— Это п… признание… А он-на мне не т-так и нравится!

— Смотри! Он ща как… гы-гы-гы-гы.

— А что, уже все кончилось? Добавки мне!

— Я что, такая н-некрасивая?

— И-е-ха-а-а!

— Остановите его!!!

— Ну, не т-то чтобы я была не прочь…

— Я лично буду поддерживать огонь под твоим котлом!

— Ой, мороз, моро-о-оз…

— Юта… обними меня…

— Не веришь?! Ну я докажу!

— О, сдулся.

— Огня, огня мне! Помираю!

— А если они м-меня снова прогонят?

— Если бы ему не надо было возвращаться домой, я бы…

— Не трогайте меня!

— Юта… я обиделась.

— Что за черт?!

— Молчи, молчи! А-а-а!

— Ужасно.

— Я буду героем! Где мой щит?

— Не лей мимо, криворукая свинья!

— Ч-что с моими ногами?! Почему на них копыта?!

— И тогда я подошел…

— Юта… ты дурак.

— Ай!

— Этот мир полон страданий…

— Пиво или вино, вино или пиво…

— Не показывай это!

— Хр-р-р…

Рита подняла голову и обвела мутным взглядом поляну. Все было завалено объедками, вповалку валялись черти. Вика спала, положив голову на стол. С краю прямо на снегу, свернувшись калачиком, дрых Юра. Юту же Рита обнаружила у себя на коленках. Когда он там оказался, она не знало, но ее это не волновало. Рита покачнулась, пытаясь удержать в голове остатки сознания.

— С-слабаки, — выдала она.

Рядом валялась нужна им вещь. Не обращая внимания на ее хозяина, свалившегося под стол, она кое-как, едва не упав, взяла ее и прижала к себе.

— Мы выиграли.

После чего ее сознание наконец-то отключилось.

Мы вчетвером понуро ехали в автобусе, стараясь не глядеть друг на друга. У Юры получалось лучше всего, так как он закрыл лицо по максимуму, чтобы не выдать себя на людях. Любое движение отзывалось болью в голове, а еще сильно укачивало, но идти пешком в такую даль мы не могли. Из леса нас с трудом вывел Юра, но на большее сил у нас не осталось.

Когда мы проснулись, поляна уже была пуста. Нас закутали в одеяла, чтобы мы не замерзли. К удивлению, Рита держала при себе добытый предмет, но никто толком не помнил, как это вышло. Да и сами ночные события смутно витали где-то на задворках памяти. Единственное, на что надеялся каждый, — что мы не наговорили чего лишнего. Но опять-таки, навряд ли мы бы это вспомнили.

Добравшись спустя кучу времени домой, мы разбрелись по комнатам, чтобы отлежаться. Я не раз слышал о студенческих вечеринках, и теперь, кажется, понимал, что меня может ждать в будущем.

Никогда в жизни я еще не чувствовал себя настолько хреново. Мышцы ломило, слабость снедала все тело — я лежал на диване не в силах подняться. Даже поворачиваться было трудно. Движение отдавало болью в голове, а это, в свою очередь, вызывало тошноту. И хотя вырвало меня уже не раз, из желудка все еще что-то лезло.

— Угх…

Я схватился за живот и попытался выровнять дыхание. За стенкой, в соседней комнате, тоже периодически слышались стоны — там, не менее ужасно, чем я, страдала Вика.

— Буэ…

Я наклонился над тазиком, стоящим около дивана, и выплеснул из себя какие-то водянистые крохи.

Когда мы вернулись после пьянки с чертями, сразу вырубились. Но, как оказалось, ненадолго. По крайней мере, мы с Викой. Я очнулся уже часа через три из-за мерзостных ощущений, что к горлу что-то подкатывает. С великим трудом добрался до туалета, где провел в обнимку с ним минут пятнадцать. Пока я кое-как умывался в ванной, найдя там для себя тазик, в туалете заперлась Вика. Я молча приготовил тазик и ей. С тех пор я лег и не вставал, даже когда стрелки часов перевалили за девять вечера.

