Трентон Брукс. Трент.

Я не могу в это поверить.

Глава 21

Эйс

Nocturne — Daft Punk

Он пристально смотрит на нас, переводя взгляд то на меня, то на Лондон, то на наши переплетенные руки. На мгновение в голове выстреливает мысль, что это он сдал меня. Но когда он направляется ко мне с радостной улыбкой на губах, я понимаю, что все еще могу доверять ему. Предатель не он. Нет. Я с умом подбирал своих людей и убедился, что могу доверять им. Так и было до Крейна и Джона...

— Господи, — выдыхает Лондон, удивленно глядя на подходящего к нам мужчину. — Трент?! — Она отпускает мою руку, и крепко обнимает его, тот возвращает объятия.

— Рад видеть тебя, Лондон.

— А я как рада! Что, черт возьми, ты делаешь здесь?

Он смотрит на меня, и его лицо становится мрачным, совершенно точно указывая, что он здесь не ради удовольствия.

— Босс, извини, что помешал, но есть кое-что, о чем ты должен знать, и как можно раньше.

— Что? — спрашиваю я.

— Думаю, я знаю, кто похитил тебя.

— Кто, Трент? — Я делаю шаг вперед. — Бриджес? Это был Бриджес?

Он поднимает руки в воздух, будто попался полицейским с поличным.

— Нет, босс. Я тоже так думал, но ошибся. — Он тянет меня в сторону, и шепчет, чтобы слышал лишь я. — Бриджес умер шесть месяцев назад. Передозировка болеутоляющими. Депрессия. Я следил за ним. Это не он.

— Тогда кто, черт возьми?

Трент вздыхает, оглядываясь на Лондон.

— Я слышал, что мисс Бейкер неофициально делала запросы в твоем деле. Заявив, что у нее есть некоторые файлы, которые она хочет отнести в суд и воззвать к «справедливости». Брехня. Она что-то пронюхала и не хочет, чтобы кто-то еще узнал. Ей известно, что федералы больше не копают на тебя, хотя ты и был для них угрозой. Когда ты умер, они подумали, что мир стал безопаснее. Она — наша цель. Я верю, что она замешана в этом, босс.

Мое горло сжимается. Конечно. Мисс гребаная Бейкер. Мой бывший адвокат, сумасшедшая сука. Я трахал ее, но никогда не доверял ей. Уж она бы никогда не оставила меня в покое. Но она трусиха. И сама не способна на подобное.

— Она не может работать в одиночку.

— Точно, — Трент качает головой, — но если мы сможем взять ее, то достанем и заказчика. Я собирался пойти на это один, пока она ни о чем не догадалась, но подумал, что ты захочешь поучаствовать.

Я прищуриваюсь.

— Бессмысленно. Зачем ей меня уничтожать?

Трент хитро улыбается.

— Ты — Эйс Кроу. Каждый вне Кроу хотел пристрелить тебя, сэр.

Я смотрю на Лондон, которая с нетерпением ждет, когда я вернусь.

— Мы должны вернуться, босс. Заканчивай уже это дерьмо. Я не могу спать по ночам. Не знаю, кто это, но чувствую, что говнюк собирается пришить и меня. У меня был охранник. Я уехал далеко от Нью-Йорка, но... До сих пор не могу поверить, что все умерли. Я должен был быть там. Я должен был приехать в этот гребаный переулок, когда увидел Лондон одну и в слезах.

Он ругает себя. Мой верный Трент. Преданность — вот почему я нанял его. Он больше не работает на меня, но действует так, будто я плачу ему.

— Как ты меня нашел?

— Моя семья сказала, что получила деньги. Я подсуетился и узнал, что они пришли с ирландского счета, от Брюса Кроу. Мне пришлось напрячься, чтобы получить имя. Но это того стояло — я понял, что ты жив.

— Даже Бьянка не знает, что ты спасся в тот дождливый день.

Он потирает шею.

— Не нужно было это делать, босс. Мы не тронули твои деньги. Хотя, как я вижу, ты не бедствуешь.

Я смотрю на свой костюм, ухмыляясь.

— И я сам.

— Нет. Ты ничего мне не должен. Правда, — он роется в кармане и вытаскивает толстый конверт. — Я возвращаю их.

— Трент...

— Нет, Эйс. — Его голос твердый. — Это твои деньги. Твоя кровь, пот и слезы. Ты работал для этого. Не я.

Я смотрю ему в глаза. Знаю, что он не заберет конверт. Он лучше бы оставил его на полу. Мои люди могли быть такими же упрямыми, как и я. Вздохнув, я засунул конверт в задний карман.

— В любом случае, я знал, что первое, что ты сделаешь, это найдешь Лондон, — он кивает в ее направлении. — Поэтому мы искали и ее. Мой человек сказал, что она в Креоле. Пробил по страховке. Я приехал и несколько недель наблюдал за ней, все казалось нормальным, и я спокойно уехал. Но когда я вернулся, ее поведение изменилось. Она вела себя будто стала параноиком. И тогда я понял, что ты где-то рядом.

— Это так очевидно? — спрашиваю риторически.

— Однажды он последовал за ней в отель «Валентина» и решил, что ты там. Поэтому я ждал. Видел, как ты вышел. Я нашел тебя. И пришел к тебе сейчас, потому что не хотел прерывать слишком рано. Я не был уверен, но наблюдая за тобой, понял, что ты хочешь вернуть ее, потому что поставил семью на первое место. Я это понимаю.

— Черт, если ты нашел меня так быстро, то сколько же понадобится времени им.

— У меня была фора. Лондон здесь живет под девичьей фамилией матери. Первые несколько дней я видел ее лишь с сыном и другим мужчиной. Тебя не было видно, но сейчас ты здесь. — Он радостно усмехается своей смекалке. — Я уверен, кто бы ни пытался тебя найти, сейчас пошли искать в другом месте, но они вернутся. Меня они не видели, потому что первые несколько недель я наблюдал за Бьянкой. Вот почему мы должны уехать. Сейчас.

Я облизываю губы. Если я уйду, проведя так много времени с Лондон и после обещания, что не вернусь к прошлому, она не простит. С другой стороны, если я этого не сделаю, то наши жизни всегда будут в опасности. Мы не сможем жить, постоянно оглядываясь. И я отказываюсь постоянно убегать. Я предпочитаю избавляться от дерьма.

Я не бегаю и не боюсь за свою жизнь.

Ни никто на этой земле не будет ебать меня или моих людей, и не уйдет безнаказанным.

Нет.

Потирая затылок, я говорю:

— Позволь мне поговорить с ней. Она должна знать, что происходит. Она поймет. Надеюсь.

Трент кивает.

— Понял, босс. — Он вручает мне визитку. — Позвони мне, когда будешь готов. Я с тобой. Это были и мои братья. Они нарвались на плохих людей. — И с этим он отворачивается, смотрит на Лондон и выходит. Сквозь окна, я вижу фары Бугатти Трента, и как он уезжает.

Я поворачиваюсь к Лондон. Она смотрит на меня. Мне не нравится то, что я должен сказать ей. Я не знаю, как она это воспримет, но я должен это сделать. Я должен. Для нас. Для моей семьи — нашей семьи. Для моих погибших людей.

Подойдя к ней с угрюмым лицом, я говорю:

— Мы должны поговорить.

Она кивает, хватая меня за руку и выводит из кафе, не говоря ни слова.

Глава 22

Лондон

Give Me Love — Ed Sheeran

Мы молча едем в отель.

Я не знаю, что говорить. Сначала я была категорически против того, чтобы Эйс возвращался, но узнав, что произошло на самом деле, и увидев живого Трента, я понимаю, что он должен идти. Он должен сделать то, что нужно.

На кону не только его жизнь. Но и моя. И Эйдена. И Бьянки. И даже Мориса. И если он не вернется и не разберется, то всем, кого любит и о ком заботится, может быть причинен вред.

Мы приезжаем, и Эйс первым заходит в здание, придерживая для меня дверь, и затем следует за мной. Прежде, чем я успеваю отойти, он хватает меня за талию и притягивает к себе. Его губы касаются моей щеки.

— Ты расстроилась?

Я качаю головой.

— Нет. — Я оборачиваюсь. — Вообще-то, нет. Я... Я хочу, чтобы ты это сделал.

Его глаза удивленно расширяются от моих слов.

— Ты действительно хочешь этого?

— Да. — Мои глаза жжет от накопившихся слез, но я еще сдерживаю себя. — Я хочу, чтобы мы были счастливы, Эйс. Я не хочу постоянно оглядываться назад. Не хочу жить в страхе. Я не хочу, чтобы нашему сыну что-либо угрожало. Я не хочу, чтобы тебе что-либо угрожало.

— Все будет хорошо...

— Нет. — Страх все же прорывается, сквозь мою хрупкую блокаду. — Нет, Эйс. Не говори этого. Это же ты сказал мне в прошлый раз. Что все будет в порядке. Ты не можешь знать наверняка. Эти люди..., — я задыхаюсь, — ... опасны. Они знают, что делают. Они знают где ты и что ты будешь делать. Что, если они ждут твоего возвращения? Что, если они вновь схватят тебя, но на этот раз ты не сбежишь... и не вернешься?

— Этого не произойдет. — Обхватив лицо руками, он говорит мне, — Я больше не допущу подобного.

Я прижимаю ладони к его груди, моя нижняя губа дрожит.

— А если это ловушка? Я не могу вновь потерять тебя.

Его глаза стекленеют. Эмоции захватывают меня, и слеза все же срывается с моих глаз. Сразу же, Эйс заключает меня в свои объятия, крепко прижимая к себе и тяжело дыша. Его дыхание ласкает мою кожу, утешает. Поднимаю голову и Эйс смотрит в мои глаза. Я изучаю его, наблюдая, как его глаза заполняются виной и даже страхом. Я знаю, что это страх за меня. Он боится потерять меня. И все, что было. Теперь мы все под прицелом. И он это знает. Он поставил нас под удар, и должен уладить это.

— И все это началось с моего выпуска, в тот день, когда мы встретились, — говорю я, оставаясь в его объятиях. — Я тогда бросила все в Атланте и отправилась с тобой в Нью-Йорк. Я уже тогда знала.

Он сжимает меня, вздыхая. Затем, приподняв мой подбородок, целует меня ревностно, грубо, заставляя мои внутренности сжаться от удовольствия.

— Знаю. И я здесь, чтобы защитить тебя. Ничего не изменилось с тех пор.

Мой взгляд затуманивается. Я кладу руки на его широкие плечи, и когда он поднимает меня, мои ноги обхватывают его талию. Эйс несет меня и мы оказывается в темной спальне.

Я цепляюсь за его брюки, сдергивая их, когда он отбрасывает мою юбку. Он стягивает мою рубашку и из полоски света, проникающей в приоткрытую дверь, я вижу, как его глаза пристально изучают мое тело.

— Ты так чертовски красива, — шепчет он. Схватив меня за бедра, он подводит меня к краю кровати, и когда я прижимаюсь к нему, снимает с себя рубашку. Я изучаю его вкусное, твердое тело, его естественные изгибы. Даже со шрамами, он прекрасен. Он идеален в моих глазах.

Я хватаю Эйса, и, не думая, целую каждый шрам. Каждую бывшую рану. Ожог возле плеча. Ни одна отметина не остается без ласки. Он гладит мои волосы, вздыхая. Я прикрываю глаза, борясь со слезами. Сдвинув руки к его бедрам, я притягиваю Эйса к себе и вздыхаю, нажимая щекой на живот.