Кавказец пожал плечами.

- Хочешь, в ресторан пойдем?

Лена моргнула. Внимательно посмотрела на него.

- Меня Эдик зовут. А тебя как?

Намерения Эдика ей были понятны сразу. Слегка удивило нахальство. Очевидно, у Эдика водились хрустящие банковские бумажки, и он был уверен, что все вокруг - продается. И красивая незнакомая блондинка, которая пьет себе кофе в уличном кафе - это просто один из пунктов в перечне того, что выставленно для него на продажу. Все было понятно Лене. Но ей ужасно захотелось пойти с этим красавчиком. Куда угодно пойти.

- Лена. - Она настороженно улыбнулась. Ей показалось сейчас, что начинается какое-то новое, веселое и захватывающее, приключение.

Лене нравился вкус ресторана. Музыка, вино, аппетитная закусь и галантный кавалер напротив.

- У тебя волосы красивые. - Эдик прошептал это, чуть наклонившись. Лена и так знала, что прическа у нее обворожительная, но хотелось также, чтобы ей об этом сказали вслух. Она трогательно и смущенно улыбнулась.

- Глаза красивые у тебя... Ты вся красивая.

Нет, неправда. Если кто-то по настоящему красив здесь - то это сам Эдик. Его пронзительный острый взгляд не давал Лене ни на чем сосредоточиться.

- Знаешь этих людей, вон за тем столиком? - Эдик махнул рукой.

Лена обернулась. Блатного вида ребята, распивали водку.

- Не знаю.

- Местная группировка. Они этот кабак держат. Вон, в кожаной куртке это Казбек, главный. Рядом который, это его охранник. Он бывший спортсмен, боксер. Cледующий - это специалист по долгам. Говорят, еще и мокрушник. Вроде, несколько мокрух у него есть. Они раз с одного фрайера бабки вытряхивали - тот не хотел платить. Привезли его связанного на кладбище. Положили на землю. Тот смотрит: голова торчит. А это бомж был - пацаны его откуда-то притащили. Один подходит с косой. Говорит - этот нам должен бабки, мы ждали, и надоело. Р-раз косой - и голова полетела. Фрайер, который связанный - его чуть кондрашка не убила. Пацан с косой спрашивает - а ты заплатишь? И кровь капает на траву. С косы капает... Голова лежит мертвая... Фрайер орет: заплачу! Заплатил все в тот же день.

Эдик улыбнулся мягко.

Лена почувствовала, что стала трезвее. Не моргая, смотрела ему в лицо.

- А ты откуда это все знаешь? Ты сказал, что - неместный...

- Я - неместный. - Эдик кивнул. - Бывал несколько раз в Туапсе. Проездом.

Лена со страхом и недоверием посмотрела на красивого Эдика, потом на блатных ребят с соседнего стола. Эдик налил еще. Ей и себе.

- Ладно, давай выпьем. Это ерунда все.

Ресторан закрывался в одиннадцать. Поддатые посетители выходили по одному и группами. У входа дремал милицейский бобик. Трезвый опер в синей форме скучно смотрел из окошка на покачивающиеся фигуры.

Эдик выводил Лену, придерживая ее за талию. У девушки переплетались ноги, и все перед глазами плыло куда-то. Эдик был почти трезвый. Зачем она пили столько?.. Хотя, впрочем, они пили поравну.

Прямо напротив притормозило красное Жигули.

- Эдик! - Окликнул водитель. - Давай сюда.

Эдик узнал Артура. Он повел Лену к машине.

- Мы едем? - Спросила она, оказавшись на заднем сиденьи.

- Да, едем. - Эдик посмотрел в окно, на милицейский бобик и на опера в форме. - Ко мне домой едем.

Лена хотела что-то сказать, но сознание ее затуманивалось. Она закрыла глаза и опустила голову.

- Готова. - Эдик кивнул.

- Где ты ее подобрал? - Артур улыбнулся.

- В кафе сидела.

- Трахать теперь ее хочешь? У нас час - не больше.

- Мне хватит. Я часа два с ней сидел. Лажу всякую плел - что у нее и волосы и глаза красивые, и вообще там все красивое. Теперь надо засунуть ей - самое время...

Электронные часы на руке у Эдика показали заполночь. Он снял их и спрятал в карман. Эдик с Артуром вошли в подъезд. Прислушались... Все тихо.