Но такое творилось только с нами двумя. К моему удивлению, Рита проснулась часа два спустя нас и вполне самостоятельно вышла из комнаты. Правда, она немного пошатывалась, держась за голову и тихонько иногда постанывая. Она выпила чего-то на кухне, приняла пару таблеток и основательно умылась. В общем, вскоре Рита выглядела поразительно бодрою конечно, резких движений она не совершала и часто морщилась, но если сравнивать с нами, это казалось живее всех живых.

Я в упор не помнил, что произошло на той поляне, после того как выпил, подначиваемый чертями, второй бокал залпом. Не помнили ни Вика, ни Юра. Но каким-то образом мы одержали над рогатыми победу и добыли то, что требовалось.

Честно говоря, вообще не понимал, как умудрился ввязаться в эту беспредельную пьянку. За все свои годы жизни я ни разу не брал в рот чего-то алкогольное, твердо помня о том, что по закону мне еще рано. Да и относился я к алкоголю нейтрально. Может, в будущем и выпивал бы иногда, но твердой уверенности в этом не было. Здесь же я налакался до поросячьего визга как последний пьяница, за что теперь и расплачивался. Кто же знал, что после таких возлияний будет так плохо. Но одно я чувствовал точно — это мой первый шаг на пути трезвенника.

В комнату вошла Рита. Она подошла ко мне, посмотрела на мое бледное лицо, потрогала лоб и покачала головой.

— Мда, ну вас и развезло. Не ожидала я такого.

— Еще бы. Это первый раз, когда я попробовал алкоголь.

— Вот как? Надо же, я думала, в твоем-то возрасте ты уже не раз пил.

— О чем ты? По закону мне еще не положено.

— А… законы… — протянула Рита. — У вас же трепетно к ним относятся, да?

— Угу. А что, у вас не так? — слабым голосом поинтересовался я.

— Наши люди найдут лазейку везде, если того захотят. Так что попойки у молодых — дело нередкое.

— И их никто не останавливает?

— Останавливают. Но это бесполезно. Способность изворачиваться заложена в крови, а смекалка у нас работает отменно. Жаль, правда, в основном не в том направлении.

Я кое-что понял.

— Вот почему ты сейчас в таком хорошем состоянии.

— Ну, не сказала бы, что в хорошем. До конца я еще не отошла. Но да, у меня была бурная молодость с кучей вечеринок и тусовок, на которых я много пила. Устойчивость к алкоголю у меня куда выше вашей будет, хотя в последний раз я так оттягивалась уже давно. Повезло, что смогла продержаться.

Я подумал, что менталитет людей в этой стране совсем другой и порой его трудно понять.

— Как там Вика?

Рита нахмурилась.

— Плоховато. Ты физически крепче нее, потому и состояние у тебя немного получше. А для ее возраста такие нагрузки… Эх…

— Тогда почему позволила?

— Я и не хотела. Не надо ей такого, пока не повзрослеет, а там уж сама пусть решает, чего ей надо. Но, Юта, ты видел глаза того черта, который предложил это состязание? Он был настроен решительно. Не согласись мы, и тогда пиши пропало. Мы бы ушли оттуда ни с чем. Даже с помощью оборотня мы бы не справились с таким количеством чертей, а ведь они могли и подмогу позвать.

— То есть выбора у нас не было.

— Абсолютно. Как бы я ни хотела, мне пришлось втянуть сестру.

— Надеюсь, она быстро поправится.

— Ну конечно. Я же тут. Уж у меня-то она живо на ноги встанет. Да и ты, Юта, отлежишься за ночь и будешь как огурчик.

— Ха-ха, хотелось бы.

Пока мы с Викой лежали без сил, Рита тщательно осмотрела полученный нами предмет. Как мы и предполагали изначально, он сильно напоминал обломок алебарды или любого другого похожего оружия. Небольшой кусок рукояти или древка, правда почему-то с гладким срезом, заканчивался плоской металлической частью с различными выступами. Весил он от этого прилично. На самом металле тонкими линиями было выгравировано изображение солнца. Что это и для чего — мы не знали, но одно понимали точно — этот обломок в корне отличается от тех предметов, что мы добыли ранее.