Стук не прекращается, и я направляюсь по коридору к двери.

- Феликс, лучше, чтобы это был ты, и еще лучше, если у тебя есть что-нибудь при себе! - кричу я, распахивая дверь, только чтобы встретиться лицом к лицу с Реттом.

Он скрещивает руки на груди, окидывая меня внимательным взглядом. Его глаза останавливаются на моей губе, затем скользят к челюсти, и выражение его лица становится смертоносным.

- Какого. Черта? - рычит он сквозь стиснутые зубы. Я понятия не имею, как выглядит мое лицо, но оно болит, а водка на губах жалит словно оса.

Это мне сейчас не нужно. Он мне не нужен. Я захлопываю дверь прямо перед его лицом, не потому что не хочу его видеть, а потому что это причиняет боль, его отказ от меня причиняет боль. Он быстро просовывает руку в проем, не давая двери закрыться.

- О, нет, нам нужно поговорить, - он врывается в мою квартиру.

Мне нужно убраться куда-нибудь подальше, потому что я не могу смотреть на него. Его лицо слишком прекрасно, слишком красиво. Я хочу поцеловать его и в то же время дать ему пощечину, а затем мне хочется влепить затрещину себе за то, что я настолько чертовски жалкая рядом с ним.

- Кто это сделал? - требовательно спрашивает он, и тон его голоса немедленно приводит меня в чувства, потому что это не его собачье дело.

Я поворачиваюсь к нему лицом, и он оказывается близко, слишком близко ко мне. Я поднимаю руку.

- Хорошо. Нам действительно не нужно разговаривать. Все закончилось. Я не твоя забота, и ты, конечно, не моя. А теперь уходи, - мое сердце мучительно разрывается в груди, поэтому я беру противную водку и делаю очередной глоток. Он смотрит на бутылку, как на гремучую змею. Я просто хочу, чтобы он выглядел так же, как я себя чувствую, как будто что-то в нем сломалось, но ничего подобного с ним не может произойти. Он выглядит идеально, как и всегда. Я хочу сломать его. Я хочу сделать ему больно. – Именно поэтому, - я указываю на него пальцем, - никогда не стоит трахаться с кем-то больше одного раза.

- Вот почему ты заливаешь в себя водку в середине дня? Потому что я был всего лишь на одну ночь?

О, ублюдок так уверен в себе.

- Нет, я пью водку, потому что только проснулась, и у меня похмелье, а в доме нет кокса. - Он подходит ко мне ближе, зажимая подбородок между большим и указательным пальцами, поднимая его и поворачивая мою голову в сторону. Я вырываюсь из его хватки. - Я в порядке.

Он опускает руку и смотрит на меня.

- Ты не в порядке, Блейк. Ты в чертовом хаосе.

Я выплевываю:

- Пошел на хрен, Ретт! Кто ты такой, чтобы судить меня? Твой чертов брат -наркодилер. - Его глаза вспыхивают, и я практически вижу, как он воздвигает стены между нами. - О, ты думал, что я не знала об этом? Что же, это не так. - Он опускает взгляд в пол, сжимая челюсти. - Знаешь, ты мне нравился до тех пор, пока не стал таким же, как и все - осуждающим, пытающимся изменить меня, старающимся сделать из меня того, кем я не являюсь, - выпаливаю я.

- Я просто хочу, чтобы ты повзрослела и справилась со своими «проблемами с папочкой»! - Я вздрагиваю, будто он только что ударил меня. - Ты сучишься из-за своего гребанного отца, и единственное на что ты способна, это заниматься самоуничтожением, чтобы в этом можно было обвинить его.

- Ты ничего не знаешь обо мне, - выдыхаю я.

- Я знаю достаточно, и мне чертовски грустно, что ты поступаешь так с собой, и тебя настолько сильно беспокоит мнение твоих родителей, что ты стала такой.

По моей щеке скатывается слезинка, и я быстро вытираю ее.

- Уходи, - шепчу я.

Его пальцы касаются моей щеки, и я отскакиваю от него, будто он обжег меня.

- Я хочу знать, кто это сделал, – в его голосе с легкостью можно различить гнев.

- Ты забыл? Я - наркоманка, алкоголичка, чертовски беспорядочная в своих действиях особа, - выплевываю я. - Я, наверное, просто наткнулась на что-то, упала, затеяла драку. Кто знает? – мой желудок скручивает спазмами, когда я вспоминаю мужчину, который сжимал мое горло в попытках задушить. Я дергаю ворот своего джемпера, подтягивая его выше.

- Расскажи мне, - приказывает он.

- Слушай, ты собираешься уходить?

Его взгляд встречается с моими глазами, от него волнами исходить власть.

- Нет.

- Отлично, - я поднимаю бутылку водки и иду на кухню, открывая шкаф. Тот факт, что я живу лишь благодаря тому, что заказываю доставку еды, сейчас не помогает, но я замечаю пакетик чипсов и тянусь к нему. Ретт не отрывает от меня взгляда, скрестив руки на груди. И когда я иду в свою комнату, следует за мной. Я не спорю, в этом нет никакого смысла. Мне не победить.

Я беру свой iPod и ноутбук с кровати и несу их в ванную, прежде чем захлопнуть дверь перед его лицом и закрыться. Я просто собираюсь переждать, пока он не уйдет.

- У меня в голове появляются очень нехорошие подозрение по поводу того, что ты взяла с собой в ванную еду и ноутбук, - доносится его голос с другой стороны двери.

Я сижу на опущенной крышке унитаза и скрещиваю ноги, прижимая руку ко рту и пытаясь остановить вырывающиеся рыдания.

