- Смотрите, смотрите! Полиция держит сторону этих бандитов!..

- Расходитесь немедленно! Немедленно расходитесь! - кричал, размахивая пистолетом, молодой офицерик.

- Эй, птенчик, спрячь свою игрушку, а то отберем!- закричал кто-то из толпы.

- Стоило бы посчитать им ребра! - вторил ему другой голос. - Когда бандиты устроили здесь погром, так полиция пряталась где-то за углом…

- Верно! А как только мы стали управляться с хулиганами, так и полиция явилась и на наших спинах пробует свои дубинки! - раздались возмущенные голоса.

Рабочие снова начали наступать. Полицейские испуганно смотрели на своего начальника, ожидая команды. Грозный вид рабочих не сулил им ничего хорошего. Молодой офицерик, видимо, понял, что положение полицейских становится угрожающим, и подал знак. Полицейские вскочили в машину и, провожаемые свистом и улюлюканьем толпы, исчезли за поворотом.

Рабочие начали расходиться.

- Как бы не опоздать. Опять этот подлец вахтер начнет придираться! - сказал товарищу рабочий, брат которого продал свою дочь.

Они почти бегом двинулись к заводу, торопясь наверстать упущенное время. Возле проходной их догнал еще один рабочий.

- Слыхали? - спросил он здороваясь.

- О чем ты?

- О налетах. Фашистские головорезы сегодня на рассвете организовали налеты на помещения коммунистическое! партии. И полиция тоже приложила к этому руки…

- Так, значит, это было не только у нас? Опять полиция затевает какую-то гнусность! - гневно произнес первый рабочий и, обращаясь к новоприбывшему, показал ему синяк на лбу: - Вот видишь, я заработал это в стычке. Но мы наш райком отстояли!

- Ого! - рассмеялся тот. - Ну и мы, брат, тоже здорово всыпали этим молодчикам!

Вахтер, стоя в проходной, начал было кулаками подгонять опоздавших, но, увидев грозные лица рабочих, поспешил спрятаться в будку.

Ровно в десять часов в кабинете генерала Смита раздался телефонный звонок. Смит с ненавистью посмотрел па аппарат, который оторвал его от чтения любимой газеты. Газета сообщала, что в его родной Алабаме негры совсем обнаглели и Ку-клукс-клан вынужден был вмешаться и организовать два суда Линча. Генерал как раз читал описание охоты за одним негром, и это очень увлекло его. Неохотно взяв трубку, он сердито бросил: «Смит слушает!» Однако тотчас же лицо его стало сосредоточенным. Он сбросил газету с колен, как будто она мешала ему слушать, и выпрямился:

- Так точно! Через пятнадцать минут буду на месте. Прошу так и доложить!

Он повесил трубку, вскочил со стула, мимоходом посмотрел в зеркало, пригладил волосы, подтянул галстук. Затем нажал кнопку звонка и вынул из стола пачку бумаг. В кабинет поспешно вбежал дежурный офицер и щелкнул каблуками. Не поднимая головы от бумаг, Смит крикнул:

- Пусть Джек ожидает возле подъезда! Еду к губернатору. Если меня будут спрашивать - скажите, что неизвестно, когда вернусь.

Офицер опять щелкнул каблуками, давая понять генералу, что приказ понят, и выбежал из кабинета.

Смит быстро просмотрел отложенные бумаги, сунул их в портфель и поспешно вышел из кабинета. У подъезда его уже ожидала машина. С трудом протиснув свое толстое тело в узкую дверцу и кое-как усевшись, генерал сказал шоферу:

- Ну, Джек, давай ко дворцу губернатора! В твоем распоряжении семь минут.

- Вы всегда спешите, сэр! - усмехнулся шофер. - Я в каждом письме к своей Бетти напоминаю ей, что не уверен, кто будет писать следующее письмо - я или похоронное бюро…

Не болтай! - перебил его генерал. - Время - деньги. Не следует зря растрачивать ни первого, ни второго.

- Нет, я зря не трачу денег. Мне едва хватает, чтоб выслать хоть что-нибудь Бетти, - ответил Джек.

