Андреа улыбнулся.

— Терпимо.

— Тогда сделаем так, — и с этим она налила спирт прямо ему на руки.

— Теперь больно!

София не обращала внимания и продолжила дезинфицировать раны. Потом, не глядя ему в глаза, сказала:

— Ты должен сделать мне одолжение…

— Всё, что захочешь.

София посмотрела на него.

— Мне бы хотелось, чтобы Стефано приходил каждый день.

Андреа поднял бровь. Затем улыбнулся.

— Он так сильно тебе нравится?

— Идиот, — он посерьёзнела: — Мы должны делать всё, что в наших силах. Нам нужна помощь, нужно прилагать усилия, если мы хотим двигаться вперёд, дорогой мой. — Андреа подумал, как же здорово, что она употребила множественное число. И София это заметила: — А иначе у нас ничего не получится. Будущее станет невозможным.

Андреа немного помолчал.

— Согласен. Но тогда ты должна снова начать играть.

— Это невозможно.

— Ты ведь сама сказала, что нужно прилагать усилия.

— Да, знаю, но это другое...

София объяснила ему, что это было её обетом. И тогда они установили несколько правил: первое состояло в том, что она станет преподавать музыку в своей старой школе на пьяцца делл Оро, другое в том, что он будет видеться со Стефано трижды в неделю.

Психотерапевт вернулся на следующий день. На этот раз Андреа говорил с ним. Они вместе посмотрели фильм, который тем или иным образом привёл Стефано к его профессии, «Что касается Генри» с Харрисоном Фордом. Когда он закончился, Стефано выключил телевизор и вытащил диск из DVD.

— Ты уже видел его раньше?

— Нет.

— Отлично, значит, я для тебя то же, что и Брэдли для Харрисона Форда.

— Но ведь он был его физиотерапевтом...

Стефано улыбнулся. Посмотрел на Софию.

— В этом смысле я более щедр: я привёл к тебе женщину... — и вошла Мариса, женщина лет шестидесяти с руками, которые могли бы принадлежать дальнобойщику. — А ты думал, это будет одна из тоненьких нежных медсестричек?

Мариса улыбнулась им обоим.

— Я бываю и такой, когда захочу... Но не в нашем случае... Ты – вон отсюда.

Она выпроводила Стефано из комнаты, а затем целый час посвятила физиотерапии с Андреа. Она была очень жёсткой и делала сложные движения, чтобы возобновить циркуляцию его организма. Позже, когда Мариса ушла, Андреа почувствовал себя гораздо лучше. Стефано вернулся в комнату и заметил просветление в его лице.

— Так держать. Сначала исцеление происходит вот здесь, — Стефано указал на его голову, — и одновременно здесь… — указал он на сердце. — К счастью... — он указал между ног, — Мариса сказала, что здесь всё работает очень хорошо!

Андреа покраснел. Пока Мариса делала ему массаж, у него внезапно возникла эрекция.

— Не волнуйся... — сказала она ему, — я уже к этому привыкла, и даже хорошо, что такое случается, иногда мне бы очень хотелось иметь волшебную палочку! — громогласно рассмеялась она, заставляя всё смущение Андреа испариться.

С тех пор прошло более семи лет и постепенно Стефано и Андреа стали друзьями. Тем утром Мариса только что закончила свои упражнения с Андреа.

— Вот и всё... Как новенький!

Андреа рассмеялся.

— Хоть бы. В любом случае мне уже тридцать три, я уже не мальчик.

Мариса показалась в дверях ванной. Она вытирала руки, хорошенько вымыв их.

— Ты в гораздо лучшей форме, чем многие, кого я знаю. Мышцы твоих ног до сих пор в тонусе, они откликаются на электростимулятор, который мы используем. В некотором смысле... — сказала Мариса, — они даже сильнее, чем раньше. В наши дни вся эта пассивная гимнастика превратилась в любимый спорт многих людей.

Андреа смотрел на неё, пока она надевала пальто. «Ага, — думал он, — в то время как моя единственная мечта – бегать туда-сюда по лесу, на природе».

— Ладно, мальчишки, я с вами прощаюсь на сегодня... — она хитро посмотрела на них. — Ведите себя хорошо... — и вышла.

Стефано весело смотрел на неё.

