И вдруг оттуда, сверху, с воздуха, раздается гром, за ним еще один. Но Умка не слышит и грома. Пригвожденный к льдине смертельными выстрелами, белый царь Арктики истекает кровью, уткнувшись в белый, как его шкура, снег. А самолет начинает торопливо выискивать ровный кусочек льдины, для того чтобы приземлиться.

И вот уже запорошенная поверхность льда разрезана тонкими следами лыж. Заглушен мотор, и человек, торжествуя ч улыбаясь от радости после счастливой охоты, пробирается сквозь торосы к бездыханному, всего лишь несколько минут назад ничего не подозревавшему зверю. Человеку нужно немногое - ему необходима шкура.

Опытным движением ножа, не торопясь - вокруг на сотни километров никого нет и он не несет ни перед кем ответственности,- браконьер снимает шкуру, с невероятным усилием перекатывая тяжелую тушу медведя. Еще дымится багровая обнаженная туша Умки, а человек складывает добытое сокровище - шкуру. Он с трудом волочит ее к крохотному самолетику, на котором прилетел сюда, в заповедные места, откуда-то с берегов Аляски.

Выгодная профессия - охотники за шкурами белых медведей. Они принимают заказы от богачей, не знающих, чем еще украсить свои роскошные жилища. Браконьеры плюют на международные законы, запрещающие убивать вымирающее племя благородных животных.

Беспощадный дух наживы влечет этих людей в опаснейшие авантюры. А вдруг самолет потерпит аварию при приземлении на узенькой полоске гладкого льда среди окаменевших торосов? Вдруг не поднимется он - не хватит ему разбега? Вдруг разъяренное животное набросится на пилота, приблизившегося к своей жертве? Ведь никто не придет на помощь. Охотнику грозит холодная смерть, одиночество, гибель от голода. Ведь маршрут его браконьерского самолета не зафиксировал ни на одной из карт. Никто не знает, куда полетел он и зачем полетел.

И, наконец, его профессия наказуется по закону.

Но, как говорится на языке деловых людей - бизнесменов, чего но сделаешь ради денег?

Так думал об охотниках старший лейтенант Смирнов. Не один раз но пограничной службе своей сталкивался он с американскими браконьерами, безжалостно уничтожавшими в нейтральных водах последних представителей медвежьего рода в Арктике.

Карликовый самолет, летящий у самой поверхности ледяного поля. Вокруг на тысячи и тысячи километров беспредельное безмолвие снежной территории. Разве его заметишь? Скорость такого самолета не превышает ста километров в час. Современные истребители летят со скоростью, превышающей скорость звука,- это в десять раз быстрее браконьерского карлика. Серебряная сигара истребителя промелькнет над крохотным самолетиком, прижавшимся к земле. А дальше что? Ни сесть рядом невозможно, ни задержаться на малой скорости.

А медведей в Арктике все меньше и меньше. Они доверчивы, незлобивы. Размножаются медленно.

И еще вспомнил старший лейтенант Смирнов, как год назад вышла на заставу целая стая белых медведей. Что привело их сюда, к человеческому жилью? Какие силы вызвали в пограничный поселок штук двадцать красавцев Арктики? Медведи бродили между постройками. Они принюхивались к незнакомому запаху и не вмешивались в незнакомую человеческую жизнь. Они не пытались разрушить дома, не стремились унести провизию со складов. Никем не обеспокоенные, они погуляли по поселку и вновь дружно ушли в сторону Ледовитого океана.

«Не стрелять! - был отдан приказ пограничникам.- Этих животных убивать нельзя!»

И молодые ребята, проходившие всего лишь первый год службы, так и не подняли оружия на белое чудо Заполярья.

«Что же делать с браконьерами?» -думал старший лейтенант.

Не человеческие - звериные законы движут этими людьми. Отчаявшись во всем, они стремятся поправить свои дела преступной профессией.