- Может, у тебя в привычке смотреть порно и перекусывать, сидя на толчке, но я так не делаю, - я пытаюсь контролировать голос, но правда в том, что все сложнее, чем должно быть. - Я побуду здесь некоторое время. Тебе стоит уйти, - говорю я ему.

- У меня в распоряжении весь гребаный день, герцогиня. - Урод.

Именно в этот момент мой телефон сообщает о сообщении от Милли:

«Возможно, я нанесла визит Ретту, и он может к тебе прийти. Сожалею! Целую».

Отлично. Спасибо за гребаное заблаговременное предупреждение.

Четыре часа, два фильма и неудачная сессия отслеживания Ретта Торреса в Фейсбуке, и мне становится скучно. Я не слышала никаких передвижений по другую сторону двери, но это ничего не значит, мне стоило знать, что он более терпеливый, чем я. Я раздумываю над тем, чтобы сдаться, когда замечаю, как пушистое маленькое тельце хомяка прошмыгивает под дверью. Я назвала его Джеки - в честь Джеки Чана, потому что он скрытный маленький ниндзя, который проскальзывает незаметно для всех, кроме меня. Так что теперь все думают, что я сумасшедшая или под кайфом. Однако он заставляет меня улыбаться, хотя просто живет в моей квартире в свое удовольствие. Я кормлю его, а Ларри еще не съел хомяка.

- Привет, Джеки. Я принесла тебе чипсы, - я бросаю один на пол рядом с ним, и он подпрыгивает, прежде чем осторожно приблизиться к нему. Он хватает его и садится, как уменьшенная версия сурриката, засунув кусочки хрустящей корочки за щеки. Он действительно очень милый.

- Ты сейчас разговариваешь сама с собой? – голос Ретта доносится издалека, как будто он отошел от двери.

- Почему ты все еще здесь? Я собираюсь позвонить в полицию и сказать, что ты вломился в дом.

Он смеется.

- Мы оба знаем, что в этом доме больше нелегальных веществ, чем у Феликса в клубе. Ты не позвонишь в полицию.

- Иди нахрен! - кричу я. - У меня здесь только косяк и все. – Прошлой ночью я все скурила.

- Достаточно, чтобы быть арестованной.

- Так уж случилось, что мне очень нравятся обыски полиции. Тем более, в прошлый раз он был очень... тщательным.

Ретт игнорирует меня.

Молчание бьет по ушам, и я подумываю над тем, чтобы выйти, но мысль о том, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, заставляет мой живот сжаться. Я встаю и подхожу к двери, прижимая лоб к деревянной поверхности.

- Пожалуйста, Ретт, - тихо говорю я. - Пожалуйста, просто уходи.

Я слышу, как его шаги становятся все громче, когда он подходит к двери.

- Я не могу, герцогиня.

- Никто не трогал меня. Тебе не нужно заниматься всей этой альфа-херней, договорились?

Я слышу, как он вздыхает.

- Почему ты врешь?

Я поворачиваюсь и прижимаюсь к двери, соскальзывая вниз по ней. В массивном зеркале напротив двери я натыкаюсь на свое жалкое отражение. Я опускаю воротник джемпера и вижу черные синяки, покрывающие горло.

Я редко плачу, но, видимо, сегодня какой-то слезливый день. У меня из горла вырываются рыдания, и я зажимаю рукой губы, пытаясь подавить ужасные звуки. Слезы текут по щекам. Я даже не знаю, почему плачу. Наверное, ты чувствуешь себя именно так, когда достигаешь дна этого долгого падения в забвение. Я не расстроена тем, что на меня напали, ведь это случилось по моей вине, с учетом слабой реакции и плохих решений в этот вечер. Я позволила моим родителям добраться до меня. Я позволила им подтолкнуть меня к тому моменту, когда пакетик кокса казался единственным выходом, и он стоил мне Ретта, а затем я позволила этому снова и снова выбивать у меня почву из-под ног.

Все, что я чувствую, - это всепоглощающее чувство страдания, и мне интересно, как, черт возьми, я к этому пришла?

- Герцогиня, - зовет меня Ретт с другой стороны двери. - Прости меня. - Я ничего не говорю, глядя на свое отражение - на жалкую девочку, смотрящую на меня. - Я не должен был оставлять тебя.

- Почему нет? – хрипло спрашиваю я. - Ты сам сказал, что я – ходячая проблема, - я смеюсь. – Обычная статистка, а не главная актриса, просто сука с «проблемами с папочкой». Я - та, кто я есть, - грустно говорю я, потому что не уверена, что хочу и дальше оставаться этим человеком.

- Это не то, кем ты являешься, все дело в том, что ты делаешь. - В груди у меня пульсирует боль. - Ты лучше этого, Блейк.

Я тихо смеюсь.

- Конечно. Вот почему ты ушел. - Мысль, о том, что он видел меня за всем этим дерьмом и все же ушел, ну, это гораздо хуже, чем думать, что он просто ушел, по той причине, что я никчемная наркоманка. Боль в груди нарастает, поэтому я срываюсь на него. – Твою мать. Пожалуйста, уйди, Ретт. Я не хочу, чтобы ты был здесь! Хватит пытаться практиковать на мне психоанализ, просто уйди, черт тебя возьми! - Как он это делает со мной? Заставляет меня чувствовать себя такой сильной большую часть времени, но одновременно имея способность превратить меня в слабачку?

- Открой дверь, Блейк, - говорит он, и на этот раз это не звучит как требование, это и не совсем просьба, но…