— Вот это женщина. Уверен, в молодости она была красавицей. Она такая весёлая, а мысли о массаже всегда меня возбуждали...

— Меня тоже.

Андреа улыбнулся, вспомнив каждый раз, когда он возбуждался от контакта с руками Марисы, и как она всегда его успокаивала. Он подумал о том, как такой женщине удаётся идеально отделять животные инстинкты тела от хитрости и желаний человека.

Стефано сел напротив него.

— Ну что, как дела? Не отвечай сразу. Подумай как следует. — Андреа улыбнулся. — А я пока схожу попить.

— Чувствуй себя как дома.

Стефано повысил голос, говоря с ним из кухни.

— Но я ведь и так у себя дома! — затем он вернулся с двумя бутылками пива, протянул одну Андреа и вновь сел на своё место. Сделал большой глоток. — Эх... Как вкусно. Холодненькое, как я люблю.

Андреа тоже отхлебнул из своей бутылки.

— Ну, что ты мне расскажешь? — Стефано смотрел на него спокойно и с любопытством. — Неплохой момент, как мне кажется... Или нет?

— Да, но это как посмотреть.

Стефано согласно кивнул.

— Ты прав.

— Всё зависит от точки зрения, оттого, как каждый из нас смотрит на жизнь. Говорят о стакане наполовину пустом или полном...

— Да... — они оба сделали ещё по глотку пива. Было так спокойно, их окружала уютная атмосфера, без напряжения, как бывает с друзьями, каковыми они и являлись каким-то образом. У них никогда не было секретов друг от друга. Стефано старался заставить Андреа увидеть, что жизнь каждого человека полна сложностей, взлётов и падений, удовольствия и нетерпимости, компромиссов и счастья, колебаний и поддержания равновесия. — Ты помнишь, что я тебе сказал, когда мы познакомились?

— Ты много чего говорил...

— И то правда. Я говорил тебе о качелях.

— Ах да... Как же там? — он попытался вспомнить: — Жизнь – как качели, взлетающие вверх посреди поля под солнцем...

— И в бурю, — улыбнулся Стефано. — Хорошо. Вижу, что-то отложилось у тебя в голове под этим грязным одеялом.

— Но мы ведь только что поменяли бельё!

Стефано рассмеялся, а потом резко сменил тон.

— А как у вас с Софией?

Андреа допил пиво и поставил бутылку на прикроватный столик.

— Хорошо... То есть, мне кажется, что хорошо.

— Правда в том, что в наше время очень сложно поддерживать отношения. Мир полон соблазнов, сейчас так просто быть неверным...

Андреа развёл руками.

— Ну, моим самым большим соблазном была Мариса... Но не волнуйся, я держал себя в руках.

Стефано улыбнулся.

— Но с этим... — он кивнул на компьютер, — ты можешь делать всё, что захочешь, можешь начать общаться с кем-то, влюбиться и даже пригласить её сюда.

— Сюда?

— Ты же всегда один!

— Ну, на самом деле я всегда с другом. Время от времени приходит мама, и ещё — я бы сказал, что слишком часто — приходишь ты. По меньшей мере, трижды в неделю.

Психотерапевт рассмеялся.

— Ты ведь знаешь, что я бы ничего не сказал... между нами профессиональные отношения.

— Всё равно остаётся одна маленькая деталь по имени София. Может, ты не помнишь, но это моя жена и она живёт в этом доме. Кстати, пивом, которое ты только что прикончил, ты обязан именно ей, потому что она всегда ходит за продуктами.

Стефано стал серьёзным.

— Да, София…

— Что такое? Ты должен сказать мне то, чего я не знаю? — Андреа вдруг напрягся. Друг успокоил его.

— Нет, абсолютно ничего. И я рад, что они с Лавинией стали подругами. А вы никогда не думали завести ребёнка?

— Ты похож на мою мать. Каждый раз, приходя сюда, она говорит то же самое. Ей хочется понянчить внуков. А мне кажется, что на самом деле ей просто хочется отвлечься от своей жизни. Старея, люди становятся эгоистичнее... Запомни, что я тебе говорю.

— Я знал это и без тебя! Не хочу терять время.

— В смысле?

— Хочу быть эгоистом уже сейчас.

— Отлично! Это просто здорово. А ты бы хотел ребёнка от Лавинии?

— Я первый спросил.