Человечество уже полностью уничтожило свыше четырехсот видов животных. Они вымерли на нашей планете. В памяти истории последних столетий сохранились живые воспоминания о морской корове. Она жила по берегам северных островов Тихого океана, в Беринговом проливе. Людей привлекала не шкура морской коровы, превосходившей по своим размерам самых крупных моржей. Удивительно вкусная печень - вот что погубило морских коров. Беззащитный гигант жестоко уничтожался охотниками. Тушу выбрасывали, вырезали одну лишь печень. Хищническое уничтожение животных не замедлило сказаться. Последние представители этого рода животных были замечены в прошлом веке. Сейчас морских коров на планете уже не существует. Осталась память, остались рисунки, несколько скелетов - все живые животные уничтожены.

Эти мысли не покидали лейтенанта Смирнова. Они проносились в его голове стремительным потоком. Какой сложной становится служба пограничника, который чувствует ответственность не только за охрану границ, но и за охрану окружающей природы. Ведь на ее представителей тоже посягают нарушители.

На следующий день наряд пограничников вышел на ледяные торосы. Темные очки плотно закрывали глаза бойцов. Солнце бесновалось и искрилось на ледяных гранях торосящихся скал. Проваливаясь в глубоком снегу, обходя полыньи, бойцы двигались к месту, где были замечены туши убитых животных.

«Быть может, он еще вернется сюда,- напряженно дума! Смирнов.- Две шкуры, возможно, вскружили браконьеру голову: это стоимость нового роскошного автомобиля. Кто откажется вторично попытать счастья на том месте?»

Полярное солнце высоко стояло над головой. Ледяные скалы отбрасывали синие тени, и синими были следы бойцов на безукоризненно чистом снегу.

Через несколько часов небольшая группа пограничников подошла к месту преступления. Ночью здесь изрядно похозяйничали песцы. Белые зверьки пришли полакомиться мясом. На застывших тушах были заметны следы лисьих зубов.

Старший лейтенант был прав. Самолет браконьера неожиданно вынырнул из-за снежных торосов. То ли мотор самолета был отрегулирован так, что почти не давал шума, то ли бойцы были привлечены к драматической картине, лишь вчера разыгравшейся на льдине, но приближения самолета никто не заметил. Лишь когда шум двигателя раздался над головою и в безоблачном небо промелькнули красно-оранжевые крылья, пограничники поняли - преступник вернулся.

Но ведь он тоже видел их - советских воинов, пришедших защищать Умку.

Видел. Потому-то так резко и развернулся крохотный самолетик, словно нырнув в расселину между очередным рядом торосов.

- А ну, пошли-ка ты ему ракету вслед,- скомандовал старший лейтенант,- Пусть он, гад, почувствует, что мы пришли сюда не для того, чтобы приветствовать его, а для того, чтобы поговорить с ним по душам.

Красная ракета взмыла над синевато-белыми льдами. Видел ли се американский летчик? Это было неведомо бойцам-пограничникам. Но скорей всего видел. Больше непрошеный гость вблизи нашей границы не показывался.

Осипов задыхался. Он стонал от боли, метался по постели. На глазах была пелена. Нечеловеческая мука перекосила рот с потрескавшимися губами. Изредка старшина Карпов подносил к губам стакан, и Осипов короткими глотками пил воду. Он уже ничего не слышал, почти ничего не понимал.

Он не слышал рева разбушевавшегося океана, который бросал волны на влажный берег. Волны перебегали песчаные намывы и, шипя, прятались в траве кустарника.

В океане был шторм - один из тех штормов, что не часто обрушиваются на небольшой островок Курильской гряды.

Словно натянутые струны, гудели на ветру вытянувшиеся в сторону, противоположную океану, приземистые курильские сосны. Постоянно дующий ветер распластал ветви в одном направлении, и они напоминали своим видом полощущийся соленый флаг на норме плывущего по волнам острова.

Вот уже несколько дней вызванные с острова Сахалина катера не могли выйти в океан из-за шторма. А их нетерпеливо ждали здесь, на острове.

Осипов заболел неожиданно. Вначале казалось, это несерьезно. Начальник заставы капитан Комар освободил солдата от служебных обязанностей.