Лену оставили дома у Эдика. Эдик поцеловал ее на прощанье и сказал, что скоро придет. Лена, у которой в голове все танцевало и перемешивалось, быстро уснула. Точнее, выключилась.

Два дня до этого, одевшись в нарочито грязные спецовки, Эдик с Артуром трудились в подвале. Делали вид, будто что-то ремонтируют, а сами ковыряли подвальный потолок, выше которого был пол - пол комиссионного магазина. Несколько человек видело их, но никто не поинтересовался - мало ли, что работяги могут делать в подвале. План был дерзкий, но не особенно рискованный. Если что-то не так, Эдик с Артуром бы смылись.

Но все удалось. Теперь осталось последнее: сделать еще несколько толчков по потолку, залезть внутрь и отключить сигнализацию. Если получиться - все нормально, впереди ждет богатая добыча. Нет - надо будет сваливать: милиция может приехать быстро. Эдику приходилось иметь дело с сигнализацией уже не один раз. Обычно все получалось.

Эдик с силою ударил ломом в прорубленное отверстие. Мел, щебень и штукатурка посыпались ему на голову. Еще два удара - и тяжелый лом полетел в сторону. Эдик выкарабкивался наверх. Теперь - сигнализация.

Артур пролез следом. Он стоял, внимательно наблюдая, как Эдик ковыряет какие-то шнурки и кнопки. Если что - готов был тут же сорваться и бежать...

Прошла минута, другая.

- Готово. - Эдик опустил руки и отошел назад. - Готово.

Полчаса они упаковывали вещи. Видеомагнитофоны, телевизоры, джинсы, кожаные куртки, обувь. Потом, увеличив ломом дырку, начали все спускать в подвал. На улице их ждал фургон с водителем Гришей. Гришу наняли за небольшую сумму, объяснив, что для него есть работа. Какая работа, не объяснили, но Гриша догадывался. Сейчас они сложат все это барахло в фургон, и завтра их уже не будет в городе. Пусть тогда опера составляют себе протоколы, ищут следы и отпечатки пальцев, пусть распрашивают свидетелей пусть трудятся, надо же им отрабатывать их зарплату.

Когда Эдик вынес на улицу телевизор, фургон уже стоял прямо напротив. Гриша - невысокий рыжий парень, боязливо оглядывался. Гришу явно пугала эта ночная тишина вокруг - он не доверял ей.

Потом Артур выволок видеомагнитофон и ворох кожаных курток. Все это было сложено возле фургона. Гриша кинулся перекладывать вещи внутрь. Эдик вынес груду коробок с обувью и еще один видеомагнитофон. Таскали быстро.

Когда Эдик выволакивал очередной телевизор, он подумал, что, может, и хватит: места в фургоне практически не оставалось. Он уже почти подтащил телевизор, Гриша, бросив под ногами несколько джинсовых курток, уже протянул руки, чтобы принять от Эдика груз, как...

- Эй! Что тут происходит?!

Эдик и Гриша застыли на месте: патрульный в серо-сиреневой форме направлялся к ним, бодро помахивая дубинкой. У Гриши задергалась челюсть. Он и сам не заметил, как сделал шаг назад. Эдик поставил телевизор на землю и сунул руку в карман - скорее механически, чем продуманно. Патрульный увидел это и быстрым движением, отбросив дубинку в сторону, раскрыл кобуру.

Все решило одно мгновение. Пистолет в руке у Эдика показался быстрее. Один выстрел - и патрульный грохнулся на тротур. Эдик, не опуская дула, подошел ближе. Патрульный лежал неподвижно. Из горла его фонтанчиком струилась кровь. Форменный милицейский воротник набухал и чернел. Из подвала показался Артур.

- Сматываемся. - Сказал тихо Эдик, глядя на струю крови и на милицейское дуло посреди асфальта, в двух шагах от мертвого тела и серой патрульной формы. - Сматываемся отсюда...

Фургон мчался на большой скорости. Сзади петляло шоссе - трасса Туапсе-Сочи. Слева со свистом проносились деревья, справа чернело огромное море. Эдик угрюмо смотрел перед собой. Он уже все решил. С Артуром они объяснились взглядами. Артур не возражал.

- Доезжаешь, короче, до Шепси, - говорил Эдик Грише. - У меня в Шепси друган живет. К нему заедем. Там все скинем. Тебе заплатим хорошо, не бойся. Я свое слово держу... Правда? - Эдик посмотрел на Артура. - Правда, хорошо заплатим?

Артур, не поворачивая головы, кивнул.