священен. Современному оружию до подобной сакральности, конечно, далеко, но... Оружие - это часть личности. Его цена не измеряется крышками. Я открыла было рот, чтобы отказаться, взглянула на Харкнесса, и поняла что отказываться нельзя. Приняла у него из рук винтовку и снова оторопела:

-Плазменная? Это очень редкая вещь... спасибо.

-Если нужно, могу показать, как с ней обращаться.

-Нужно. Никогда не имела дела с таким оружием.

Шериф улыбнулся:

-Пойдем, мы с ребятами устроили здесь тир на верхней палубе. Заодно и пристреляешься.

С этой винтовкой я потом не расставалась. Почти идеальное оружие, стоило только приноровиться. Она и сейчас... стоп.

-Док, мое оружие?

-Здесь, и оружие, и ранец - все прихватили. Он копошился где-то в углу под плеск воды и негромкое позвякивание инструментов. - Но до чего докатился мир - женщина, очнувшись, первым делом спрашивает не про внешность, а про оружие.

-Если бы то, сколько ты проживешь, зависело от внешности, а не от оружия, спросила бы. - Хмыкнула я.

-Вот и говорю: до чего докатился мир. - Доктор снова оказался рядом, я успела разглядеть шприц, но укола не почувствовала. - Впрочем, о том, как будешь выглядеть, можешь не беспокоиться - ссадина на лице затянулась, синяки сойдут через пару дней, а шрамов после стимпаков не остается... Хотя, наверное, это ты знаешь. Все, можешь мотать отсюда.

Я села, только сейчас заметив, что совершенно раздета. Оглядевшись - стесняться лечащего врача глупость несусветная - прошла к вещам, сваленным кучей в углу. Комбинезон, что был под броней, превратился в засохшую бурую тряпку - похоже, когда раздевали, его просто разрезали. Хорошо, что запасной есть. Оделась, навьючила на спину рюкзак и оружие, взяла в охапку броню - надо вычистить и отнести в починку.

-Спасибо, док. Сколько я вам должна?

-С Харкнессом расплатишься.

-Хорошо. Я потом загляну еще прикупить стимпаков, если вы не против.

-Какой дурак откажется от денег, - хмыкнул врач. - Ладно, до скорого... И постарайся ко мне больше не попадать.

-Мечтать не вредно, док - ухмыльнулась я в ответ. Закрыла за собой дверь и застыла, встретившись взглядом с отцом.

Он порывисто шагнул, обнял, притиснув к себе прямо вместе с броней, что я держала в руках.

-Жива... Слава богу, жива.

Я уткнулась носом в его ключицу, и разревелась.

Отец гладил по голове, шептал что-то, а я рыдала как девчонка - да я и стала снова девчонкой, ревущей у папы в объятьях. Только вот в последний раз я плакала у него на коленях лет десять назад. А сейчас... Легко лелеять обиду и фыркать, мол, мне никто не нужен, взрослая уже, когда рядом действительно никого. Но до чего ж обидно видеть что да, действительно волновался, и уверен, что любит... наверное, по-своему и вправду любит - но чего ж так холодно от этой родительской любви? Холодно, больно и обидно. Потому что никак не получается уложить им содеянное в то, что называется ... Вот поэтому-то я и сторонилась Ривет-Сити.

На нас уже оглядывались и отец повел куда-то, все так же обнимая за плечи. Оказалось - в лабораторию, она была рядом, а там, в углу нашлась маленькая комната. Отец усадил на кровать, сунул под нос стакан:

-Пей.

От бесцветной жидкости в стакане ощутимо несло спиртом. Я помотала головой.

-Пей. - Повторил отец. - Если не хочешь, чтобы я сходил за шприцем с успокоительным.

Я вздохнула, примерилась к стакану - зубы стучали о край - махом проглотила содержимое, закашлялась. Водка в чистом виде. Хорошо хоть, не спирт.

-Держи. - отец сунул в руку кусок полотна. - К тому, что у девушки должен быть носовой платок я тебя так и не приучил.

-Воистину, платок - самая важная вещь на пустошах. - шмыгнула носом я. - Прости.

-Брось. Все ж понятно.

Ну да, понятно. Отходняк после стресса. И это тоже, кто спорит, но...

-Ничего тебе не понятно.

-Ну почему же. - Отец сел напротив, облокотился о стол. - Возможно, я идиот... скорее всего, так оно и есть, но отнюдь не дурак. Двадцать лет назад меня сочли предателем друзья - за то, что ушел. Сейчас меня считаешь предателем ты - за то, что вернулся.

-Если ты и от коллег ушел так же, как из убежища, то немудрено.

-Нет, как раз с коллегами я распрощался честь по чести... впрочем, это ничего не изменило. Я стал предателем, потому что бросил их с незаконченным проектом, и занялся воспитанием ребенка. - Он вздохнул: - Налить тебе еще?

-Давай. - Я приняла стакан.

-Твое здоровье. С такой жизнью оно тебе понадобится.

-Жизнь, как жизнь.

-Ну-ну. Когда братство стали отказалось и дальше охранять нашу лабораторию, я бросил проект - потому что единственный дорогой мне человек... все, что у меня осталось, - отец налил себе еще, выпил, - Словом, самым важным тогда было, чтобы моя дочь выросла в безопасности. Знал бы, что ты вырастешь - и подашься в охотники за головами...

-Не надо было сбегать.

-Я ушел, - он выделил голосом это слово, - потому что счел, что мой отцовский долг выполнен. Ты взрослый человек.

-Не получается, папа, - хмыкнула я. - Если бы ты действительно считал меня взрослой, то попрощался бы по-человечески, а не смылся втихушку, словно нашкодивший ловелас из девичьей спаленки. Погоди , я не закончила. Если бы ты считал меня взрослой - ты бы просто ... да мог бы не объяснять, в конце концов, действительно, твоя жизнь - твое дело, кто я такая, чтобы... - я остановилась на миг, стиснув зубы, чтобы не заплакать снова. Судорожно вздохнула, выдохнула, продолжила на два тона ниже: