Сердце Города

Путешественница

- Глянь-ка кто к нам пожаловал. Стрекач собственной персоной! Чего же ты забыл на нашей улице?

Приземистая массивная фигура Лохана лениво отлепилась от стены. В слабом лунном свете загадочно переблёскивались многочисленные цепочки и полоски металла, опоясывающие руки и широкую грудь полугхэранда.

Рэвик напряжённо застыл, просчитывая возможные варианты отступления. И с чего это ему сегодня стукнуло возвращаться именно этой дорогой? Против Лохана у него не было шансов в принципе. Пусть Манил сколько угодно утверждает, что Рэвик выше этой туши на полголовы. Это ничего не меняет с учётом того, что он уже в плечах раз в пять. Да, Лохан довольно медлителен. Но что от этого толку, если гхэранд почти не ощущает наносимых ему ударов. А если учесть, что здесь собралась, судя по всему, вся их шайка… то самое время драпать. И чхать, что завтра будут говорить в школе. Жизнь одна, а к оскорблениям он уже привык.

Но убежать ему не дали. В банде Лохана не все под стать своему вожаку, встречаются и более ловкие личности.

- Брезгуешь нашим обществом?

Широкая ладонь гхэранда зачерпнула в горсть отросшие до лопаток волосы и дёрнула вверх и назад, заставляя смотреть в лицо её обладателю. Рэвик едва удержался от брезгливой гримасы и инстинктивно подался назад, боясь задохнуться от вони. Последовал ещё один болезненный рывок за волосы - то ли в наказание за жест, то ли от чистого садизма.

- Принёс то, что я сказал?

- У меня нет таких денег, - стараясь поменьше вдыхать, выдавил Рэвик.

- Врёшь. Гимл видел тебя возле цивильного малинника. Значит, деньги есть.

- Вряд ли это был я, - как можно спокойнее произнёс феникс, прикидывая, как его могли заметить.

- Врёшь, не обманешь. - Пудовый кулак врезался в живот, выбивая воздух. Тело начало инстинктивно сгибаться, но хватка на волосах была стальной и слишком болезненной. - Гони деньги, а не то…

- Превратим в коврик прямо посреди улицы, - хихикнул голос за спиной.

- Нету… денег… тихо выдохнул Рэвик и тут же пожалел, что не солгал. На этот раз удар пришёлся в правую скулу. Тонкие цепочки разорвали щёку и по коже потекли первые струйки крови. А потом Рэвик думал об одной-единственной вещи: только бы не заорать. И чёрное забытьё, пришёдшее, казалось, через вечность, стало истинным блаженством.

ХХХ

Первое ощущение после пробуждения было крайне приятным. Он лежал на чём-то мягком и удобном. Настолько, что невольно провёл рукой по этой неведомой поверхности, пытаясь осознать реальность происходящего. Рука подтвердила ощущения тела. Внезапная мысль молнией скользнула в мозгу: его избили, но почему ничего не болит? Рэвик напряг поочерёдно мышцы рук, ног, живота. Всё в порядке.

Тогда что с ним произошло? Вокруг было совершенно темно и абсолютно тихо. Никогда он не сталкивался с подобным. Даже дома сквозь тонкие перегородки, которые по недоразумению назывались стенами, ни на мгновение не смолкает шум и шорох соседей, слышны звуки улицы.

И темнота эта странная. Рэвик с рождения жил под покровом ночи, никогда не видя естественного дневного светила. Но ни разу в Ночном Городе не было настолько темно. Тогда что это за место?

Парень подхватился с твёрдым намерением выяснить, где он очутился и тут же услышал спокойный голос со странным акцентом:

- Лежи спокойно. Я не сделаю тебе ничего плохого.

- Кто?.. - горло сдавил сильный спазм, не давая возможности вымолвить ни звука.

- Не надо нервничать и шуметь. Мы вполне можем общаться через мыслефон. Насчёт голоса не волнуйся: просто успокойся и не пытайся больше разговаривать вслух. Я не люблю шума.

Рэвик буквально рухнул обратно на кровать, судорожно ощупывая своё горло. Он чувствовал себя совершенно беспомощным, что случалось с ним не так-то уж и часто. И беспомощность эта порождала иррациональный ужас и желание бежать, не разбирая дороги.

- Я же сказал: успокойся. Просто успокойся. Ведь успокоиться - это так легко. Подумай об этом… - голос завораживал подобно флейте пустынника. Вскоре Рэвик воспринимал лишь пустой набор звуков, не осознавая смысла слов, которые произносил собеседник.

- Вообще-то, если до некоторых ещё не дошло, я тебя спасал с риском для собственного существования вовсе не потому, что мечтаю попрактиковаться в направленном гипнозе. - Недовольный голос разбил завесу отрешённости, и Рэвик только сейчас понял, что его собеседник “говорит” прямо у него в голове, отчего появилось недоумение, но страха больше не было.

- Кто ты такой?

Горло не слушалось, поэтому пришлось спрашивать про себя и будто у себя самого, что было непривычно и как-то глупо.

- Это не важно, - откликнулся его собеседник. - Другой вопрос: кто ты такой?

- Я? Я Рэвик.

- Исчерпывающая информация. А я тогда Шаракан. Если ты не хочешь рассказывать о себе самостоятельно, то я могу начать задавать наводящие вопросы.

- Зачем? Я ведь ничего полезного и секретного не знаю. Я обыкновенный, ничем не примечательный житель Ночного Города.

- Ты примечателен уже тем, что я тебя нашёл. А теперь давай рассказывай про жизнь наверху! - потребовал странный собеседник.

- То есть как наверху? - не понял Рэвик. С учётом того, что сам он жил на первом уровне под поверхностью, про “жизнь наверху” он мог рассказать лишь то, что сам когда-либо слышал от других, более удачливых (либо неудачливых) соседей. Самому Рэвику удалось побывать на поверхности лишь трижды, и воспоминания у него остались довольно сумбурные и не слишком приятные.

- Здесь я задаю вопросы!! - вызверился Шаракан. - Сколько тебе лет?

- Сианов? Двадцать восемь.

- Врешь, - недоверчиво протянул его собеседник, умудряясь передать каким-то образом широкий спектр эмоций одним-единственным словом.

- Ну почти, - стушевался Рэвик. - Честное слово.

- Ты живёшь один?

- Нет, конечно. С матерью и братом. Он младше меня на двенадцать сианов. Полагаю, они будут волноваться, если я поскорее не вернусь. Так что спасибо за помощь, но мне нужно идти.

Рэвик ногой нащупал пол и слез с высокой кровати. В их коморке все всегда спали на кучах старого тряпья и ощущение удалённости от пола слегка нервировало.

- Стоять! Никуда ты не пойдёшь, пока я не разрешу. А моё позволение будет напрямую зависеть от скорости и интересности твоего рассказа. Так что или лезь обратно на постель, или рассказывай стоя.

Рэвик дёрнулся сбежать и чуть не взвыл от отчаяния: тело отказывалось сделать хоть маленький шаг вперёд. Феникс тихонько вздохнул и залез обратно на мягкую кровать. Тут, почему-то, никаких препятствий не возникло.

Что интересного он мог рассказать незнакомцу, Рэвик и сам не понимал. Вряд ли кого могла заинтересовать его жалкая история: пресная, как каждодневная каша, и ущербная в своей беспросветности. Подобных ему миллионы. Они рождаются, влачат жалкое существование в поисках еды и денег и умирают, чаще всего не успев достигнуть пятидесяти сианов. А ведь говорят, что там, “наверху”, живут по сотням сианов, а то и по тысячам… Уж им-то всяко не приходится воровать копейки у зазевавшегося прохожего и продавать себя, как мать, чтобы позволить семье прожить ещё хотя бы одну ночь.

Так вот, по мнению Рэвика, в его жизни было совершенно не о чем рассказывать. Тем более, что мысленно это получалось из рук вон плохо: постоянно выплывали неприятные воспоминания, от которых было сложно отделаться. В результате его рассказ больше походил на бессюжетный полубред с мучительными “паузами” для подбора слов. Рэвику даже стыдно стало: он никогда не думал, что выражать свои мысли так сложно.

К концу повествования голова была тяжёлой и сильно болела.

- А я думал, что все фениксы учатся в Академии, - вынес вердикт молчавший до этого Шаракан.

- Фьють! Ты знаешь, сколько там стоит обучение?! Да я за десять жизней и на первый курс не наскребу!