Машина мчалась по улицам. Пронзительный вой сирены предупреждал прохожих и машины, что они должны уступить дорогу. На перекрестках полицейские испуганно козыряли автомобилю, на радиаторе которого спесиво развевался маленький полосато-звездастый флажок - символ «власти» заокеанской страны.

Когда машина остановилась, шофер помог вылезти своему шефу, и мистер Смит, показав пропуск, тяжело поднялся на второй этаж. Поспешно пройдя по длинному коридору, генерал остановился перед большими полированными дверями, одернул френч, пригладил ладонью волосы и только после этого вошел в комнату. Там сидел молодой майор, вскочивший при виде Смита:

- Хелло, сэр! Как ваше здоровье?

Смит, отдышавшись, тихонько выругался.

- Доконает меня когда-нибудь эта спешка!.. Я не опоздал?

Майор посмотрел на часы:

- Нет, сэр! Еще четыре минуты. Губернатор ценит пунктуальность.

- Правильно! - пробормотал Смит. Потом, подойдя к манору, тихо спросил: - А ты не знаешь, Лоббинг, чего старик хочет?

Майор пожал плечами:

- Не знаю, сэр. Но полагаю, вам нечего опасаться. Он в хорошем настроении… Ага, звонок!

Над дверями губернаторского кабинета трижды блеснул огонек маленькой электрической лампочки. Майор поспешно включил микрофон селектора. Из трубки донесся хрипловатый голос:

- Генерал Смит здесь?

- Да, господин губернатор!

- Пусть войдет!

Смит вошел в просторный кабинет, выстланный мягкими цыновками. На стенах висели чудесные японские картины, фарфоровые миниатюры и изумительные вышивки. На круглых столиках, расставленных по всему кабинету, красовались старинные японские вазы. С этой обстановкой резко контрастировал огромный письменный стол, занимавший почти половину стены. В высоком кресле, покрытом резьбой, сидел пожилой, но еще энергичный человек с холодным, высокомерным лицом.

- Прошу ближе, Смит! - сказал хозяин кабинета.

Генерал шагнул и остановился в трех шагах от стола.

Губернатор жестом пригласил его сесть.

- Садись, старина! Ты же знаешь, что по отношению к старым друзьям я не терплю никаких церемоний.

Когда Смит уселся, губернатор достал инкрустированную шкатулку с сигарами и протянул генералу:

- Закурим? Сейчас нам принесут кофе.

Действительно, словно по мановению волшебной палочки, в стене открылась небольшая дверь, и молодой офицер вкатил столик, сервированный на две персоны. Губернатор встал. Высокий и угрюмый, он медленно подошел к низким креслам и жестом пригласил Смита.

- Здесь нам будет удобнее! - сказал он усаживаясь.

Офицер подкатил столик, козырнул и исчез за маленькой дверью.

- Садись, Смит! - повторил губернатор. - Мне надо с тобой поговорить.

Наклоном головы генерал поблагодарил за приглашение. Всякий раз, переступая порог этого кабинета, Смит ощущал робость, словно находился во дворце удельного князя или императора. Да он и не удивлялся этому: губернатор вел действительно императорский образ жизни. В его руках была сосредоточена вся власть над оккупированной страной. Уже одно это вселяло в подчиненных невольное уважение к его силе. Недаром его называли «белым микадо». Печать до небес превозносила «божественного губернатора». Атмосфера величия окружала губернатора на каждом шагу.

Пили в молчании. Губернатор закончил первым и взял сигару. Смит, несмотря на свою полноту, вскочил и проворно поднес губернатору зажигалку. Тот усмехнулся одними глазами, затянулся и удобнее откинулся на спинку кресла.

- Ты, как всегда, проворен, Смит! Твой вес не мешает тебе, а? Ты ведь и в колледже был ловким парнем.

- Так точно, сэр!

- Помню… - задумчиво ответил губернатор. - Да, хорошо помню, как ты коротко называл меня «Мак», сопровождая это тумаком…

Смит смутился. «Ну и память у старого черта!» - с невольным восхищением подумал он.

- Я не предполагал тогда, что имею дело с человеком, который потом будет управлять целой империей! - угодливо улыбаясь, произнес генерал.

Губернатор усмехнулся:

- Ты льстишь мне, старина! Это не я, а Америка управляет японской империей. Решение конгресса и президента для меня - закон.